Отольются ли волчарам коровьи слезы?
До 7 (8) октября, заседания Священного Синода,
остается всего-ничего,
а в 303-х разукрупненных епархиальных управах
сытые одеспотившиеся коты
принимают внутрь все подряд -
от пятнадцатилетней выдержки вискаря
до самых продвинутых антидепрессантов.
В кого из них нынче пальнет Его Святейшество Кошкодав,
кого в изящной многоходовке
из блаженного подмосковия
отправит в страну Макара и его телят,
кого вычеркнет из книги Живота,
а кого - и вовсе на живодерню?
Еще вчера нахохлившиеся
посередь крепостной поповки
и распустившие павлиньи хвосты
честные деспоты
всматривались на запад солнца.
Над женевьевским Олимпом
хмарились грозовые тучи
и, точно зевесовое Око Саурона,
очи Кошкодава пристально
мониторили православный Мордор.
Четыре дни до нового ледового побоища,
четыре дни до плача на реках Бабилонских,
четыре дни до былых коровьих слезок,
кои сторицею и отольются
и никодимовцам, и ридигеровцам,
а заодно и скороспелкам-кирилловцам:
"Я тебя породил..."
остается всего-ничего,
а в 303-х разукрупненных епархиальных управах
сытые одеспотившиеся коты
принимают внутрь все подряд -
от пятнадцатилетней выдержки вискаря
до самых продвинутых антидепрессантов.
В кого из них нынче пальнет Его Святейшество Кошкодав,
кого в изящной многоходовке
из блаженного подмосковия
отправит в страну Макара и его телят,
кого вычеркнет из книги Живота,
а кого - и вовсе на живодерню?
Еще вчера нахохлившиеся
посередь крепостной поповки
и распустившие павлиньи хвосты
честные деспоты
всматривались на запад солнца.
Над женевьевским Олимпом
хмарились грозовые тучи
и, точно зевесовое Око Саурона,
очи Кошкодава пристально
мониторили православный Мордор.
Четыре дни до нового ледового побоища,
четыре дни до плача на реках Бабилонских,
четыре дни до былых коровьих слезок,
кои сторицею и отольются
и никодимовцам, и ридигеровцам,
а заодно и скороспелкам-кирилловцам:
"Я тебя породил..."