суд, процесс, История, туман
Из книги Милана КУНДЕРА "Нарушенные завещания" (СПб: Издательство "Азбука-классика", 2004. - С.230-231 и 243-244.:
"...Кафка ... оставляет нам в наследство по меньшей мере два слова-понятия, ставшими необходимыми для понимания современного мира: суд и процесс - ...он отдает их в наше распоряжение, чтобы мы ими пользовались, обдумывали и продумывали их в соответствии с нашим собственным опытом.
Суд, речь не идет о юридическом учреждении, которому вменяется в обязанность карать тех, кто преступил закон Государства; суд в том значении, какое придал ему Кафка, это сила, которая судит, и судит потому, что она - сила; именно сила, и ничто иное, придает суду законность...
Процесс, развязанный судом, всегда неограниченный;
это значит: он рассматривает не какой-то отдельный случай, определенное преступление (кражу, мошенничество, насилие), а личность, обвиняемого в целом...
Процесс неограничен и в том, что он не замыкается рамками жизни обвиняемого...
Дух процесса не признает срока давности; далекое прошлое столь же свежо, как и событие сегодняшнего дня; и даже если ты уже умер, тебе не отвертеться: стукачи есть и на кладбище.
Память процесса необъятна, но это память особого рода, которую можно определить как забвение всего, что не является преступлением.
Таким образом, процесс сужает биографию обвиняемого до криминографии.
Виктор Фариа (книга которого Хайдеггер и нацизм - классический пример криминографии) находит в ранней юности философа истоки его нацизма, никоим образом не затрудняясь поискам истоков его гения...
Кундера согласен с Толстым, что "История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества..."
"Подобной концепцией Истории Толстой обрисовывает метафизическое пространство, в котором движутся герои.
...Они продвигаются по своей жизни так, как продвигаются в тумане.
Я говорю " туман", а не "темнота". В темноте не видно ничего, вы слепы, вы зависимы, вы несвободны.
В тумане вы свободны, но это свобода того, кто находится в тумане: он видит в пятидесяти метрах перед собой, он может ясно различать черты собеседника, он может наслаждаться красотой деревьев, окаймляющих дорогу, и даже наблюдать за тем, что происходит поблизости, и реагировать на это.
Человек - это тот, кто продвигается в тумане. Но когда он оглядывается назад, чтобы судить людей прошлого, он не видит на дороге никакого тумана. Из своего настоящего, которое для них было таким далеким будущим, их дорога кажется ему ясно различимой, открытой для глаз на всей своей протяженности. Оглядываясь назад, человек видит дорогу, видит людей, которые продвигаются вперед, видит их ошибки, но тумана больше нет..."
"...Кафка ... оставляет нам в наследство по меньшей мере два слова-понятия, ставшими необходимыми для понимания современного мира: суд и процесс - ...он отдает их в наше распоряжение, чтобы мы ими пользовались, обдумывали и продумывали их в соответствии с нашим собственным опытом.
Суд, речь не идет о юридическом учреждении, которому вменяется в обязанность карать тех, кто преступил закон Государства; суд в том значении, какое придал ему Кафка, это сила, которая судит, и судит потому, что она - сила; именно сила, и ничто иное, придает суду законность...
Процесс, развязанный судом, всегда неограниченный;
это значит: он рассматривает не какой-то отдельный случай, определенное преступление (кражу, мошенничество, насилие), а личность, обвиняемого в целом...
Процесс неограничен и в том, что он не замыкается рамками жизни обвиняемого...
Дух процесса не признает срока давности; далекое прошлое столь же свежо, как и событие сегодняшнего дня; и даже если ты уже умер, тебе не отвертеться: стукачи есть и на кладбище.
Память процесса необъятна, но это память особого рода, которую можно определить как забвение всего, что не является преступлением.
Таким образом, процесс сужает биографию обвиняемого до криминографии.
Виктор Фариа (книга которого Хайдеггер и нацизм - классический пример криминографии) находит в ранней юности философа истоки его нацизма, никоим образом не затрудняясь поискам истоков его гения...
Кундера согласен с Толстым, что "История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества..."
"Подобной концепцией Истории Толстой обрисовывает метафизическое пространство, в котором движутся герои.
...Они продвигаются по своей жизни так, как продвигаются в тумане.
Я говорю " туман", а не "темнота". В темноте не видно ничего, вы слепы, вы зависимы, вы несвободны.
В тумане вы свободны, но это свобода того, кто находится в тумане: он видит в пятидесяти метрах перед собой, он может ясно различать черты собеседника, он может наслаждаться красотой деревьев, окаймляющих дорогу, и даже наблюдать за тем, что происходит поблизости, и реагировать на это.
Человек - это тот, кто продвигается в тумане. Но когда он оглядывается назад, чтобы судить людей прошлого, он не видит на дороге никакого тумана. Из своего настоящего, которое для них было таким далеким будущим, их дорога кажется ему ясно различимой, открытой для глаз на всей своей протяженности. Оглядываясь назад, человек видит дорогу, видит людей, которые продвигаются вперед, видит их ошибки, но тумана больше нет..."