Дружба с начальством...
Чуть больше года продержался игумен Вениамни Новик,
на должности академического инспектора:
"Бог дал, Бог взял, слава Богу за всё!"
Высвободилось сразу много свободного времени,
кое он и хотел потратить,
всё без сустатка
на идейный экуменизм.
Экуменизм по русски,
со времён ещё владыки Никодима,
носил откровенно меркантильный характер:
выезд на "загниющий Запад",
отсидка чередных "переговоров" - бла - бла - бла -
с братьями нашими меньшими "люторами",
и после скорого фуршету -
"Pardonne-moi, нам уже надобно собираться в обратный путь!" -
блаженной проскок
по супермаркетной системе ихнего разложения.
Русские экуменисты завсегда возвращались в матушку Россию,
груженными под завязку: унитазы, биде, дамское deshabille,
чайныя сервизы, пудовыя баулы с колбасой и сыром...
Только одна "белая ворона" - честной падре Вениамине,
как с лёгкой сумочкой выезжал за бугор,
так с ней же и возвращался,
до самой посадки на самолёт,
честным образом дискутируя и общаясь.
Захидныя экуменисты налюбоваться не могли,
на первого из святой Руси,
настоящего, искреннего экумениста!
Однако приглашение от них -
приехать и снова пообщаться -
растворилися внезапу,
единовременно с потерею им,
должности академического Инспектора.
Для игумена Вениамина в 1994-м,
это откровение и стало пожалуй самым большим ушибом:
"Оказывается их "экуменизм" - это всего лишь дружба с начальством.
Потерял я статус начальника,
и вчерашние западныя "друзья" на век,
потеряли ко мне всяческий интерес..."
на должности академического инспектора:
"Бог дал, Бог взял, слава Богу за всё!"
Высвободилось сразу много свободного времени,
кое он и хотел потратить,
всё без сустатка
на идейный экуменизм.
Экуменизм по русски,
со времён ещё владыки Никодима,
носил откровенно меркантильный характер:
выезд на "загниющий Запад",
отсидка чередных "переговоров" - бла - бла - бла -
с братьями нашими меньшими "люторами",
и после скорого фуршету -
"Pardonne-moi, нам уже надобно собираться в обратный путь!" -
блаженной проскок
по супермаркетной системе ихнего разложения.
Русские экуменисты завсегда возвращались в матушку Россию,
груженными под завязку: унитазы, биде, дамское deshabille,
чайныя сервизы, пудовыя баулы с колбасой и сыром...
Только одна "белая ворона" - честной падре Вениамине,
как с лёгкой сумочкой выезжал за бугор,
так с ней же и возвращался,
до самой посадки на самолёт,
честным образом дискутируя и общаясь.
Захидныя экуменисты налюбоваться не могли,
на первого из святой Руси,
настоящего, искреннего экумениста!
Однако приглашение от них -
приехать и снова пообщаться -
растворилися внезапу,
единовременно с потерею им,
должности академического Инспектора.
Для игумена Вениамина в 1994-м,
это откровение и стало пожалуй самым большим ушибом:
"Оказывается их "экуменизм" - это всего лишь дружба с начальством.
Потерял я статус начальника,
и вчерашние западныя "друзья" на век,
потеряли ко мне всяческий интерес..."