Брасово, Комаричи и Локоть в мемуарах дроздовца Н.Н.Ребикова
Давно внимательно изучаю ход боевых действий во время похода Белых на Москву на территории современной Брянской области, где в 1941 году русскими националистами-подпольщиками была создана Локотская республика и Русская Освободительная Народная Армия вела успешные бои против красных оккупантов. Как правило, в мемуарах белогвардейцев встречается довольно скупое описание общего хода продвижения к Москве и внимание уделяется занятию крупных населённых пунктов - как то освобождение от большевиков городов Курска, Орла и Белгорода. Особенно важно отметить, что все, как один, мемуаристы свидетельствуют, что Добровольческую армию тогда остановили, преградив русским войскам путь к столице иностранные наёмники большевиков - латыши, эстонцы и китайцы.
Москва близка. Не выдерживая корниловского натиска, большевики бегут.
Два дня стоим в селе Сенькове. Красные успели в это время подвезти большое пополнение, состоящее из лучших коммунистических полков, латышских и китайских. Переходим снова в наступление. Красные бросаются в контратаку.
- Корниловцы, вперед!.. - слышна команда, и 10-я рота еще раз показала доблесть корниловскую.
Рота сошлась в штыки. Тяжелая была работа... стон умирающих... неясные слова бегущих вперед на смерть... крики “ура”, “не отставать!”, “вперед!” - все смешалось... И как стойко дралась 10-я рота! Противник бежал... В то время как сердце сжималось, какое-то необъяснимое чувство овладевало всеми - радость победы!
И как хотелось тогда всем рассказать, а теперь вспомнить, как храбро, достойно корниловского имени дрались добровольцы 10-й роты, штыками прокладывая путь к Белокаменной...
- Георгий Головань, "Прошлое обязывает".
Москва была близка, но сражавшихся за большевистские деньги латышей и китайцев оказалось больше, чем честных русских людей, которых вела в бой только идея и любовь к России...
В воспоминаниях офицера Дроздовской артиллерийской бригады Николая Ребикова мне посчастливилось наткнуться на упоминания посёлка Локоть и других населённых пунктов, которым было суждено стать центром антисоветской борьбы во время Второй гражданской. В этом есть какой-то символизм - там, где Белая армия дошла до наивысшего пика своих побед и где началась катастрофа отступления, Белой идее было суждено возродиться вновь, чтобы вновь сразиться с красным зверем.
А ведь если бы тогда Белые всё же заняли Москву, то не было бы и Второй мировой войны... Но...
Кстати, это не единственное интересное совпадение - начинаются мемуары с предложения "2-й взвод в составе двух 48-линейных гаубиц Шнейдера, при двух зарядных ящиках, стоит в городе Богодухове под командой капитана Каминского".
Перед рассветом выступили к переправе через реку Нерусса у деревни Загрядское. Железнодорожный мост хорошо охраняется красными, и поэтому решено переправиться по деревянным мостам, которые находились на северной окраине села. Местность очень болотистая. Красные не заметили приближение отряда. 3-му орудию было приказано открыть огонь по окопам красных. Вперед пошла команда пеших разведчиков, а за ней 4-е орудие гаубичной батареи. При первых ружейных выстрелах красных 3-е орудие открыло огонь по окопам красных. После нескольких выстрелов красные пришли в замешательство и начали убегать по мосту. Наши и пешие разведчики быстро продвинулись вперед, дабы не позволить красным зажечь мост. Наши стрелки появились на мосту. Выпустив еще несколько снарядов вдогонку красным, 3-е орудие также направилось к переправе. Красные отступили в большом беспорядке. За мостами начинался лес. Орудие двинулось по дороге лесом. В лесу была видна позиция красной батареи, которая не успела сделать ни одного выстрела. От нее тянулись провода к мосту. Пройдя лес и выйдя на опушку леса, наша пехота затеяла перестрелку с красными, которые сопротивлялись очень слабо. В лесу было взято в плен много разбежавшихся красных. С опушки леса были видны постройки господского дома в Брасове - имении, принадлежавшем Великому Князю Михаилу Александровичу. Пошли дальше, обходя имение слева. Были видны следы разграбления. Дома были заброшены. Получено приказание выехать на позицию и обстрелять бронепоезд красных, который не давал возможности нашей пехоте продвинуться вперед. Влево на позицию стал взвод 12-й батареи. Стали на позицию и открыли огонь по бронепоезду, который был плохо виден (только дым). Стреляли и по цепям красных и заставили цепи залечь. Влево показалась бригада нашей кавалерии, двигавшаяся по направлению железнодорожного полотна, чтобы отрезать бронепоезд. Красный бронепоезд это заметил и начал быстро отходить, стреляя на ходу. Полковник Соловьев приказал 3-му орудию выехать вперед и обстрелять красную пехоту, толпившуюся в районе станции. Пройдя рысью вправо около версты, орудие стало на позицию и открыло огонь по красной пехоте. Как выяснилось, впереди нашей пехоты не было. Красные были вооружены совершенно новыми японскими винтовками. Показалась наша пехота, и красные обратились в паническое бегство. Подошел командир батареи и благодарил орудие за хорошую стрельбу. Получено было приказание идти в Брасово и становиться по квартирам. По дороге встречались большие группы пленных красных, на плечах они держали винтовки и охотно шли в плен. Оказывается, во время боя на станции Брасово был подан эшелон с недавно сформированным красным полком. Все это были недавно мобилизованные жители Тульской губернии. Они в большинстве попали к нам в плен. Разместились по хорошим квартирам в Брасове.
