Шенкурское восстание
В июле 1918г. в Шенкурском уезде Архангельской области вспыхнуло крестьянское восстание против власти коммунистов.
Хронология развития событий по книге историка Е.И.Овсянкина "Огненная Межа".
В начале июля 1918 года исполкомы волостных Советов Архангельской губернии получили срочную телеграмму губернского военного комиссариата. Она извещала местные органы власти о том, что на основании декрета Совнаркома от 12 июня и постановления 2-го губернского съезда советов объявляется мобилизация в Красную Армию. Призыву подлежали рабочие и крестьяне пяти возрастов, т.е. мужчины, родившиеся в 1893-1897 гг.
Шенкурский уезд должен был поставить в армию 1330 человек, 125 обозных лошадей с упряжью и 50 повозок. “Порядок реквизиции лошадей и повозок, - гласил текст депеши, - размер платы за них должен быть указан местным исполкомом. О числе принятых на службу ежедневно доносить телеграфом губернскому военкомату. Первым днем мобилизации считать 4 июля сего года”.
Уездный военкомат выслал во все волости расписание явки мобилизованных в течение пяти дней, а также сведения о числе лошадей и повозок от каждой волости.
...Книга протоколов заседаний исполкома Шенкурского уездного совета зафиксировала данные о наиболее важных мерах, предпринятых этим органом власти по проведению в жизнь декрета о мобилизации. Своим решением от 3 июля исполком поручил военному отделу разработать план призыва, издать специальное обращение к населению. С 4 июля город Шенкурск и уезд перешли на военное положение. Именно в этот день в уездном центре появилась первая партия новобранцев.
Поведение бывших солдат, собравшихся вместе, сразу же вызвало тревогу у членов исполкома. Во всяком случае, 5 июля они дважды проводили заседания. Первое заседание, происходившее, очевидно, утром, поручило немедленно выступить перед мобилизованными Ивану и Василию Боговым. Контакт председателя уездисполкома и военкома уезда с прибывшими в город крестьянами не дал желаемых результатов.
Мобилизованные потребовали ответа на вопросы: на какой срок их призывают в армию? Какова цель мобилизации? Куда и против кого их будут направлять после призыва в армию? Как будут жить их и без того обнищавшие за военные годы семьи?
Не получив вразумительного ответа на эти вопросы, крестьяне вынесли протест против постановления губисполкома о мобилизации.
Решение второго заседания отразило суть разыгравшихся на митинге событий. Иван и Василий Боговые столкнулись с единодушным противодействием крестьян, заявивших о своем нежелании идти в Красную Армию.
В Шенкурский уезд направились чрезвычайный комиссар М.С. Новов и его помощники П. Олунин и А. Вялов.
Между тем, сообщения с мест день ото дня становились все более тревожными. Через короткое время у губисполкома уже не осталось никаких иллюзий относительно хода начавшейся мобилизации. Телеграммы из уездов свидетельствовали о полном ее провале. Военкомы из Пинеги, Онеги , Холмогор и Шенкурска докладывали о массовых протестах крестьян против мобилизации, откровенном нежелании идти в Красную Армию.
Особенно тревожные вести поступали об обстановке в Шенкурском уезде. Губисполком систематически информировал руководителей Советской России В. Ленина и Л. Троцкого о ситуации, сложившейся на Севере.
Уже 7 июля губернские власти докладывали в Москву: “В Шенкурском уезде настроение масс к мобилизации отрицательное. Мобилизованные требуют разъяснения, на какой срок они призываются, а также какова цель призыва...”.
А через несколько дней ситуация существенно изменилась. “Положение Архангельской губернии в связи с объявлением мобилизации тяжелое, - говорилось в пространной телеграмме, направленной в центральные органы власти. - В Шенкурске идет бой между отрядами Красной Армии и мобилизованными, во главе которых стоят левые эсеры. Четыре комиссара по мобилизации, члены губисполкома, захвачены...В Пинежском уезде мобилизованные отказались ехать в Архангельск и требуют оружия. В Онежском уезде набрали отряд рабочих 120-150 человек, крестьяне же отказываются от мобилизации...Настроение населения враждебное мобилизации...Применить террор нет сил. Архангельск висит на волоске...”.
В этой острой ситуации исполком губернского совета принял решение срочно направить в Шенкурск нового комиссара, Андрея Петровича Попова, с целью "улаживания конфликта на почве мобилизации между населением некоторых волостей и советской властью”. Бывший председатель губисполкома, руководитель губернской организации левых эсеров, возведенный в ранг чрезвычайного комиссара, получил самые широкие полномочия. Ему вменялось в обязанность “всеми мирными средствами, а если не удастся, то всеми мерами, какие он найдет необходимыми, в крайнем случае вплоть до отмены мобилизации включительно, уладить конфликт”.
