Патриарх Кирилл: "Посмотрите на эти нетленные мощи, изученные вдоль и поперек..."
Святейший Патриарх Кирилл
совершил Божественную литургию
в Александро-Свирском монастыре.
Из амвонной проповеди патриарха Кирилла: "Наверное, кто-нибудь из искушенных современных людей, читая страницы жития преподобной Марии Египетской, скажет: "Легенда! Не могло такого быть!" Всем этим людям я советую приехать в Александро-Свирский монастырь и приложиться к теплым нетленным мощам преподобного Александра. Ну, не верят люди, что могла Мария Египетская ходить по воде как по суху, - посмотрите на эти нетленные мощи, изученные вдоль и поперек, но ученые не имеют ответа на вопрос, почему в условиях нашего сырого северо-западного климата мы имеем это абсолютное нетление. И когда я сегодня прикладывался к руке святого Александра Свирского, я почувствовал теплоту тела преподобного, такую же, как и в моем, живом организме. Это не закоченевшая, иссохшая мумия, это как бы живое тело человека, умершего так давно. Что же это за явление такое - Мария Египетская, преподобный Александр Свирский?.. Святые преподобные, о которых мы с вами размышляем, силою своего ума, силой своей глубочайшей веры, силой молитвы, а через молитву - силой благодати Божией управляли своим телом, своим естеством, достигнув невероятных высот. И потому одна переходила через Иордан, а другой, вопреки всем современным знаниям о том, чем должно быть спустя сотни лет после смерти человеческое тело, среди нас почивает своими нетленными и теплыми мощами".
http://mitropolia.spb.ru/news/mitropolit/?id=100212#ad-image-0
Вот что по поводу "второго обретения нетленных мощей преп. Александра Свирского"
писал доктор исторических наук, диакон Александр Мусин:
«19 сентября 1919 г. в Лодейном поле побывал Б.Н. Молос, сотрудник отдела по охране, учету и регистрации памятников искусства и старины, который сообщил следующее: выясняя судьбу мощей преподобного Александра Свирского, я узнал, что 13 марта 1919 г. председатель губчрезвычкома Кантер попросил лодейнопольский исполком уничтожить, т.е. сжечь и зарыть в землю остатки так называемых мощей, приписываемых Александру Свирскому, дабы избежать паломничества темных крестьян к кучке полуистлевших костей, что тотчас и было исполнено.
Весной 1998 года исполняющим обязанности настоятеля Александро-Свирского монастыря был назначен игумен Лукиан (Куценко). Поиски привели игумена в фундаментальный музей кафедры нормальной анатомии военно-медицинской академии, где им был найден труп неизвестного мужчины идеальной сохранности. Его отличали брахицефальный антропологический тип, обрезанные гениталии и срезанные подушечки пальцев рук, что было характерно для уголовно-воровской среды 1920-30-х гг. Как уже отмечалось, состояние найденного тела отличалось от состояния мощей, зафиксированных монастырским актом 1918 года, а его владелец явно не принадлежал ни к Церкви Христовой, ни к средневековым новгородцам. Однако это не смутило игумена, а привлеченная им старший научный сотрудник музея антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН кандидат биологических наук Ю. Беневоленская 17 июля 1998 года выдала заключение, что «исследуемый обладает антропологическим типом, свойственным вепсам», к которым якобы и принадлежал преподобный, будучи родом из Юго-Восточного Приладожья. Другой сотрудник игумена, кандидат биологических наук инокиня Леонида (Сафонова) изначально скрыла обнаруженный ею документ, свидетельствующий об уничтожении мощей в 1919 г.: в официальном рапорте митрополиту он не присутствовал. Но подтверждается архивными документами и якобы имевший место факт отправки мощей в Петроград и передачи их в ведение Наркомздрава 31 января 1919 г., на чем настаивают почитатели и апологеты фальсификата, которые таким образом пытаются оправдать подлог, допуская, что «отправка» останков в Петроград спасла их от уничтожения 13 марта 1919 г. и привела к тому, что они оказались в музее ВМА.