7. 2-й взвод стоит спокойно по квартирам в Брасове. Отношение жителей хорошее. Ожидается приказ относительно дальнейшего движения на Брянск. Наш бронепоезд (кажется, “Генерал Дроздовский”) ходил на станцию Навля, никем не занятую, и высаживал там пехотный десант. Имеются сведения, что на станции, к северу от Навли, высадились свежие латышские части и что можно ожидать перехода красных в наступление. Наша же пехота вымоталась от беспрерывных боев. Кроме того, наш левый фланг открыт, так как влево до 5-го кавалерийского корпуса большой разрыв.
8. Днем было получено приказание взводу отправиться на железно дорожную станцию и погрузиться в эшелон для перевозки на станцию Комаричи. Кроме гаубичного взвода, в эшелон были погружены обозы и пехотные части. На станцию Комаричи прибыли и выгрузились поздно вечером. Тут же, на путях, выгружались из эшелона кавалерийские части (кажется, смоленские уланы). Все пути на станции были заняты эшелонами и базами. Взвод стал в Комаричах по старым квартирам.
9. В 9 часов взвод, в составе колонны 2-го Дроздовского стрелкового полка (командир полковник Румель), выступил в село Избичня. Вместе с отрядом идет бригада кавалерии под командой генерал-майора Олейникова. Вправо от села Избичня взвод стал на позицию и открыл огонь по красным, выходившим в большом беспорядке из села Голышина. Огонь был очень удачен. Взвод стоял на открытой позиции. В это время пришло приказание от начальника артиллерии отряда полковника Соловьева, чтобы взвод перешел в село. По дороге взвод был задержан нашей кавалерией, переходившей на правый фланг. Вид у кавалеристов был неважный: много необученных, слабого здоровья юношей (учащаяся молодежь), путмица и другое снаряжение было из веревок. Взвод стал в селе за домами и обстреливал цепи красных у села Избичня. Наша пехота продвигалась очень энергично, вправо развернулась кавалерия. Затем взвод перешел на юго-западную окраину села и, став на позицию, открыл огонь по красным, двигавшимся по Московско-Киевскому тракту. Внезапно ружейная стрельба возобновилась в большой близости, оказывается, красные вновь заняли часть села. Взвод оказался в опасном положении. Пришлось пустить в дело пулемет Льюиса. Атака была отбита, причем в 3-м орудии был контужен ездовой. Атака нашей кавалерии на красную пехоту была неудачна, причем среди кавалеристов были люди со штыковыми ранами. С наступлением сумерек отряд вернулся назад в Комаричи. Бой нельзя было считать удачным, так как красных разбить не удалось и они вновь заняли Избичню.
10. В 12 часов взводу приказано поступить в распоряжение командира второго батальона 1-го Дроздовского стрелкового полка штабс-капитана Рейбула-Вакарэ. Батальон находился в селе Бочарове. Взвод перешел в село Бочарове. Приказано перейти в деревню Голынь, чтобы поддержать наступление нашей пехоты. Наступление велось довольно вяло: пехота развернулась, но далеко не пошла. Влево у хутора Ступино был слышен сильный бой. Там воевал 3-й батальон 2-го полка капитана Ващенко236. С наступлением темноты приказано перейти в Комаричи, где на станции стоял бронепоезд “Генерал Дроздовский” под командой капитана Сомова (офицера Сергиевского артиллерийского училища). Приказано перейти в село Упорой (село большое). Пришли туда ночью и разместились по квартирам. В Упорое встретились с 1-м взводом нашей батареи, который пришел туда с 1-м. Дроздовским полком.