25 июля на закрытом заседании президиума губисполкома Зенькович подробно изложил свои соображения об этих переговорах. Будучи профессиональным телеграфистом, он отметил, что в Шенкурске на телеграфном аппарате во время очередного сеанса связи работал не военный руководитель уезда Богданов, почерк которого Зенькович хорошо знал, а другое лицо. И этот человек не смог ответить ни на один из заранее оговоренных между ними вопросов. Говоривший от имени военкома представитель и Андрей Попов требовали лишь одного Ђ не направлять в Шенкурск вооруженных сил. В тоне беседы, в которой, по признанию А. Зеньковича, бесспорно, участвовал А. Попов, “чувствовалось отчаяние”. Губернский военный комиссар закончил свое выступление выводом о том, что “в Шенкурске дело советской власти висит на волоске и необходимы срочные меры для немедленной ликвидации контрреволюционного выступления, подавления его беспощадными мерами”.
Президиум губисполкома, на закрытом заседании которого присутствовали пять человек (С. Попов, П. Виноградов, М. Яунзолинь, А. Зенькович и А. Геккер), постановил: “Отправить тов. П. Виноградова в Шенкурский уезд для ликвидации белогвардейского выступления с самыми широкими полномочиями. Разрешить тов. Виноградову формирование необходимого для этой цели отряда и набора технических средств по его собственному усмотрению. Уполномочиваем тов. П. Виноградова подчинить себе все военные силы Шенкурского уезда и передать ему, если будет нужно, власть над уездным исполкомом и всеми комиссарами, посланными в уезд до него.
Разрешить т. П. Виноградову даже в случае угрозы белогвардейцев расстрелять заложников (Новова, Попова, Вялова и других), двигаться вперед, овладеть властью и смести все, что окажет сопротивление, а также устроить полевой суд на месте”.
Нетрудно заметить существенное различие между полномочиями, которые получили комиссары А. Попов и П. Виноградов. Если на первом этапе выступления шенкурских крестьян губисполком пытался мирным путем решить вопрос, искал разумного компромисса с мобилизованными, то Виноградов, по сути дела, наделялся правами военного диктатора, имевшего цель силой оружия расправиться с восставшими, которых уже откровенно именовали белогвардейцами и контрреволюционерами.
Через трое суток новый, уже пятый по счету комиссар с небольшим отрядом направился в Шенкурск. А следом за ним по распоряжению командующего сухопутными и морскими вооруженными силами архангельского района Н.Д. Потапова “против контрреволюционеров в Шенкурском уезде отправился отряд численностью в 50 человек при четырех пулеметах”.
Очень важное свидетельство об участии в подготовке Шенкурского восстания оставил в своих мемуарах, написанных в эмиграции, Георгий Чаплин организатор антисоветского выступления в Архангельске 2 августа 1918 года, первый командующий белогвардейскими вооруженными силами Северной области.
Узнав о недовольстве крестьян, он направил в Шенкурск двенадцать лучших офицеров, которые были в его распоряжении. “И вскоре, вспоминал Чаплин, во всем уезде вспыхнуло восстание, которое продолжалось свыше двух недель, вплоть до занятия нами Архангельска”.
Первую попытку публично объяснить причины Шенкурского восстания его руководители предприняли в специальной листовке “Воззвание населению Шенкурского уезда”. Это воззвание, вероятно, вышло в свет 22 июля, т.е. на следующий день после захвата восставшими города.
В нем говорилось: “Власть, назвавшая себя рабочей и крестьянской, нагло обманула народ. Вместо хлеба, мира и воли она дала измученному народу голод, братоубийственную бойню и вконец растоптала все свободы. В довершение всех насилий эта власть объявила новую мобилизацию и послала карательные отряды для борьбы с непокорными им волостями и уездами.
Один из таких карательных отрядов явился в наш Шенкурский уезд. Угрозами, насилием и арестами главари этого отряда Новов, Олунин и Вялов стремились выслужиться перед начальством и заставить уезд мобилизоваться неведомо во имя чего и для борьбы с каким врагом.
Мы, мобилизованные ближайших к Шенкурску волостей, не вынесли произвола губернских сатрапов и подняли против них ВОССТАНИЕ. Насильники арестованы и находятся в надежном месте. Арестован и их руководитель и тиран уезда Георгий Иванов”.
За короткий срок восставшие заняли телеграф, казначейство, здание милиции, помещение воинского начальника, расположенное возле последнего укрытия советских работников и красноармейцев, казармы, пытались подчинить своему влиянию уездные органы власти..
Между тем, обстановка в городе и уезде становилась все более тревожной. 23 июля вечером стало известно о том, что в Двинском Березнике высадился отряд красноармейцев, направлявшийся для подавления восстания.
Комендант города в специальном обращении к населению извещал:
“Враги народа, его свободы не дремлют. Они организуются для насилия над вами и посылают отряды для подавления восстания...Товарищи! Помните, что насильники народа в случае нашей неудачи обещают залить кровью наш родной уезд и погонят нас на войну, как стадо баранов”.
Руководители восстания призывали крестьян организовывать немедленно вооруженные отряды, чтобы быть готовыми в каждую минуту явиться в Шенкурск на помощь восставшим. В первые дни телеграммы на места носили общий характер. “Немедленно собирайте оружие, даже ночью. Срочно отправляйте в Шенкурск”, - говорилось в одной из телеграмм руководителей восстания. “Немедленно выступайте со всем оружием”, - звучал призыв в другой депеше.