Однако все это не остановило предприимчивого игумена: было объявлено, что открытые им мощи начали «мироточить». После этого Лукиан, ссылаясь на «приближение отпускного периода», не уведомив петербургского митрополита Владимира (Котлярова), 28 июля добился от начальника ВМА Ю. Шевченко передачи тела. Акт был подписан начальником кафедры полковником И. Гайворонским, майором Д. Старчиком, капитаном Г. Нечипоруком и доцентом М. Твардовской. Среди заключений экспертов, на которые ссылался акт, фигурировало имя В. Ковалева, выступавшего категорически против предлагаемой идентификации. Акт сообщал, что «анатомический препарат «мумифицированный труп мужчины» может быть идентифицирован как искомые мощи. Анатомический препарат попал в музей в 1930-е гг. и мог быть передан сюда правоохранительными органами.
Лишь 30 июля, получив в свое распоряжение тело, устроив ему торжественную встречу и раструбив о случившемся по всей России, Лукиан отправил соответствующий рапорт митрополиту Владимиру (Котлярову). В тот же день, не вникая в обстоятельства дела и не принимая во внимание только что принятое Определение Синода об обязательном освидетельствовании святых мощей епархиальной комиссией, митрополит подписал резолюцию: «Благословляется совершение молебнов у раки с мощами преподобного Александра Свирского». 16 августа 1998 г. в Петербурге побывал патриарх Алексий (Редигер), которого митрополит тут же повез прикладываться к «мощам». Только после того, как предстоятель церкви поцеловал неизвестного, присутствующий здесь митрополит Крутицкий Ювеналий (Поярков) задал вопрос, создавалась ли епархиальная комиссия. Такая комиссия была спешно создана в сентябре 1998 года. Ее председателем был назначен ректор Петербургской духовной академии епископ Константин (Горянов), медик по образованию, который, осмотрев мощи, не отметил никаких фактов мироточения, но отметил факт обрезания и впоследствии рассказал о чувстве физической тошноты, охватившей его при виде «анатомического препарата». Уже после первого заседания, в октябре 1998 года, комиссия прекратила свое существование, поскольку ее выводы однозначно опровергали подлинность мощей. Тело было по-тихому отвезено в Александро-Свирский монастырь. Однако в январе 2001 г. митрополит Владимир (Котляров) подал патриарху рапорт об утверждении дня празднования второго обретения мощей. 29 января последовала патриаршая резолюция: «Благословляется совершать празднование второго обретения мощей пр. Александра Свирского 17/30 июля». После того как патриарха заставили поцеловать неизвестное тело, судьба тела была решена: признать, что патриарх и тысячи верующих прикладывались к лжемощам, было невозможно». (Мусин А.Е. Церковная старина в современной России, 2010. с.406-408).
Александр Мусин специально подчеркивает, что еще осенью 1918 года подлинные мощи Александра Свирского были обследованы и описаны монастырской комиссией. Произошло это после вскрытия раки самими монахами и незадолго до изъятия мощей органами советской власти. Акт монастырского освидетельствования был датирован 5 октября 1918 года. А его содержание дошло до нашего времени благодаря тому, что этот документ был переписан протоиереем Николаем Чуковым, тогдашним благочинным Олонецкой епархии, впоследствии ставшим митрополитом Ленинградским с именем Григорий. Содержание акта монастырского освидетельствования однозначно указывает, что с момента первоначального обретения в 1641 году тело подверглось существенному разрушению. То есть, если руководствоваться классификацией Георгия Федотова, мощи преподобного Александра Свирского оказались «частично тленны». Как пишет Александр Мусин, «за 300 лет останки претерпели серьезные разрушения: упали ребра грудной клетки, а пальцы ног и кости стоп рассыпались». (Цит. издание. с.405).
Иными словами, на момент обследования монастырской комиссией мощи преподобного Александра Свирского не только не сохранились в состоянии мумии. Они не сохранились даже в виде полноценного скелета. Точнее, у скелета отсутствовали стопы ног..."