11. На рассвете началось наступление. Вправо на станцию Комаричи наступал 1-й полк под командой полковника Туркула. Вдоль по тракту 2-й полк под командой полковника Румеля. Выйдя на окраину села, 2-й взвод стал на позицию и открыл огонь по красным, лежавшим за полотном железной дороги. Оба орудия, как и всегда, стреляли самостоятельно, ввиду обширности фронта и многочисленности целей. Сбив красных, мы пошли вперед по тракту. Дорога шла лесом. Вперед было послано 3-е орудие, причем в прикрытие была дана команда пеших разведчиков 2-го полка. Когда гаубица и команда пеших разведчиков вышли на опушку леса, они были обстреляны картечью красной батареи, которая стояла недалеко. Несколькими выстрелами красную батарею удалось прогнать. Приказано было вернуться назад. Задача полка была занять Казинские постоялые дворы и хутора Ступино. Первое было выполнено, но хутора занять не удалось ввиду наступившей темноты. Ночевать перешли в деревню Дерюгино, где разместились по квартирам. Ночью пришло приказание отправить одну гаубицу в распоряжение командира 2-го батальона, который должен был идти в село Литиж.
12. На рассвете 3-е орудие выступило в составе 2-го батальона 2-го полка в село Литиж. Прийдя в село Литиж, гаубица получила приказание немедленно вернуться на Казинские постоялые дворы. В том направлении была слышна сильная ружейная стрельба. Орудие пошло назад переменным аллюром. Когда подошли к Казинским дворам, то полковник Румель приказал орудию открыть огонь по отходящим красным. Стрелять, однако, не пришлось, так как красные успели отойти. Оказывается, на рассвете красные напали на сторожевое охранение и его потеснили. Положение было восстановлено огнем 4-го орудия и Подоспевшими резервами. Было приказано идти вперед и взять хутора Ступино. К 15 часам они были взяты. Взвод стал на позицию и открыл огонь по красной батарее, которая была видна по вспышкам. Красную батарею удалось заставить замолчать. Рядом действовали две трехдюймовые пушки 10-й легкой батареи под командой полковника Самуэлова. Вечером взводу было приказано перейти в Казинские постоялые дворы, где стоял в резерве 1-й батальон 2-го полка под командой капитана Казака. В Ступинских хуторах остался 3-й батальон под командой капитана Ващенко. Во время боя за хутора на них со стороны Литижа вышел 1-й батальон 1-го полка под командой капитана Боровского. Капитан Боровский доложил полковнику Румелю, что он пропустил мимо себя массу красных, но ничего не мог сделать, так как у него не было артиллерии. 3-е орудие своим переездом очень измучило лошадей, но в бою приняло мало участия. Во время боя в 3-м орудии сильно ушиблен бомбардир Лупанос.
13. Взвод стоит на Казинских постоялых дворах. Размещены люди очень плохо. Помещения малы и грязны. Большинство людей находится под открытым небом, также и лошади. 4-е орудие днем ходило дежурить у Ступинских хуторов.
14. 1-му батальону приказано занять деревню Угреевичи, для чего 3-му орудию перейти в село Добричик, занятое нашими двумя ротами под командой полковника Савицкого. 3-е орудие пришло в село Добричик. Полковник Савицкий весьма обстоятельно ознакомил начальника орудия с обстановкой и указал, где наше охранение, где красное и т. д. Полковник Савицкий был георгиевский кавалер и бывший командир полка по Великой войне. В батальоне были офицеры, которые его знали по Великой войне как прекрасного командира полка. В Гражданскую войну он действовал неудачно и только упускал благоприятные случаи. Как офицеры говорили, он действовал слишком обстоятельно. Гражданская война требовала других методов и не была похожа на “большую войну”. Этим объясняется, что в Гражданскую войну выдвинулся ряд молодых офицеров.
Когда показался наступающий справа 1-й батальон, то гаубица открыла огонь по Угреевичам. Наблюдение было очень хорошим и стрельба удачной. Красные заметались по селу. Была видна отходящая колонна красных, по которой был открыт огонь. Гаубица выехала на открытую позицию и продолжала огонь. 1-й батальон занял село. Гаубица получила приказание вернуться на Казинские постоялые дворы. С наступлением темноты 1-й батальон оставил Угреевичи.
