"Саломея" Романа Виктюка в Иванове 3 марта 2011 г. (начало)
"Странный был сегодня спектакль, очень странный" - сказал за ужином Дмитрий Бозин. А каким ему ещё быть, учитывая несколько запутанную предысторию! Люди, пришедшие на "Саломею" третьего марта, покупали билеты на "Служанок", причём двадцать третьего февраля (взглядитесь в дату и оцените глубину замысла прокатчика!).
На входе добровольные помощницы Ася из Ярославля и Алла Шахова старательно убеждали недовольных не сдавать билеты и всё-таки посмотреть спектакль. Меня Алла заманила обещанием устроить закулисную фотосессию. Есть одна навязчивая идея: хочется поснимать закулисье во время подготовки в наивной попытке запечатлеть момент перерождения артиста в героя, образ которого ему вот-вот придётся воплощать на сцене. Где он, миг, отделяющий московского артиста Ивана Никульчу от новозаветного пророка, а уверенного в себе Дмитрия Жойдика от закомплексованной француженки с суицидальными наклонностями?
Однако, надежда заполучить столь желанное разрешение на съёмку таяла на глазах. Одно дело договариваться с 4-мя артистами, и со всем другое - с целой труппой. Тем более, что актёры слишком долго добирались из столицы, по слухам были какие-то проблемы с обедом, да и вообще о моей предполагаемой сессии никто заранее не договаривался. Закончилась репетиция, когда прокатчик всё же разрешил мне проникнуть за кулисы с условием прекратить съёмку по первому же требованию.
Чувствовалось, что в воздухе витает некоторое недовольство, на сцене шли какие-то артистические разборки. Актёры в основном были уже в гриме. После не очень упорного сопротивления удалось сделать несколько снимков Лёши Нестеренко. В кадр на заднем плане попала разок и Людмила Погорелова. Дмитрий Бозин был разговорчив, однако попросил не снимать манипуляции с собственными волосами. Лишь Константин Авдеев сосредоточенно перемещался из коридора в гримерку и обратно. Мне показалось, что он единственный, кто немного волнуется перед спектаклем.
Постепенно актёры начали собираться на сцене позади декораций. Первым недовольство моим присутствием проявил Олег Исаев, "Никогда не делай так больше!" - обратился он голосом персонажа голливудского фильма ужаса. После чего практически мгновенно я был изгнан солидной дамой в зелёном платье. Действительно, официального разрешения на съёмку у меня не было, к тому же сам обещал прокатчику покинуть помещение при первой же претензии...
Спектакль начался заупокой. Позднее Дмитрий Бозин объяснил, что то был продуманный тактический ход. Быстрым безымоциональным чтением обескуражить зрителя пришедшего на совсем другой спектакль, и не дав ему опомниться, погрузить в хитросплетения странных игр Оскара Уальда. Мне, однако же, в какой-то момент показалось, что труппа сегодня решила не напрягаться и отыграть спектакль малой кровью...
Но тут слово взяла леди Уальд Людмила Погорелова и понеслось... Тушь чёрной тропкой текла по её щекам, голос дрожал, и вся она была наполнена такой безысходностью, что любому в зале, если он только совсем не был лишён слуха или зрения становилось ясно, что на сцене творятся какие-то совсем нешуточные дела.
Эстафету подхватил "молодой сириец" начальник стражи Евгений Атарик, которого, честно говоря, молодым можно назвать с некоторой натяжкой, а уж на сирийца он похож, как я на кирасира. Но игра!!! Сколько энергии и сил вкладывет он в свою короткую роль! Это была моя вторая "Саломея" в нынешнем составе и на сей раз я гораздо больше внимания смог уделить игре актёров второго плана. На официальном сайте театра про Атарика сказано следующее: "Его игре свойственна эмоциональная сдержанность. Трагический надлом, отличающий героев, выражается прежде всего через пластическую форму, которой актер владеет виртуозно." Добавлять к этим словам ничего не надо, да и нечего...
Продолжение следует...