Oct 09, 2007 13:34
Ещё в 50-х годах девятнадцатого веку
Константин Леонтьев жалился на
поголовное отсутствие
в русском обществе
семьи и семейных традиций.
Под семьёй Константин Николаевич понимал
духовное родство и духовную приемственность
между отцами и детьми:
"Чтобы своим собственным детям
привить духовныя ценности,
надо самим обладать и жить ими!".
И эту семейственность он обнаруживал
только в кругу инородных ему славянофилов:
у Аксаковых, Самариных, Киреевских, Хомяковых.
В простом народе,
если это были конечно
не староверы или сектанты,
память о предках
держалась от силы до четвёртого пятого колена,
и нередко заживших свой век стариков,
собственный же сынок
втихую на печи
и прибивал ненароком.
Из семейств духовенства выходили
теплохладные попы,
и горячие целеустремлённые афеисты,
народовольцы, эсеры,
бомбисты и большевики.
Дети стыдились собственных родителей,
и никогда даже не доходило дело до бунта:
протопопам самим было постыдно
за собственную непросвещённость
и недалёкость.
И среди заговоривших деток
весом голос афеиста Варлаама Шаламова,
какой вспоминая детство в поповском доме,
в лучшем случае может
выдавить из себя
чувство неловкости за своего отца - вологодскаго протопопа,
и - сверху вниз - нудящего к нему снисхождения...
И сейчас среди православной поповки
семья и является тем самым жалом
в пяту нашего церковного укладу:
великое количество духовенства
если официально неразведённых -
то пребывающих в негласном разъеде,
по причине не состоявшегося домострою,
феминисткого настрою самих попадей,
да и потому что среди наших попов
просто велик процент
глубоко психически больных людей:
параноя, истерия,
склонность к суициду и депрессиям,
одержимость навязчивыми состояниями -
поживёшь с таким и
поневоле взвоешь...
Поповская Жизнь и Судьба,
По Муромскай дорожке,
Поповская "Жизнь и Судьба",
Серапионово воинство