15. 1-му батальону приказано перейти в Литиж вместе с 4-м орудием. 3-му орудию приказано перейти в распоряжение командира 3-го батальона капитана Ващенко. Явившись к командиру батальона, начальник орудия получил приказание стать на позицию на восток от хутора и вести наблюдение за противником. В 14 часов поднялась стрельба у Добричика. Видно было, как наша пехота отходила. Гаубица открыла огонь по красным, показавшимся у Добричика. На помощь в Добричик от 3-го батальона была послана одна рота (штыковой состав в ротах был около 40 человек). В это время обнаружилось наступление красных на Ступинские хутора. Орудию пришлось стрелять по сектору более чем в 180 градусов. Видно было несколько цепей красных. Снаряды были на исходе. Наступила темнота. Капитан Ващенко послал в Литиж за помощью. Расстреляв все снаряды, орудие получило разрешение идти в Литиж. По дороге встретили 1-й батальон, шедший на помощь. Придя в Литиж, орудие разместилось по квартирам, уступленным 2-й батареей (под командой полковника Николаева). Командир 2-го Дроздовского полка полковник Румель приказал на следующий день вновь занять хутора Ступино.
16. На рассвете 3-е орудие перешло в Казинские постоялые дворы, где находится 3-й батальон. Командир батальона собрал командиров рот и объяснил им задачу наступать на Ступинские хутора. Отряд вытянулся. Вперед выехали батальонные разведчики. Вести бой, однако, не пришлось, так как хутора были оставлены красными. Орудие стало на прежнюю позицию. Вечером было получено приказание 3-му батальону вместе с орудием отойти в Литиж. В Литиже присоединилось 4-е орудие. Решено перейти к обороне.
17-19. 2-й взвод стоит в селе Литиж. В селе находится сожженный крестьянами в 1917 году винокуренный завод Воейкова, бывшего дворцового коменданта. Полсела сгорело 25 сентября 1919 года от огня красного бронепоезда, когда наши наступили на станцию Комаричи. (25 сентября под Комаричами попаданием снаряда с бронепоезда был тяжело ранен начальник 4-го орудия 7-й гаубичной батареи подпоручик Уласкж и убиты младший фейерверкер Браун и доброволец Попов.) По очереди одна гаубица дежурит на площади у церкви (наблюдательный пункт на колокольне), а другая ходит в деревню Олешок-Починок, где стоит команда пеших разведчиков 2-го полка. Взводом, начиная с 8 октября, командует капитан Камлач, при взводе живет старший офицер батареи капитан Мусин-Пушкин. Размещены хорошо. Люди и лошади отдыхают после утомительного периода. На колокольне дежурит разведчик. 1-й полк с нашим 1-м взводом ушел под командой полковника Туркула в рейд на город Севск.
20. 3-е орудие на рассвете ушло дежурить в Олешок-Починок. Наблюдательный пункт на ветряной мельнице. Связь с орудием при помощи телефона. В 14 часов обозначилось сильное наступление красных на Олешок-Починок. Красные наступали несколькими цепями широким фронтом, обходя деревню справа и слева. Гаубица открыла огонь, причем наступавших в центре удалось задержать. Команда пеших разведчиков совсем растворилась в большой деревне и куда-то ушла. По прежней дороге на Литиж отходить было нельзя, так как красные уже заняли окраинные дома деревни. Гаубице пришлось идти по балке речки. Дорога была обледенелая, лошади падали. Прошли лесок и вышли на станцию Дерюгино. На станции стоял наш бронепоезд. Начальнику орудия удалось связаться по телефону с командиром 3-го батальона, прося указаний. Командир батальона приказал гаубице идти на Литиж с мерами охранения. Во время движения вперед был выслан пулемет Льюиса (очень слабое прикрытие). Пришли благополучно в Литиж, где орудие считали уже погибшим, так как команда пеших разведчиков донесла о гибели орудия. Разведчик Медиков, посланный от орудия, чтобы узнать, свободен ли путь в Литиж, еле ускакал от красных в Литиж и там донес капитану Камлачу, что орудие погибло.
21. Стоим в Литиже. Олешок-Починок вновь занят нашими. На Киевском тракте появились части обходной колонны полковника Туркула. Красные в панике отходят по тракту. С колокольни села Литиж прекрасная видимость. Красный бронепоезд обстреливал колокольню, но безрезультатно.
22. Приказом главнокомандующего Вооруженными силами Юга России 3-я артиллерийская бригада переименована в артиллерийскую генерала Дроздовского бригаду.