отсюда
совершил Божественную литургию
в Александро-Свирском монастыре.
Из амвонной проповеди патриарха Кирилла: "Наверное, кто-нибудь из искушенных современных людей, читая страницы жития преподобной Марии Египетской, скажет: "Легенда! Не могло такого быть!" Всем этим людям я советую приехать в Александро-Свирский монастырь и приложиться к теплым нетленным мощам преподобного Александра. Ну, не верят люди, что могла Мария Египетская ходить по воде как по суху, - посмотрите на эти нетленные мощи, изученные вдоль и поперек, но ученые не имеют ответа на вопрос, почему в условиях нашего сырого северо-западного климата мы имеем это абсолютное нетление. И когда я сегодня прикладывался к руке святого Александра Свирского, я почувствовал теплоту тела преподобного, такую же, как и в моем, живом организме. Это не закоченевшая, иссохшая мумия, это как бы живое тело человека, умершего так давно. Что же это за явление такое - Мария Египетская, преподобный Александр Свирский?.. Святые преподобные, о которых мы с вами размышляем, силою своего ума, силой своей глубочайшей веры, силой молитвы, а через молитву - силой благодати Божией управляли своим телом, своим естеством, достигнув невероятных высот. И потому одна переходила через Иордан, а другой, вопреки всем современным знаниям о том, чем должно быть спустя сотни лет после смерти человеческое тело, среди нас почивает своими нетленными и теплыми мощами".
http://mitropolia.spb.ru/news/mitropolit/?id=100212#ad-image-0
Вот что по поводу "второго обретения нетленных мощей преп. Александра Свирского"
писал доктор исторических наук, диакон Александр Мусин:
«19 сентября 1919 г. в Лодейном поле побывал Б.Н. Молос, сотрудник отдела по охране, учету и регистрации памятников искусства и старины, который сообщил следующее: выясняя судьбу мощей преподобного Александра Свирского, я узнал, что 13 марта 1919 г. председатель губчрезвычкома Кантер попросил лодейнопольский исполком уничтожить, т.е. сжечь и зарыть в землю остатки так называемых мощей, приписываемых Александру Свирскому, дабы избежать паломничества темных крестьян к кучке полуистлевших костей, что тотчас и было исполнено.
Весной 1998 года исполняющим обязанности настоятеля Александро-Свирского монастыря был назначен игумен Лукиан (Куценко). Поиски привели игумена в фундаментальный музей кафедры нормальной анатомии военно-медицинской академии, где им был найден труп неизвестного мужчины идеальной сохранности. Его отличали брахицефальный антропологический тип, обрезанные гениталии и срезанные подушечки пальцев рук, что было характерно для уголовно-воровской среды 1920-30-х гг. Как уже отмечалось, состояние найденного тела отличалось от состояния мощей, зафиксированных монастырским актом 1918 года, а его владелец явно не принадлежал ни к Церкви Христовой, ни к средневековым новгородцам. Однако это не смутило игумена, а привлеченная им старший научный сотрудник музея антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН кандидат биологических наук Ю. Беневоленская 17 июля 1998 года выдала заключение, что «исследуемый обладает антропологическим типом, свойственным вепсам», к которым якобы и принадлежал преподобный, будучи родом из Юго-Восточного Приладожья. Другой сотрудник игумена, кандидат биологических наук инокиня Леонида (Сафонова) изначально скрыла обнаруженный ею документ, свидетельствующий об уничтожении мощей в 1919 г.: в официальном рапорте митрополиту он не присутствовал. Но подтверждается архивными документами и якобы имевший место факт отправки мощей в Петроград и передачи их в ведение Наркомздрава 31 января 1919 г., на чем настаивают почитатели и апологеты фальсификата, которые таким образом пытаются оправдать подлог, допуская, что «отправка» останков в Петроград спасла их от уничтожения 13 марта 1919 г. и привела к тому, что они оказались в музее ВМА.
