Осталось право бояться
Когда случился кризис 1998 года, мне было 18 лет. Я закончила школу и год ничем не занималась, из института сбежала.
С нами жила бабушка, квартиру свою она сдавала и этим сильно нам помогала. Еще мои родители выращивали овощи в деревне, мама сушила морковку и зелень на зиму. Еще бабушка ездила за окорочками в Беляево. Одежду не покупали, что-то перешивали, вязали.. Тем и жили...
Я все это смутно помню, потому что была беспечна и юна и интересовалась только собой и своим внутренним миром.
А сейчас у нас трое, от 10 до 2 лет. Деньги лежат на счете, видимо забирать их уже оттуда поздно.
Квартиры уже нет, а дома еще нет.
И сегодня у меня такое состояние, что как будто кто-то умер. Или должен умереть. Мне жутко страшно. Я в панике и не знаю куда бежать и что делать. Потому что уже как бы все. Со дна еще не постучали, но уже где-то совсем рядом.
И пахнет не мандаринами, а кровью и порохом.
С нами жила бабушка, квартиру свою она сдавала и этим сильно нам помогала. Еще мои родители выращивали овощи в деревне, мама сушила морковку и зелень на зиму. Еще бабушка ездила за окорочками в Беляево. Одежду не покупали, что-то перешивали, вязали.. Тем и жили...
Я все это смутно помню, потому что была беспечна и юна и интересовалась только собой и своим внутренним миром.
А сейчас у нас трое, от 10 до 2 лет. Деньги лежат на счете, видимо забирать их уже оттуда поздно.
Квартиры уже нет, а дома еще нет.
И сегодня у меня такое состояние, что как будто кто-то умер. Или должен умереть. Мне жутко страшно. Я в панике и не знаю куда бежать и что делать. Потому что уже как бы все. Со дна еще не постучали, но уже где-то совсем рядом.
И пахнет не мандаринами, а кровью и порохом.