2-й взвод получил приказание приготовиться к выступлению. В 8 часов колонна выступила на деревню Шулевку. Подойдя к деревне, колонна попала под обстрел. Взвод стал на позицию и открыл огонь по деревне. Сильный туман мешал наблюдению. Вдруг стрельба прекратилась. Оказывается, одна из рот батальона обошла деревню слева и захватила красных врасплох. Одна рота красных сдалась в плен целиком. Красный батальон, занимавший деревню, был всего несколько дней тому назад прислан с Архангельского фронта. Люди были хорошо одеты. Многие в английском обмундировании. Были захвачены пулеметы. Наш батальон двинулся дальше вдоль железнодорожного полотна. Донесли, что показался красный бронепоезд. 3-е орудие выехало вперед. Из тумана показался красный бронепоезд. Орудие остановилось и выпустило по бронепоезду несколько снарядов. После первого же выстрела бронепоезд начал отходить. Как потом сообщили жители, первый же снаряд попал в площадку бронепоезда. 3-й батальон собрался у железнодорожной будки. Привели пленных. Командир батальона приказал отобрать у красноармейцев лучшее обмундирование и заменить его худшим от своих людей. Началась процедура переодевания. На ночь отошли в Хлебтово, где разместились по квартирам.
23. С утра впереди Хлебтова началась перестрелка. Красные начали теснить наше охранение. Вперед выслали две роты и 3-е орудие под командой помощника командира батальона, штабс-капитана Потапова. Это был очень храбрый офицер. (В Северной Таврии в 1920 году он командовал батальоном у генерала Харжевского во втором полку. Был награжден орденом Святого Николая. Смертельно ранен в последних боях и умер в Константинополе.) Обе роты развернулись, а гаубица стала на открытую позицию. Из всех окружных деревень начали высыпать красные, так что гаубица не успевала менять направление. Сектор стрельбы был более 180 градусов. Красные держали себя не стойко. Наши стрелки заняли Петровское и господский двор впереди Петровского, где удалось захватить пушку в полной запряжке. Там же был брошен зарядный ящик, но вывезти его не удалось, так как красные снова перешли в наступление. Сильный туман мешал наблюдению, и полную поддержку огнем оказать было невозможно. Наша пехота отошла за деревню. В это время подошли на помощь еще две роты и две пушки 10-й легкой батареи полковника Самуэлова, которые заняли позицию тут же вправо. Со стороны красных также появилась артиллерия, которая, однако, стреляла очень плохо. Бой разгорелся, и наша пехота перешла вновь в наступление и сбила красных. Красные отошли окончательно. Пленные красноармейцы были по большей части жители Новгородской и Псковской губерний. Они были хорошо обмундированы. Брошенный ящик красные успели увезти. Во время боя пришлось также стрелять батарейному пулемету системы Льюиса. На ночь отошли в Хлебтово, где стали по старым квартирам. Несмотря на успех, положение все же было шаткое, у красных появлялись все новые и новые силы. У нас же оставалась все та же малочисленная, выбившаяся из сил, мерзнущая и несущая потери пехота. В этом бою, например, был тяжело ранен один из командиров роты и убит взводный командир.
24. С рассветом начался отход на новые позиции. Пришлось сделать около 25 - 30 верст. Взводу было приказано перейти в распоряжение командира 3-го батальона 1-го Дроздовского стрелкового полка, подполковника Тихменева в деревню Бычки. Жаль было расставаться с батальоном капитала Ващенко. (Капитан Ващенко умер от сыпного тифа во время отступления по Кубанской области.) С пехотой у нас были отношения очень хорошие, и пехота также жалела о нашем уходе. В 16 часов пришли в деревню Бычки, где уже стоял 3-й батальон 1-го полка. Разместились по квартирам. Квартиры были неважные, фураж достать было очень трудно. Деревня бедная. Этот день, собственно говоря, можно было бы считать за начало отступления.
25. 7-я гаубичная батарея находится в распоряжении 1-го Дроздовского стрелкового полка. Начальником артиллерии, приданной полку (1, 7 и 12-я батареи), является командир 7-й гаубичной батареи полковник Соловьев. 2-й взвод батареи вместе с 3-м батальоном стоит в Бычках. 1-й взвод стоит в резерве на станции Дерюгино вместе с 1-м батальоном. 2-й батальон с 1-й и 12-й батареей находится в Красном Клане. Влево на Севском направлении части 5-го кавалерийского корпуса. Вправо в селе Клишине части Самурского пехотного полка.
26. На фронте 1-го полка спокойно. Ночью самурцы отошли в Пальцево.
