Паразиты на детях Ч. 1 (о "геноциде советского народа" и "геноциде детей")
Российская пропаганда продолжает оживлять идеологические реликты советского времени. Среди них - образ «геноцида детей».
В России прошла акция «Уничтоженное детство», посвященная детям - жертвам «геноцида советского народа». Ее инициировал Национальный центр исторической памяти при президенте РФ (сокращенно - НацИстП.) Он был образован в ноябре 2023 года указом Путина для того, чтобы регулярно, со всей государственной отдачей заниматься продвижением «геноцида советского народа».
Акцию приурочили к годовщине трагедии в Ейске. Как сообщалось в официальном объявлении, в 1942 году «нацисты хладнокровно и методично уничтожили 214 детей - воспитанников Ейского детском дома. Массовое убийство производили члены зондеркоманды 10а айнзацгруппы Д. Детей вывозили в специальных машинах-душегубках. Во время перевозки в кузовах выделялся угарный газ - смерти детям было не избежать. Возраст замученных ребят составлял от 4-7 лет».
У неискушенного читателя сложится впечатление, что детей убили просто по той причине, что они были детьми, лишними ртами, будущим истребляемого советского народа. Однако это ложное представление.
Их истребили по другой причине - ввиду наличия инвалидности.
Биополитика по-нацистски
Нацистская политика уничтожения имела много направлений и ответвлений. Не все их них принято называть геноцидами, то есть уничтожением народа как такового, что, однако, не делает их менее ужасными. Тем более ввиду того, что истребительная политика напрямую или опосредованно всегда была производной от расистского мировоззрения.
Для убежденных нацистов «чистота» крови была центральным элементом картины мира: будущее немецкой нации принадлежало не всем гражданам Германии, а только арийцам, у которых все самое лучше - технический прогресс, мораль, экономическое развитие и воинская доблесть. Отсюда проистекает политическая прагматика: нужно биться за «расовую чистоту», то есть повышать рождаемость «правильных» детей и ариизировать тех, у кого есть хоть «капля» или «ручеек» нужной крови.
А расправляться с теми, кто может нанести ущерб «арийской популяции», - в том числе лицам с инвалидностью.
То была довольно рыхлая категория, куда обычно записывали людей с наследственными заболеваниями, зачастую - психическими, однако могли включить даже «потомственных» преступников и алкоголиков. Уже через несколько лет после прихода Гитлера к власти их начали стерилизовать - болезненной процедуре подвергли более 350 тыс. немцев. Во многих психиатрических клиник пациентов доводили до голодной смерти. После нападения на Польшу в 1939 году с обитателями подобных учреждений уже не церемонились - просто расстреливали.
Тогда же в самой Германии решили использовать газ для «лечения» лиц с инвалидностью в нескольких специализированных центрах. Это так называемая программа принудительной «эвтаназии» «Т-4», унесшая 70 тыс. жизней. Ее закрыли в конце лета 1941-го, когда слухи просочились в немецкое общество. Полученный опыт конвейерных убийств пригодился в ближайшие месяцы для организации еврейских лагерей смерти в оккупированной Польше. Хотя собственно в Германии преследование лиц с инвалидностью (прежде всего с психическими особенностями) не прекратилось - в основном их доводили до смерти от голода. При роддомах также существовали детские палаты смерти: если при рождении ребенка врачу казалось, что у младенца врожденные отклонения, то судьба его была незавидной.
На оккупированной территории СССР лица с инвалидностью, наряду с евреями, а также синти и рома составляли одну из ключевых категорий жертв первоочередного уничтожения. Современные историки насчитывают более трех десятков мест массовых расстрелов.
Как вы можете догадаться, случай с Ейском - один из них. Далеким октябрем 1942-го года этих детей убили не потому, что они были советскими гражданами, а по причине переноса политики «расовой гигиены» на захваченные территории.
Советские следователи, по горячим следам работавшие на освобожденных территориях, фиксировали такие случаи массовых убийств. Однако на идеологическом уровне было все просто: нацисты истребляли мирных советских граждан и прежде всего славян. В 1960-1970-е годы в несколько заходов в Ейске мемориализировали убитых детей. Эта история была относительно известна на общесоюзном уровне - но как преступление против «советского детства».
Ненужные жертвы и сворованная выставка
Лица с инвалидностью, к сожалению, всегда находились на обочине памяти о нацистских преступлениях. В зарубежной Европе активисты стали привлекать к ним внимание в 1980-е годы, и только на 1990-2000-е годы пришлось создание основных музейных центров и памятников.
К сожалению, россияне и здесь запаздывали. Если в соседней Беларуси, в Могилеве, памятный знак в честь 1,2 тыс. жертв из местной психиатрической больницы установили в 2008 году, то в России первая такая инициатива, получившая общефедеральную известность, относится к середине 2010-х годов. Новгородский историк Борис Ковалев привлек внимание к убийствам более 800 пациентов Колмовской больницы. В 2018 году власти установили, а РПЦ освятила закладной камень в честь будущего памятника. Средств на него за шесть лет так и не нашлось.
Ради справедливости стоит отметить, что усилиями отдельных энтузиастов несколько мемориальных знаков в разных частях страны на местах расстрелов пациентов психиатрических клиник были установлены в 2010 году.