Однако все это не остановило предприимчивого игумена: было объявлено, что открытые им мощи начали «мироточить». После этого Лукиан, ссылаясь на «приближение отпускного периода», не уведомив петербургского митрополита Владимира (Котлярова), 28 июля добился от начальника ВМА Ю. Шевченко передачи тела. Акт был подписан начальником кафедры полковником И. Гайворонским, майором Д. Старчиком, капитаном Г. Нечипоруком и доцентом М. Твардовской. Среди заключений экспертов, на которые ссылался акт, фигурировало имя В. Ковалева, выступавшего категорически против предлагаемой идентификации. Акт сообщал, что «анатомический препарат «мумифицированный труп мужчины» может быть идентифицирован как искомые мощи. Анатомический препарат попал в музей в 1930-е гг. и мог быть передан сюда правоохранительными органами.
Лишь 30 июля, получив в свое распоряжение тело, устроив ему торжественную встречу и раструбив о случившемся по всей России, Лукиан отправил соответствующий рапорт митрополиту Владимиру (Котлярову). В тот же день, не вникая в обстоятельства дела и не принимая во внимание только что принятое Определение Синода об обязательном освидетельствовании святых мощей епархиальной комиссией, митрополит подписал резолюцию: «Благословляется совершение молебнов у раки с мощами преподобного Александра Свирского». 16 августа 1998 г. в Петербурге побывал патриарх Алексий (Редигер), которого митрополит тут же повез прикладываться к «мощам». Только после того, как предстоятель церкви поцеловал неизвестного, присутствующий здесь митрополит Крутицкий Ювеналий (Поярков) задал вопрос, создавалась ли епархиальная комиссия. Такая комиссия была спешно создана в сентябре 1998 года. Ее председателем был назначен ректор Петербургской духовной академии епископ Константин (Горянов), медик по образованию, который, осмотрев мощи, не отметил никаких фактов мироточения, но отметил факт обрезания и впоследствии рассказал о чувстве физической тошноты, охватившей его при виде «анатомического препарата». Уже после первого заседания, в октябре 1998 года, комиссия прекратила свое существование, поскольку ее выводы однозначно опровергали подлинность мощей. Тело было по-тихому отвезено в Александро-Свирский монастырь. Однако в январе 2001 г. митрополит Владимир (Котляров) подал патриарху рапорт об утверждении дня празднования второго обретения мощей. 29 января последовала патриаршая резолюция: «Благословляется совершать празднование второго обретения мощей пр. Александра Свирского 17/30 июля». После того как патриарха заставили поцеловать неизвестное тело, судьба тела была решена: признать, что патриарх и тысячи верующих прикладывались к лжемощам, было невозможно». (Мусин А.Е. Церковная старина в современной России, 2010. с.406-408).
Александр Мусин специально подчеркивает, что еще осенью 1918 года подлинные мощи Александра Свирского были обследованы и описаны монастырской комиссией. Произошло это после вскрытия раки самими монахами и незадолго до изъятия мощей органами советской власти. Акт монастырского освидетельствования был датирован 5 октября 1918 года. А его содержание дошло до нашего времени благодаря тому, что этот документ был переписан протоиереем Николаем Чуковым, тогдашним благочинным Олонецкой епархии, впоследствии ставшим митрополитом Ленинградским с именем Григорий. Содержание акта монастырского освидетельствования однозначно указывает, что с момента первоначального обретения в 1641 году тело подверглось существенному разрушению. То есть, если руководствоваться классификацией Георгия Федотова, мощи преподобного Александра Свирского оказались «частично тленны». Как пишет Александр Мусин, «за 300 лет останки претерпели серьезные разрушения: упали ребра грудной клетки, а пальцы ног и кости стоп рассыпались». (Цит. издание. с.405).
Иными словами, на момент обследования монастырской комиссией мощи преподобного Александра Свирского не только не сохранились в состоянии мумии. Они не сохранились даже в виде полноценного скелета. Точнее, у скелета отсутствовали стопы ног..."
отсюда