28. В 2 часа ночи красные совершили внезапное нападение на 3-й батальон 1-го полка в Бычках. Застигнув врасплох заставу, красные быстро подошли к деревне. Лошади в гаубичном взводе были разамуничены. Под ружейным огнем начали быстро заамуничивать лошадей. 4-е орудие под командой капитана Камлача сделало выстрел для морального воздействия, при этом вследствие сильного мороза лопнула пружина накатника, и орудие выбыло из строя. Батальон, собравшись на юго-западной окраине деревни, перешел в контратаку и отбросил красных. На рассвете 3-е орудие стало на позицию на южной окраине Бычков, имея наблюдательный пункт на крыше дома. В продолжение дня красные пытались несколько раз перейти в наступление с севера и с востока, причем они накапливались в лесу, который находился в 3 верстах от деревни. Гаубица в течение дня открывала несколько раз огонь и отгоняла красных. Днем красные, подойдя со стороны Севска, заняли в тылу полка город Дмитриев. Заняв переправу на реке Свапа, они старались отрезать 1-й полк. В 19 часов пришло приказание отойти на станцию Дерюгино, где сосредоточивался весь 1-й полк. В 2 часа ночи батарея (три орудия) выступила в составе колонны 1-го полка. Дорога шла лесом и была очень тяжелая. Скаты обледенели. Люди и лошади выбивались из сил. На рассвете колонна подошла к городу Дмитриеву с севера. Пехота начала разворачиваться в боевой порядок. Артиллерия стала на позицию, причем было приказано огня без приказания не открывать. Красные, по-видимому, не ожидали нападения. Наши стрелки, рассыпавшись в цепь, начали наступать на город. Когда цепи близко подошли к городу, то было видно, как красные начали выбегать из домов. Артиллерия открыла огонь. Красные, не выдержав огня, начали в беспорядке отступать на село Крупец. Упорное сопротивление красные оказывали в районе железнодорожной станции, так как со стороны Севска начали подходить подкрепления. Артиллерия перенесла огонь на Севское шоссе и разогнала подходившие резервы. Город был занят окончательно. В городе было взято семь трехдюймовых пушек и большой обоз.
Описание того же боя другим его участником, офицером 1-го Дроздовского полка, капитаном А. Павловым: “Наш полк (1-й Дроздовский) по бездорожью, лесными тропинками, по колено в снегу, повернул обратно к городу Дмитриеву. На рассвете мы подошли вплотную к городу, не чувствуя ног от усталости. Наши доблестные артиллеристы, полковники Чеснаков и Соловьев, выкатили все орудия на позицию и открыли по городу Дмитриеву ураганный огонь. Второй батальон пошел в лобовую атаку. Командир 4-й роты, капитан Иванов, с полуротой прикрывал правый фланг второго батальона и пошел на станцию, а я, будучи старшим офицером 4-й роты, по собственной инициативе с первой полуротой, в составе четырех офицеров: поручика Клочко, поручика артиллериста Тихона Криницкого, подпоручика Василия Ровного и поручика Троицкого, с двумя пулеметами, находившимися под командой поручиков Заносьева и Спене, и 72 стрелками перешел железнодорожную насыпь, пошел по Севскому большаку (дороге) и вскоре наткнулся на цепь красной пехоты (силою роты), с которой немедленно вступил в бой. Мы сбили красных с занятой позиции и начали их преследовать. От оставшихся красных раненых мы узнали, что недалеко от дороги, за буграми, стоит на позиции красная батарея. Не медля ни минуты, я повернул полуроту в направлении батареи, и мы бросились бегом в атаку на батарею. Та нас встретила огнем, но успела сделать один выстрел. Невзирая на сопротивление, мы захватили батарею, и поручик Т. Криницкий тут же из их орудий начал обстреливать убегающих красных”.
Продолжение дневника капитана Ребикова.
Батарее было приказано перейти в район станции, откуда был прекрасный кругозор. Чтобы перейти на станцию, необходимо было переправиться на другой берег реки Свапа. Переправа была очень тяжелая (мост находился еще в руках красных), так как берега были очень крутые с обледенелыми скатами. Первым переправилось 3-е орудие. Сперва на руках спустили орудие без передка, а затем передок на одном корню. В это время со стороны Дерюгина начали подходить многочисленные цепи красных, очевидно догонявшие 1-й полк. Гаубица, без одного снаряда, рысью выехала на открытую позицию около станции. Тут же стоял командир полка полковник Туркул со штабом. Оказалось, что на станции стоял брошенный эшелон со снарядами. Рота бросилась подносить снаряды из вагонов к орудию. Цепи красных были отлично видны. Пользуясь прекрасной видимостью, гаубица открыла беглый огонь. Снаряды рвались в цепях красных, и в их рядах началось большое замешательство. Цепи начали быстро отходить, что было весьма кстати, так как в наших обозах, которые были сзади, начался беспорядок. Начали подходить и другие орудия. Красные были окончательно отброшены. Батарея выпустила 180 снарядов.
