Дорога домой
Как же охуенно брести домой, ни о чем не думая, радуясь снегу. Позади три десятка часов писанины нон-стоп, впереди целых полдня свободы. Можно делать, что хочешь, или вообще ничего не делать.
До весны две недели, предчувствие этого витает в воздухе. И снег уже не по-зимнему злой и колючий, а весенний: пушистый, чуть влажный. Как лохматый нескладный щенок он то ластится к ногам, то тычется мокрым носом в подставленную ладонь. Поднимаешь голову и замираешь. Небо, серое зимнее небо, столько месяцев давившее всех нас, раздалось, стало выше и светлее. Закрываешь глаза и кожей ощущаешь, как дышит город. Это дыхание пьянит, земля уходит из-под ног, и ты проваливаешься в небо.
Громкий звонок телефона:
- Привет, можешь говорить? По поводу завтрашней встречи в офисе…
Очарование момента разрушается, сказка быстро сдает позиции. Как-будто кто-то со всего маху захлопнут перед носом дверь. Снег взвивается под ногами, с обидой стучит по груди. Ему еще хочется поиграть, подурачится.
- Привет. Да. Подойду в двенадцать. До связи.
Будни продолжаются.
До весны две недели, предчувствие этого витает в воздухе. И снег уже не по-зимнему злой и колючий, а весенний: пушистый, чуть влажный. Как лохматый нескладный щенок он то ластится к ногам, то тычется мокрым носом в подставленную ладонь. Поднимаешь голову и замираешь. Небо, серое зимнее небо, столько месяцев давившее всех нас, раздалось, стало выше и светлее. Закрываешь глаза и кожей ощущаешь, как дышит город. Это дыхание пьянит, земля уходит из-под ног, и ты проваливаешься в небо.
Громкий звонок телефона:
- Привет, можешь говорить? По поводу завтрашней встречи в офисе…
Очарование момента разрушается, сказка быстро сдает позиции. Как-будто кто-то со всего маху захлопнут перед носом дверь. Снег взвивается под ногами, с обидой стучит по груди. Ему еще хочется поиграть, подурачится.
- Привет. Да. Подойду в двенадцать. До связи.
Будни продолжаются.