Казнить нельзя помиловать
Проект № 148 "День железной логики " http://https://zapovednik-2005.livejournal.com/883051.html
Казнить нельзя помиловать
- Вы когда-нибудь любили? Так, чтобы останавливалось сердце, не хватало воздуха. Чтобы душа грезила о невозможном. Чтобы умирать всякий раз, когда любимая разговаривает с другим, не имея возможности говорить с ней самому. Если с вами такого не случалось, вы не поймёте. Вы просто не способны представить того ада, через который я прошёл. И тем более, вы не сможете оценить счастья, которое я испытал, добившись вожделенной цели. Я получил её! Она стала моей! Мы жили долго и счастливо, целых пять лет. Она старалась подстраиваться под моё настроение: грустила, когда я был недоволен, расцветала, если я радовался. Она исполняла мои желания, оставаясь всё такой же прекрасной и привлекательной. Стойко сносила мои выходки, поддерживала в трудные минуты, давала цель. Я любил её больше жизни. Впрочем, вы не поймёте.
Я остановился и перевёл дыхание. Сотни настороженных глаз смотрели на меня. Миллионы следили за прямой трансляцией из зала суда. Я ощущал их интерес, неприязнь, ненависть, удивление.
- Подсудимый, признаётесь ли вы в убийстве Анны Пироговой и Алексея Воронова?
- Да, признаюсь. - Смешной вопрос! Как я мог не признаться, если всё известно? Но законы шоу требовали своего ритуала.
- Можете ли вы назвать причину, по которой сделали это?
Я судорожно сглотнул и набрал в легкие воздуха. Не поймут ведь!
- В тот вечер ко мне домой должен был прийти мой друг Лёша Воронов, но я задержался на работе и позвонил ему, предупредив, что его встретит Анна. Сказал, что задержусь на час, но освободился значительно раньше, - я старался говорить бесстрастно, в то время как картина происшедшего безжалостно разворачивалась перед мысленным взором. - Я вошёл и застал Анну с Лёхой. Они занимались любовью. И я их убил.
- Что вы увидели? Почему сделали вывод именно о таком их занятии? - спросил обвинитель.
- Они лежали на полу, - я еле сдерживал закипавшую в груди злость. - Анна внизу, Алексей сверху. Оба были полураздеты. И он делал соответствующие движения.
Я закрыл глаза. Что еще можно сказать? Теперь я во власти толпы. Каждый зритель имеет право голосовать. И по результату нажатий на кнопки будет поставлена запятая в сакраментальной фразе «Казнить нельзя помиловать».
- А как вам удалось заполучить Анну? - продолжал обвинитель. Похоже, он не был уверен в результате голосования и хотел выставить меня ещё большим чудовищем.
Вопрос мне не понравился. И я решил свалять дурака.
- Продал душу дьяволу, а платой была любовь Анны, - произнёс я с улыбкой. - Хотя нет, я подсыпал ей в чай любовное зелье, а потом увёл к себе. Впрочем, вижу, что от вас ничего не скроешь. Признаюсь, я её купил.
Красноречивая пауза могла бы стать наградой драматическому актёру, но для меня лучшим призом была запятая в нужном месте.
- Купил! - возвысил я голос. - Настоящая Анна меня оттолкнула, и я купил робота. Моя Анна была точной копией и полностью меня устраивала. Мы жили счастливо. До того случая.
- А вы не задались вопросом, почему Анна отдалась вашему другу? Может быть были причины?
- Вот за эти причины, какими бы они ни были, я их и убил, - воскликнул я, играя на публику.
- Я попрошу вызвать свидетеля Анну Пирогову, - произнёс обвинитель.
На сцену выкатили тележку, на которой возвышалось нечто, укрытое красной материей. Когда накидку сняли, зрителям предстала голова моей любимой. Такая же красивая, как всегда. Нет, я не бил по лицу! Рука не поднялась. Но они могли бы хоть какое-нибудь тело ей приделать для удобства. Впрочем, голова эффектнее выглядит.
- Анна Пирогова, - готовы ли вы ответить на вопросы суда? - торжественно вопросил обвинитель.
Голова открыла глаза, взглянула сначала на судью, потом, как бы прося прощения, на меня и твёрдо ответила:
- Да, готова.
- Объясните, почему вы занялись любовью с Алексеем Вороновым? Разве в вас не было заложено правило подчиняться только своему… хозяину?
- Да, такое правило было, - проговорила голова. Но мой хозяин, Артур Головин, сделал одно исключение. Существует кодовое слово, при звучании которого я должна полностью подчиниться тому, кто его произнёс.
- И какое слово? - судья был настроен решительно. - Как я понял, Воронов его произнёс?