30. В 9 часов красные начали наступать на город Дмитриев со стороны Дерюгина. Батарея стала на позицию в районе станции. Весь день продолжалась перестрелка. Красные наступали нерешительно. К вечеру красные были отбиты окончательно. Большую помощь при отбитии атаки красных оказал бронепоезд “Дроздовец”, который врезался в цепи красных. Ночью со стороны Севска подошла батарея красных и обстреляла район станции. В ответ на это две гаубицы и три легких орудия при двух ротах вышли на Севское шоссе и, пройдя версты две, обстреляли деревню Кузнецовку.
31. В 12 часов красные крупными силами (по показаниям пленных, четырнадцати полков) атаковали город Дмитриев со стороны Крупца, Дерюгина и Севского шоссе. Батарея стала на позицию в районе станции и открыла огонь по красным, наступавшим несколькими цепями. Снаряды брались из брошенного на станции парка. Красные сильно обошли наш левый фланг и в конце концов вышли на железнодорожную линию к югу от Дмитриева, угрожая захватить деревянный мост через болотистую реку Свапа у села Рагозного, то есть единственный путь отступления. Отряд начал отходить под фланговым огнем красных вдоль железнодорожной линии. В это время показался наш бронепоезд “Дроздовец”, стрелявший беглым огнем по красным. Красные бросились бежать и очистили путь отступления. Отход был тяжелым ввиду гололедицы. Батарея вместе со 2-м батальоном отошла в Ново-Першино, где стала по квартирам.
Ноябрь 1919 года
1. На рассвете 2-й батальон 1-го Дроздовского стрелкового полка под командой капитана Рейбула-Вакарэ получил приказание вновь занять село Рагозное. Батальону приданы две гаубицы (1-е и 3-е орудия) под командой капитана Камлача. Когда колонна втянулась в село, то разведчики донесли, что с другой стороны в село втягивается колонна красных. Действительно, несмотря на сильный туман, сквозь просветы деревьев была видна колонна красных. 3-е орудие прямо на улице снялось с передка и открыло огонь по красным. В это время наша пехота бросилась в штыки на красных. Застигнутые врасплох, красные бросились бежать, оставив на улице три трехдюймовые пушки в полной запряжке, подводы со снарядами и тачанку с пулеметом. Наша пехота потерь не имела. В 3 часа приказано отойти в село Романовка. На батарее оставалось всего 11 снарядов, пехота же имела очень мало патронов. В Романовке расположились по квартирам.
2. В 2 часа ночи согласно приказу батарея вместе со вторым батальоном выступила на Белицу, куда прибыла на рассвете. В Белице сосредоточился весь 1-й полк. В 12 часов красные начали наступать на Белицу, но были отбиты. Одна гаубица выезжала на позицию, но огонь не открывала. Взятые пленные хорошо одеты, в то время как наши, особенно пехота, одеты очень плохо. В 13 часов отряд - 1-й полк и 1-я и 7-я батареи - выступил на Канышевку. По имеющимся сведениям, Льгов занят красной кавалерией. Дорога очень тяжелая, к тому же лошади голодают, вследствие недостатка фуража, так как хозяйственная часть больше месяца не высылает никаких продуктов. В 21-м часу отряд прибыл в Канышевку. Батарея тесно разместилась по квартирам. В батарею прибыло три офицера, спасшихся при гибели 12-й батареи в деревне Захаровке.
Гибель 12-й батареи. Боевая часть 12-й батареи в составе одной 48-линейной гаубицы (бывшего 5-го орудия 7-й батареи) и двух трехдюймовых пушек шла совершенно отдельно без мер охранения на переформирование в тыл. Боевой частью командовал поручик Лунин (старый офицер 7-й батареи, где был начальником орудия в первом взводе). При движении через деревню Захаровку батарея была внезапно атакована отрядом красной кавалерии. Поручик Лунин шел впереди и был сразу же захвачен. Вместе с ним и поручик Крамаренко (Сергиевское артиллерийское училище). Трем офицерам удалось бежать, в том числе поручику Мордвинкину. При взятии нами Льгова из рассказов жителей удалось узнать, что поручик Лунин был зарублен красными кавалеристами во Льгове.
