Расплата по сергианским счетам...
Цитата дня - Андрей Десницкий:
"Неподконтрольность развращает. Церковь к тому же даст государству мощнейший инструмент для шантажа: если вдруг понадобится церковь прижать, никаких не нужно будет особых гонений. Достаточно будет предъявить к ней те же требования, что и к остальным. И с непривычки это выйдет страшнее любых гонений.
Понимает ли это высшее церковное руководство? Мне кажется, не очень. Оно годами и десятилетиями живет в очень специфической среде, где плохие новости принято либо не сообщать, либо объяснять происками врагов. И главный принцип, как и в советской экономике, - экстенсивное развитие, расширение своей сферы влияния без особенной заботы о том, что потом с этой сферой делать...
Все чаще в наши дни начинает звучать слово из забытых, казалось бы, времен - «сергианство». Так принято называть политику митрополита, затем патриарха Сергия (Страгородского), который с конца 1920-х годов взял курс на сотрудничество с советской властью, обещая ей полную лояльность верующих. При этом, разумеется, приходилось заверять мировую общественность, что гонений за веру в СССР нет.
Одни считают, что эта политика была оправданна: ценой малой лжи предотвращалась большая кровь. Другие полагают, что с сатаной нельзя играть в поддавки и что это в любом случае было предательством. Сторонников этой политики трудно осуждать: они жили в совсем иное время. Но возникает вопрос: а не стало ли все это началом своего рода стокгольмского синдрома, когда подчинение наличной государственной власти стало для иерархов сначала приемлемым, а затем и привычным, и даже желанным вне зависимости от наличия угрозы?
Вот что сегодня пишет о. Георгий (Эдельштейн): «Сергианцев первых 25 лет невозможно оправдать, но легко понять… Пока был жив И. Сталин, любому человеку каждую минуту грозили лесоповал, ссылка за Полярный круг, браунинг. Понять сергианцев последующих шестидесяти лет несравненно сложнее».
Ложь, обширная ложь, по мнению протоиерея Владислава Свешникова, вошла в жизнь церковного общества после легализации церкви. «Но зачем нужна церковь как организация? Чтобы слушать церковное пение, служить панихиды и молебны, иногда, конечно, исповедоваться и причащаться? Но когда это совершается ценой греха, тогда вся глубокая и таинственная церковная жизнь приобретает исключительно психологический характер…»
Сергианство возникло не на пустом месте - за ним давняя традиция подчинения церкви власти, преследующей собственные интересы. Но платить потом все равно приходилось по общим счетам..."
http://novayagazeta.livejournal.com/3987321.html
"Неподконтрольность развращает. Церковь к тому же даст государству мощнейший инструмент для шантажа: если вдруг понадобится церковь прижать, никаких не нужно будет особых гонений. Достаточно будет предъявить к ней те же требования, что и к остальным. И с непривычки это выйдет страшнее любых гонений.
Понимает ли это высшее церковное руководство? Мне кажется, не очень. Оно годами и десятилетиями живет в очень специфической среде, где плохие новости принято либо не сообщать, либо объяснять происками врагов. И главный принцип, как и в советской экономике, - экстенсивное развитие, расширение своей сферы влияния без особенной заботы о том, что потом с этой сферой делать...
Все чаще в наши дни начинает звучать слово из забытых, казалось бы, времен - «сергианство». Так принято называть политику митрополита, затем патриарха Сергия (Страгородского), который с конца 1920-х годов взял курс на сотрудничество с советской властью, обещая ей полную лояльность верующих. При этом, разумеется, приходилось заверять мировую общественность, что гонений за веру в СССР нет.
Одни считают, что эта политика была оправданна: ценой малой лжи предотвращалась большая кровь. Другие полагают, что с сатаной нельзя играть в поддавки и что это в любом случае было предательством. Сторонников этой политики трудно осуждать: они жили в совсем иное время. Но возникает вопрос: а не стало ли все это началом своего рода стокгольмского синдрома, когда подчинение наличной государственной власти стало для иерархов сначала приемлемым, а затем и привычным, и даже желанным вне зависимости от наличия угрозы?
Вот что сегодня пишет о. Георгий (Эдельштейн): «Сергианцев первых 25 лет невозможно оправдать, но легко понять… Пока был жив И. Сталин, любому человеку каждую минуту грозили лесоповал, ссылка за Полярный круг, браунинг. Понять сергианцев последующих шестидесяти лет несравненно сложнее».
Ложь, обширная ложь, по мнению протоиерея Владислава Свешникова, вошла в жизнь церковного общества после легализации церкви. «Но зачем нужна церковь как организация? Чтобы слушать церковное пение, служить панихиды и молебны, иногда, конечно, исповедоваться и причащаться? Но когда это совершается ценой греха, тогда вся глубокая и таинственная церковная жизнь приобретает исключительно психологический характер…»
Сергианство возникло не на пустом месте - за ним давняя традиция подчинения церкви власти, преследующей собственные интересы. Но платить потом все равно приходилось по общим счетам..."
http://novayagazeta.livejournal.com/3987321.html