Ключевой же вклад в возрождение памяти об этой группе жертв внесла немецкий историк Ирина Реброва. На рубеже 2010-2020-х годов она организовала исследовательский проект, в который привлекла российских историков и краеведов - речь шла не просто о написании первой в России коллективной монографии, но и о стимулировании мемориальной активности на местах. Она же стала автором первой фундаментальной научной статьи о событиях в Ейске, увидевшей свет в 2021 году.
Все это было частью более широкого авторского проекта «Помни о нас…», центральное место в котором занимала одноименная передвижная выставка об истреблении лиц с инвалидностью и еврейских врачей. К концу 2021 года она посетила 30 городов юга России.
После 24 февраля 2022 года культурные контакты между немецким и российскими историками стали на долгую паузу, но выставка настолько понравилась некоторым людям, что ее попросту своровали. Фонд олигарха Олега Дерипаски «Вольное дело - Юг» еще в 2021 году получил ее цифровую версию, но договоренностей по экспонированию не выполнил. Затем обратился в Фонд президентских грантов, выиграл 727 тыс. рублей и представил чужие наработки как собственные, поставив их под эгиду федерального проекта «Без срока давности», как раз и продвигающий «геноцид советского народа». Общим куратором выступает Елена Малышева: сначала от лица администрации президента, теперь - как руководитель НацИстП.
А от немецкого историка просто отмахнулись. Руководителем ее проекта стали называть своего историка - Ирину Акулич.
Мы - главные жертвы
«Геноцид советского народа» начал усиленно продвигаться властями с конца 2010-х годов ради одной цели: убедить россиян, что они были не только главными победителями нацизма, но и главной жертвой. Нельзя сказать, что участники проекта «Без срока давности» отрицают общеизвестные категории жертв - например, евреев или тех же лиц с инвалидностью. Нет, конечно.
Речь о другом - выкинуть из публичного поля любые обсуждения, которые бы вели к рефлексии относительно вины и ответственности.
Нацисты сами выделяли отдельные группы жертв, уничтожая их за предписанную инаковость. И в этой истребительной политике постоянно на оккупированных территориях находили тех, кто был готов - добровольно или ввиду обстоятельств - помогать им. Смысл такой памяти состоит не столько в утверждении «нацисты - плохие парни» (кто бы спорил!), сколько в попытке донести до широкой публики другую важную мысль: очень часто мы сами производим такие вот группы врагов, стигматизируем других людей из-за того, что они на нас не похожи, а потом соучаствуем в их преследовании. История нацизма тут просто яркий и крайний пример, подтвержденный документально. Потому и память об уничтожении лиц с инвалидностью - это часть большей истории о том, как в наше время люди относятся к ним.
Вместо этого российские власти предлагают иное: неотрефлексированный образ тотального террора, который должен убеждать россиян в том, что они - неотмщенные жертвы. А прививаемое чувство всеобщей несправедливости к себе, к «нам», к коллективному «мы» с легкостью работает в пользу оправдания собственных прегрешений и преступлений.
К слову, этим же приемом пользовался и Гитлер, убеждая нацию, что мир несправедлив к немцам. Потому, например, когда в конце июня 1941-го года на территории оккупированной Литвы нацисты начали убивать первых евреев, то напрямую заявляли им, что, дескать, карают их за развязывание мировой войны.
Вам кажется это странным? Но разве русские десантники не действовали аналогично в Буче?
Забота и авторитаризм
Потому сторонники «геноцида советского народа» и стали раскручивать детскую тему. Страдания невинных, слабых и незащищенных трогают, наверное, любого, а потому их несложно превратить в алиби преступлений. Для путинской системы в целом характерно разыгрывать «карту детей». Авторитарная власть любит показать, как она заботится о гражданах и будущем общества.
Давление на ЛГБТК+ на законодательном уровне началось с запрета соответствующей пропаганды среди несовершеннолетних. Гомофобия ведет к стигматизации и наносит удар по психике подростков с отличающимся сексуальным поведением - но депутаты об этом не думали.
В 2013 году для раскола городских протестов была использована трагедия Димы Яковлева (был такой мальчик с инвалидностью, которого усыновила американская семья, он там умер по халатности). Через Госдуму тогда намеренно протащили закон о запрете усыновления иностранцами российских детей, хотя всем было очевидно: детдомовцев с инвалидностью в России ждут интернаты и дома престарелых с полутюремным режимом, а там, на «развратном Западе», они получают реальный шанс на достойную жизнь. Как рассказывал мне человек, близкий к исполкому «Единой России», депутатов чуть ли не силой заставлять голосовать за этот законопроект: после такого пятна на репутации на Болотную уже не выйдешь.
Примеров эксплуатации детской темы ради политических выгод, а не реального решения проблем, множество. Но в этой статье мы хотим указать на взаимосвязь между логикой действий российского авторитаризма и проводимой им политикой памяти, которая призвана легитимизировать их не напрямую, а через стимулирование определенного мировоззрения. В нем нет места, как сказано выше, критической рефлексии, зато существует образ заботы власти о населении, образ внешнего и всегда жестокого врага, а также эмоциональные истории, которые должны заглушить рациональное осмысление.
Продолжение
Первая публикация: https://www.moscowtimes.ru/2024/10/15/paraziti-na-detyah-a144929