3. В 8 часов батарея в составе колонны 1-го полка выступила на Ширково, где был двухчасовой привал. В Ширкове к отряду присоединилась бригада кавалерии, отрезанная от Льгова. Бригада вошла в состав отряда полковника Туркула. Из Ширкова пошли при сильной метели без дорог по замерзшей пахоте на Сергеевку. Голодные лошади окончательно выбились из сил, по дороге пало несколько лошадей батареи. В 2 часа прибыли в Сергеевку, где разместились очень тесно по квартирам, а многострадальная пехота наша выставила сторожевое охранение. Река Сейм не замерзла.
4. На рассвете отряд полковника Туркула выступил на Льгов. Красные, по-видимому, не ожидали нападения и были захвачены врасплох. Несколько кавалеристов было поймано на улице. Без труда были взяты город и переправа через реку Сейм. Батарея разместилась в деревне Нижняя Деревенька.
5. В 4 часа утра началась ружейная перестрелка. Лошадей быстро заамуничили, и люди стали по местам. Оказывается, красные напали на штаб 1-го полка, стоявший на станции Льгов. На рассвете батарея стала на позицию в районе железнодорожной станции и открыла огонь по красным, толпившимся около железнодорожных зданий. Красных удалось отбросить. Во время перестрелки был ранен старший фейерверкер Болотов 1-й. В 20 часов отряд перешел в деревню Верхние Деревеньки, где стал по квартирам.
6. Стоим в деревне Верхние Деревеньки, первый день отдыха после столь тяжелых переходов и боев. В 14 часов красные пытались наступать, но были без труда отбиты.
7. На рассвете отряд перешел в деревню Локоть. Штаб полка на станции Локоть. Вечером, впервые за пять недель, из хозяйственной части батареи в боевую часть были доставлены продукты и фураж. Продукты были доставлены по железной дороге на станцию Локоть, а оттуда были забраны подводами обоза боевой части. Ввиду глубокого снега, последние переходы были совершены с большими трудностями, что повело к падежу многих совершенно обессилевших лошадей. Из-за снежных заносов орудийные шиты врезались в снег и служили своего рода тормозом.
8. Из-за слабости конского состава, по приказанию свыше, батарея была снята с позиции и перевезена в глубокий тыл под Харьков. На фронте от батареи осталось только одно орудие с наиболее сильными лошадьми под командой штабс-капитана Коваленко.
9 мая 1919 года Добровольческая армия перешла в наступление, окрыленная большими надеждами. Погода большей частью благоприятствовала, отношение населения было вполне благожелательное. Двигались широким фронтом. Красные большого сопротивления не оказывали. Пехотные части сильно пополнились за счет притока добровольцев и многочисленных пленных, которые воевали у нас очень хорошо. С наступлением осеннего времени и с переходом за реку Сейм многое переменилось в худшую сторону. Мы вступили в район с очень бедным населением. Начались значительные затруднения с продовольствием и фуражом. Кульминационным пунктом было взятие Брасова 5 октября. После этого начались затруднения и неудачи. Беспрерывные бои и переходы окончательно измотали людей и лошадей. Особенно тяжело приходилось пехоте, когда нужно было, после тяжелого перехода и боя, идти в непогоду в сторожевое охранение. Наши части начали терять свою подвижность и маневренную способность, то есть те качества, которыми добровольцы всегда били красных, несмотря на численное их превосходство.
Ребиков Николай Николаевич. Студент Московского университета. Сергиевское артиллерийское училище (1916). Прапорщик Кавказской стрелковой артиллерийской бригады. Георгиевский кавалер. В Добровольческой армии и ВСЮР; в июле 1918 г. в 3-й гаубичной батарее, затем в 3-й артиллерийской бригаде; с 14 марта 1919 г. подпоручик, с 22 июля 1919 г. поручик, летом 1919 г. начальник орудия 7-й батареи Дроздовской артиллерийской бригады. В Русской Армии до эвакуации Крыма. Штабс-капитан. Галлиполиец. Осенью 1925 г. в составе Дроздовского артиллерийского дивизиона во Франции. Капитан (с 14 апреля 1921 г.). Окончил Высшие военно-научные курсы в Париже (1-й вып.). Во время Второй мировой войны командир батальона РОА. После 1945 г. в Германии, к 1967 г. сотрудник журнала “Военная Быль”. Умер 18 июня 1969 г. в Гамбурге.