Чуть позже требования стали более конкретными. 25 июля военный комитет обязал волостные органы власти 9 волостей и 10 обществ “тот час же” прислать на пополнение отряда 65 человек и с ними 90 винтовок и патроны.
“Медлить нельзя, требовал комитет мобилизованных. Красноармейцы приближаются к Шенкурску. Нужно принять бой во всеоружии...". "По возможности захватите с собой крупы и сухарей, добавлялось в конце телеграммы. Скорее спешите на помощь, дабы не было недостатка в вооруженной силе “.
Более сорока человек, в том числе 34 красноармейца, 8 членов исполкома, работники военкомата находились в казарме с вечера 21 до 25 июля, т.е. четверо суток. Положение осажденных день ото дня становилось все труднее. Иссякли продукты питания, не было возможности пополнить запасы воды.
Сдача красноармейцев и членов исполкома явились наиболее весомым достижением восставших крестьян. В специальной листовке, изданной по поводу этого события, комитет мобилизованных извещал население города и уезда: “Мы, мобилизованные большинства волостей Шенкурского уезда, одержали новую решительную победу. Шенкурская казарма, бывшая в течение четырех дней опорой латышей и красноармейцев, сдана насильниками власти в руки восставшего народа.
Насильники разоружены и заключены в тюрьму при условии их личной безопасности. Арестованы члены уездисполкома, стрелявшие в родной город, и член губисполкома Р. Пластинина”.
После захвата казармы восставшие получили в распоряжение два пулемета, 73 винтовки и берданки, 84 револьвера, более 30 шашек, много патронов. Казалось, что теперь положение мобилизованных упрочилось, т. к. был ликвидирован основной очаг сопротивления сторонников советской власти.
В тот же день руководителям восстания стало известно о высадке в Двинском Березнике нового отряда красноармейцев, направлявшегося в Шенкурск. В упомянутой выше листовке комитет мобилизованных призывал:
“Неослабно следить за всеми пароходами, идущими вверх по Ваге, обезоруживать насильников, стремящихся подавить народное движение.
Нужно быть всем едиными в минуту опасности!
Поддерживайте, товарищи, связь между собой, организуйте дружины для охраны края от красного натиска. Зовите другие уезды на помощь себе“.
Общее собрание крестьян Среднепаденьгской волости в своей резолюции от 30 июля в ответ на просьбу восставших о помощи постановило: “Выставить на помощь все население в возрасте от 16 до 55 лет. Выступить сегодня, захватив с собой все вооружение, у кого какое есть: винтовки, револьверы, дробовики, патроны”.
Жители Остахинского общества полностью солидаризировались с восставшими, назвав восстание справедливым актом. В ответ на листовки и приказы властей, в частности П. Виноградова с бранью в адрес руководителей восстания, они заявили: “Главарей в ходе восстания не было... Все они (восставшие - Е.О.) исполняли волю мобилизованных...” Собрание отметило также, что членов губисполкома - заложников пока не следует освобождать.
Не сдвинулось ни на шаг дело мобилизации в Красную Армию и в Паденьгской волости. Получив решения 7-го съезда советов и приказы П. Виноградова, 183 крестьянина этой волости на своем собрании 10 августа единогласно заявили: “Проводить мобилизацию насильственным образом не желаем.. А вступающих добровольцев в Красную Армию в нашей волости не оказалось”.
Подобные оценки и заявления содержались в резолюциях собраний крестьян не только верхних, но и нижних волостей, расположенных вдоль Ваги и на берегах Двины.
112 крестьян Шилингско-Прилуцкого общества, обсудив просьбу восставших о помощи, решили: “Мы вооружиться не можем, так как нечем. Если вы нас вооружите, то мы выступим на защиту своих прав и вам на помощь в районе Усть-Ваги и Березника для того, чтобы задержать отряд”.(Имелся в виду отряд красноармейцев, шедший из Архангельска - Е.О.).
Шенкурск явился одним из первых пунктов губернии, где антисоветские настроения выплеснулись наружу.
Подводя итог этому разделу своего повествования, хочу отметить, что наибольшую активность перед началом восстания проявили мобилизованные 11 верхних волостей. В их число входили Благовещенская, Верхосуландская, Верхопаденьгская, Остахинская, Среднепаденьгская, Паденьгская, Устьпаденьгская, Шахановская, Шереньгская, Афаносовская и Великониколаевская волости. Представители этих территорий присутствовали на митинге в Спасском, где были, очевидно, сформированы руководящие органы восстания. Иван Боговой в своей книге “Шенкурское восстание” заметил, что к этим волостям “сразу же примкнули бывшее офицерство, часть учительства, чиновничества и городские торговцы”.
Бесспорным является тот факт, что жители вышеупомянутых волостей поддерживали мобилизованных морально и материально и в ходе восстания.
2 августа антисоветские силы захватили Архангельск.