Гибель богов - Александр Скрябин
На могиле Александра Николаевича Скрябина,
перенесённого на новое Новодевичье кладбище в 32-м,
стоит скромный, несколько пизанящий постамент,
безо всяких уже и ятей
и даже без имени и отчества,
запылённый и без единого цветка,
оставленной хотя бы одной
оставшейся в живых почитательницей.
http://www.liveinternet.ru/photo/velos/post16072425/
А ведь хоронила его весною 1915-го
когда-то "половина Москвы",
шли за гробом,
и временами бившиеся в конвульсиях,
истеричныя толпы "скрябинисток",
и немерянное в числе общество "скрябинистов",
хоронило ведь не простого смертного,
а "Мессию" и в одном лице самого,
(прости Господи) "господа бога".
Создатель "Божественной поэмы", "Прометея", "Поэмы огня"
грезил себя ведь "демиургом",
призванным неистовым напором
своих громовержных музыцирований
пересоздать и себя, и всё человечество,
и всю поднебесную.
Он был призван жить вечно,
а помер как простой смертный на 44-м году,
от сифилитического герпеса,
так и не довершив свою исполинскую "Мистерию",
для исполнения которой требовалось
ещё и построить грандиозный храм в Индии,
созвать туда десяток тысяч музыкантов,
соборным волеизъявлением которых
в один миг взять да и благостливо перестроить
в грандиозной тогда всемирной бойне
погрязший падший мир.
То был, конечно же, модный тогда
соблазн "богостроительства",
для серебрянного веку -
чистейший "прелести" чистейший образец,
как мне кажется, спровоцированный
даже уже и не Штайнером или Блаватской,
а чисто уже кокаинными наваждениями.
Россия матушка в то время жила на
введённом государём батюшкой "сухом законе",
но в аптеках тогда продавалось лекарство
под названием "экстрат листьев коки" -
вот на нём-то и замешаны были
все эти богостроительныя бредни
Максима Горького и Луначарского,
стихоложныя полёты в небесах
неистовых Буревестников,
разрывистой поскак
в петербургских першпективах Андрея Белого
и похабная вакханалия в "Двенадцати" Александра Блока:
"У ней керенки в чулке" - написать подобное,
можно было только под кокаинным дурманом,
да ещё и продолжать
после этого выкрикивать:
"Мамочка - я гений!"
перенесённого на новое Новодевичье кладбище в 32-м,
стоит скромный, несколько пизанящий постамент,
безо всяких уже и ятей
и даже без имени и отчества,
запылённый и без единого цветка,
оставленной хотя бы одной
оставшейся в живых почитательницей.
http://www.liveinternet.ru/photo/velos/post16072425/
А ведь хоронила его весною 1915-го
когда-то "половина Москвы",
шли за гробом,
и временами бившиеся в конвульсиях,
истеричныя толпы "скрябинисток",
и немерянное в числе общество "скрябинистов",
хоронило ведь не простого смертного,
а "Мессию" и в одном лице самого,
(прости Господи) "господа бога".
Создатель "Божественной поэмы", "Прометея", "Поэмы огня"
грезил себя ведь "демиургом",
призванным неистовым напором
своих громовержных музыцирований
пересоздать и себя, и всё человечество,
и всю поднебесную.
Он был призван жить вечно,
а помер как простой смертный на 44-м году,
от сифилитического герпеса,
так и не довершив свою исполинскую "Мистерию",
для исполнения которой требовалось
ещё и построить грандиозный храм в Индии,
созвать туда десяток тысяч музыкантов,
соборным волеизъявлением которых
в один миг взять да и благостливо перестроить
в грандиозной тогда всемирной бойне
погрязший падший мир.
То был, конечно же, модный тогда
соблазн "богостроительства",
для серебрянного веку -
чистейший "прелести" чистейший образец,
как мне кажется, спровоцированный
даже уже и не Штайнером или Блаватской,
а чисто уже кокаинными наваждениями.
Россия матушка в то время жила на
введённом государём батюшкой "сухом законе",
но в аптеках тогда продавалось лекарство
под названием "экстрат листьев коки" -
вот на нём-то и замешаны были
все эти богостроительныя бредни
Максима Горького и Луначарского,
стихоложныя полёты в небесах
неистовых Буревестников,
разрывистой поскак
в петербургских першпективах Андрея Белого
и похабная вакханалия в "Двенадцати" Александра Блока:
"У ней керенки в чулке" - написать подобное,
можно было только под кокаинным дурманом,
да ещё и продолжать
после этого выкрикивать:
"Мамочка - я гений!"