завершить дело погибших за счастье и величие родины
ВЕРА
Нашему взрослому поколению мало ведомы утехи юности. Жизнь слишком рано возложила на наши плечи тяжелые задачи. Долг перед отчизной властно требовал от нас служение молоху.
И уйдя из обывательской среды в 1914-15 гг. на фронт, - мы так и не вернулись к уюту мирной жизни, оставшись навсегда фронтовиками.
Разочаровавшись во многих водителях, мы не потеряли веры в свой народ ни в 1917 году, ни в 1920 году, когда, оставляя последнюю пядь родной земли, мы вышли в море, в неизвестном направлении.
Мы верили всей силой своих юных сердец, что правда - с нами. Что правда воцарится на русской земле с ярким светочем счастья в руках. Мы верили, что не будет ни слез, ни вражды, ни бескрестных могил. Наши друзья отдавали свои жизни за эту веру. Едва успев предать земле их тела, не остывшие юные тела, наскоро прикрыв их ветхой шинелишкой, - мы спешили дальше. К победе. Что победа будет с нами - мы никогда не сомневались. Ибо свет всегда побеждает тьму.
Мы знали, что оставшиеся в живых должны завершить дело погибших за счастье и величие родины. Очень рано привыкли мы смотреть в лицо смерти. Не только на боевых участках фронтов. Лик смерти часто звал нас к ответу и в так называемой мирной жизни: на ступенях галатской лестницы, в болгарских рудниках, в лагерях Польши, у подножья Триумфальной арки.
Наши силы редели, но вера никогда не оскудевала.
Вера наша не угасала и тогда, когда коронованные властители мира жали руки тем, кто велел убить царя, а на международных судилищах заседали откормленные рожи финкельштейнов.
Нас гнали из одной страны в другую, лишали прав на работу, преследовали как «бело-бандитов», а мировые криминалисты пожимали плечами, что наименьший процент преступлений приходиться именно на нас. Наши дети, учившиеся на последние гроши, шли в школах всего мира первыми.
Мы верили, что если не нам, то хоть детям нашим дано будет познать новую жизнь.
Много ли нас было, мало ли - мы не знали. У нас не было опросных листов, производств за выслуги лет, орденов для отличия.
Спины наши, может быть и согнулись под тяжестью физической работы, но духа нашего не могли угасить ни мендели с рубенштейнами - слева, ни держиморды - справа. В глазах наших так же ярко, как и в первые дни, вооруженной борьбы против большевиков, - сияла вера в правду жизни.
Над нами смеялись, когда мы на двадцатом году существования безбожной иудо-коммунистической власти твердили о близящемся конце ее, о грядущем торжестве Правды.
Мы шли раз избранным путем, на который были приведены нашей верой. Никогда не отступая, ни перед кем не кланяясь, ни чьих порогов не обивая, - мы твердо, торжественно верили в то, что низвергнута будет сатанинская власть, и нам дано будет послужить отчизне.
«Вера без дел - мертва есть». Мы работали по углублению этой веры в самих себе, по внедрению ее в других, по укреплению - в слабеющих.
И вот теперь, когда голоса из освобожденных областей нашей родины обращаются к нам, как к родным; теперь видим мы, что не дон-кихотством была наша вера.
Мы не закрываем глаз на многие трудности, ожидающие нас и наш народ на пути восстановительных работ, но мы знаем, что, если юности нашей не дано было вкусить от плодов счастья, то остаток наших дней мы отдадим служению родной земле.
А это ли не самое большое счастье?
В.М. Деспотули
"За Родину", январь 1944
Владимир Деспотули (1895-1977) - русский журналист, публицист. Родился в Керчи, во время первой мировой войны служил на турецком фронте в чине капитана, адъютант генерала Баратова. Затем через Константинополь и Прагу попал в Берлин. Печатался в газетах “Руль” и “Наш век”, с 1934 г. редактор пронацистской газеты «Новое слово». Был другом Георга Лейббрандта (по некоторым данным, они были знакомы еще с одесских времен, что сомнительно в силу разницы в возрасте). В 1944 г. отстранен от руководства газетой. В 1945 г. арестован советскими властями, осужден на 10 лет лагерей. В 1955 г. освободился и вернулся в Берлин так как имел немецкое гражданство, работал учителем русского языка.