memento
Весна еще не победила и на этой неделе борется с зимой за каждое деление на термометре (как за Бахмут). Но сегодня повезло: на Донском кладбище было солнечно и сухо, и тихо шла весенняя уборка.
Дядя Юлик, его племянница и лучшая подруга покойной жены Светы с дочкой уже ждали меня - маленькая группка близких, для которых 40 дней не пустой звук. Я впервые увидела Донское изнутри (на нем похоронены мои прадед и прабабушка, но мама по ряду уходящих корнями в историю личных причин их навещать не очень любит) и поразилась, насколько стены с прахом, примыкающие к крематорию, похожи на большую посмертную коммуналку.
Мы подошли к стене, где недавно упокоилась тетя Света, и с неудовольствием воззрились снизу вверх на неряшливые цементные швы по периметру гранитной доски в одном из бескрайних верхних рядов. В защиту работников можно было сказать только то, что ни одна соседняя ячейка аккуратной работой похвастаться не могла. Дядя Юлик расстроился. Мы немного и без толку полаялись с работником кладбища, выпустили пар и наконец приступили к тому, что хотели с самого начала.
Не так-то и просто закрепить цветы и лампадку на стене колумбария. У многих для таких целей к ячейкам крепились специальные колечки. Я оглянулась, увидела было в одной из куч весеннего мусора вполне подходящее, и пока родня отговаривала меня брать «чужое», дядя Юлик спокойненько нашел в куче подальше и колечко, и удачный кусок проволоки. После этого беззастенчиво взять кладбищенскую стремянку оказалось плевым делом. Как самая молодая из присутствовавших, на лестницу полезла я.
Стою под солнышком, закрепляю розы и вербу ржавенькой, но еще крепкой проволокой, что-то бодрое и успокаивающее говорю сгорбленному, тощему, белому как лунь дяде Юлику, и флешбеки рвут мне голову на части. Потому что мне было десять, в царстве вечного лета - на даче - цвел жасмин, и меня обнимала тетя Света в шелковом платье, а теперь, несколькими моментами спустя, мне сорок шесть, под пальцами холод камня, и вокруг до горизонта надписи, лица и годы жизни. Это что же, еще буквально несколько моментов - и моя очередь?
Потом конечно же были поминки. Сила духа дяди Юлика, в одиночку четыре месяца ухаживавшего за стремительно пожираемой раком тетей Светой, а сейчас оставшегося совсем одиноким, описанию словами не поддается. На похоронах он был убит горем. Но сейчас - к сороковинам - он завел кошку и купил себе перчатку с встроенными фонариками на пальцах, чтобы светить на замки от входной двери в темном подъезде. Это значит, дядя Юлик сквозь боль, утрату и скорбь продолжает жить дальше.
В следующую субботу ему 93. Поеду.
Чтобы не искать, раннее о нем же.
... и чуток о нем пятилетней давности.
https://kalinnka.livejournal.com/693829.html