- Это слово «прости». Да, Воронов его произнёс, и я выполнила то, о чём он попросил.
Всё-таки, они раскопали! Шансы на помилование стремительно таяли.
- Что вы скажете на это? - обратился ко мне обвинитель. - Вы сообщали Воронову кодовое слово?
- Но не с этой целью! - с энтузиазмом возразил я. - Я сказал ему, что если Анна не захочет его впускать, можно использовать волшебное слово «прости». Но я и представить не мог, что он так злоупотребит моим доверием!
- Вы знали, что Воронову нравится Анна и оставили их наедине, сообщив ему пароль. Затем хладнокровно убили. У меня всё. Пусть вашу судьбу решают зрители.
Он выиграл! Теперь мне точно крышка! Но сдаваться не хотелось.
- Я прошу вызвать свидетеля Алексея Воронова, - закричал я. - Вернее, то, что от него осталось.
Я знал, что от Лёхи мало что осталось, но ведь смогли же они оживить голову Анны! После недолгого совещания, судьи сочли моё требование законным. И примерно через полчаса на сцене появились останки Лёхи.
Голову я не пощадил. Бил так, чтобы его электронные мозги невозможно было восстановить.
- Объект сильно повреждён. Но, к счастью, сохранилась видеозапись, сделанная им в тот вечер, - произнёс сопровождающий.
На экране появилось изображение подъезда, Лёха поднимался по лестнице, затем позвонил в дверь. Открыла улыбающаяся Анна, пригласила войти. Они сели на диван. Лёша почти сразу сказал «прости». Далее замелькали кадры раздевающейся Анны, слышалось сопение моего друга, скачки изображения передавали его порывистые движения. Потом картинка остановилось. Это вошёл я.
- Видите! - торжествующе завопил я. - Он с самого начала задумал гнусность! Я не мог сдержаться!
Фортуна опять поворачивалась ко мне лицом. Конечно, моим палачам совсем не обязательно было знать, что Алексей шантажировал меня. Он был в курсе, что я не просто создал робота, похожего на настоящую Анну Пирогову, а достал её матрицу и сделал идентичную копию. Получение матрицы полноправной гражданки и тем более её копирование квалифицировалось как преступление против государства. Тут уж никакого показательного суда и никакой запятой. Лёха требовал приличную сумму и саму Анну. Иначе грозил донести. Что ж, кодовое слово я ему сказал, он убедился в его правильности. А дальше я в порыве ревности убил обоих, и концы в воду. Шансы на спасение сохранялись. Просто следовало хорошо доиграть роль.
- У нас есть ещё одно свидетельство Алексея Воронина, - провозгласил судья. - Перед тем, как идти к Артуру Головину, он записал обращение, которое мы сейчас покажем.
На экране появился мой дружбан и с дьявольской методичностью рассказал всё о моём преступлении. Как я взломал банк данных и выкрал матрицу Анны, как заказал копию, как тщательно заметал следы. Спросите, откуда он узнал? Просто! Он ведь мне и помогал всё это провернуть. Но в его изложении злодеем выглядел я, а Лёха оставался невинной овечкой.
- Если со мной что-нибудь случится, - произнёс Лёха на экране. - Пусть эта информация станет общеизвестной, и преступник понесёт заслуженную кару.
А вот теперь точно, конец! Чёртов робот! Всё предусмотрел! Но, может быть, испытать последний шанс?
- Прошу вызвать Анну Пирогову Первую, настоящую! - вскричал я, цепляясь, как утопающий, за очередную соломинку.
Как выяснилось, Анна Первая находилась в зале, поэтому вызов не занял много времени.
- Что вы можете сказать о подсудимом? - с ходу обратился к ней обвинитель. - Он утверждает, что все его действия были вызваны любовью к вам. Похищение вашей матрицы, её копирование, пятилетнее сожительство с Анной-роботом, завлечение в ловушку Алексея Воронова и, наконец, убийство его и робота Анны. Всё из-за любви! Можете ли вы его понять и оправдать?
Моя прекрасная Анна презрительно взглянула на вопрошавшего. «Нет, он не поймёт», - говорил её взгляд.
- Любовь оправдывает всё! - прозвучал в гробовой тишине голос моей избранницы. - Я - за помилование.
Берк выключил экран. В принципе, неважно, казнят Артура или помилуют. Планета роботов давно вызывала раздражение, занозой сидела у него в мозгу. Но о любви он так ничего нового не узнал, только ещё больше запутался. Что же это за чувство, ради которого совершают подвиги и с гордо поднятой головой идут на эшафот? В его цивилизации ничего подобного не существовало. Вот он и создал мир роботов на необитаемой планете, надеясь получить ответ. Но, увы…