В связи с событиями в Казанской семинарии...
Священник Георгий Эдельштейн: "«Зри в корень!» - учили нас 150 лет назад.
«Остановить конкретное зло, происходящее сейчас,» невозможно. Лечить следует не прыщик (симптом болезни, гнусный, зловонный, но лишь симптом), а саму болезнь.
Была в Советском Союзе некая контора. Вывески на фасаде здания много раз менялись (ЧК-ГПУ-НКВД-МГБ etc.) и марионетки в большом кабинете менялись (Г.Ягода - Н.Ежов - Л.Берия), но контора оставалась неизменной.
Епископы-содомиты вольготно чувствуют себя в Московской Патриархии потому, что принцип соборности у нас полностью замещён принципом демократического централизма. Во главе - пародия на Генсека, рядом с ним, на ступенечку пониже, им же формируемое «митрополитбюро». Они подбирают, рукополагают, назначают, перемещают епископов. Епископ в епархии сам вершит суд и расправу - рукополагает, назначает, перемещает. Все на всех уровнях в Московской Патриархии в равной мере бесправны и безгласны...
За 25 лет не было ни одного случая на наших ежегодных епархиальных собраниях, когда кто-то задал архиерею «неудобный» вопрос или усомнился в каких-то решениях Владыки. Впрочем и на Архиерейских соборах в Москве такая же тишь и благодать.
Нет в нынешней России твари более униженной и бесправной, чем православных священнослужитель перед лицом своего епископа. Ленинско-сталинская модель построения общества, большевистское понимание свободы и гласности остаются незыблемым фундаментом Московской Патриархии. Какие-то предпосылки болезни существовали давно. В середине позапрошлого века славянофил И.С. Аксаков писал:
«Вся беда оттого, во-первых, что у нас, в обществе, понятие о «святой, соборной и апостольской церкви» нередко отождествляется с понятием о временном церковном управлении, об её официальном представительстве, - приурочивается, так сказать, к личному, временному составу церковной иерархии.
Во-вторых, от того, что общество, при всей искренности своей веры, до такой степени привыкло к безгласности и потёмкам, что дневной свет правды невольно его раздражает, и свободы оно пугается. Вообще у нас в России, в деле церкви, как и во всём, ревнивее всего охраняется благовидность, decorum, - и этим большею частью и удовлетворяется наша любовь к церкви, наша ленивая любовь, наша ленивая вера! Мы охотно жмурим глаза, и в своей детской боязни «скандала» стараемся завесить для своих собственных взоров и для взора мира - многое, многое зло, которое, под покровом внешнего «благолепия», «благоприличия», «благообразия», как рак, как ржавчина, точит и подъедает самый основной нерв нашего духовно-общественного организма. Конечно, преступен тот, кто ради личной потехи кощунственно издеваясь, выставляет миру на показ срамоту матери; но едва ли менее преступны и те, которые, видя её срамоту, видя её страшные язвы, не только не снедаются ревностью об её чистоте, чести и излечении, но из ложного опасения нарушить благочестие, а в сущности, всего чаще, по лени и равнодушию, дают, почти заведомо, укорениться злу и недугам - мерзости запустения на месте святее».
Коммунистический режим стократно усилил болезнь. Десятилетие за десятилетием шла кропотливая работа: вперёд и выше по иерархической лестнице продвигали самых лживых, самых бесстыжих, самых лояльных людоедскому режиму. И очень желательно - с червоточинкой; например, содомитов: так ими проще и легче управлять, «завтра мы о твоём паскудстве в газетах расскажем». Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина.
Московская Патриархия - это бюрократический аппарат, созданный по образу КПСС. Я полагаю, когда мы перестанем лгать, когда научимся говорить правду, когда отвергнем сергианство-никодимовщину, отвергнем принцип демократического централизма и возвратимся к принципу соборности, ни один содомит не будет избран ни инспектором семинарии, ни ректором, ни игуменом, ни епископом...."
http://g-edelstein.livejournal.com/11353.html
«Остановить конкретное зло, происходящее сейчас,» невозможно. Лечить следует не прыщик (симптом болезни, гнусный, зловонный, но лишь симптом), а саму болезнь.
Была в Советском Союзе некая контора. Вывески на фасаде здания много раз менялись (ЧК-ГПУ-НКВД-МГБ etc.) и марионетки в большом кабинете менялись (Г.Ягода - Н.Ежов - Л.Берия), но контора оставалась неизменной.
Епископы-содомиты вольготно чувствуют себя в Московской Патриархии потому, что принцип соборности у нас полностью замещён принципом демократического централизма. Во главе - пародия на Генсека, рядом с ним, на ступенечку пониже, им же формируемое «митрополитбюро». Они подбирают, рукополагают, назначают, перемещают епископов. Епископ в епархии сам вершит суд и расправу - рукополагает, назначает, перемещает. Все на всех уровнях в Московской Патриархии в равной мере бесправны и безгласны...
За 25 лет не было ни одного случая на наших ежегодных епархиальных собраниях, когда кто-то задал архиерею «неудобный» вопрос или усомнился в каких-то решениях Владыки. Впрочем и на Архиерейских соборах в Москве такая же тишь и благодать.
Нет в нынешней России твари более униженной и бесправной, чем православных священнослужитель перед лицом своего епископа. Ленинско-сталинская модель построения общества, большевистское понимание свободы и гласности остаются незыблемым фундаментом Московской Патриархии. Какие-то предпосылки болезни существовали давно. В середине позапрошлого века славянофил И.С. Аксаков писал:
«Вся беда оттого, во-первых, что у нас, в обществе, понятие о «святой, соборной и апостольской церкви» нередко отождествляется с понятием о временном церковном управлении, об её официальном представительстве, - приурочивается, так сказать, к личному, временному составу церковной иерархии.
Во-вторых, от того, что общество, при всей искренности своей веры, до такой степени привыкло к безгласности и потёмкам, что дневной свет правды невольно его раздражает, и свободы оно пугается. Вообще у нас в России, в деле церкви, как и во всём, ревнивее всего охраняется благовидность, decorum, - и этим большею частью и удовлетворяется наша любовь к церкви, наша ленивая любовь, наша ленивая вера! Мы охотно жмурим глаза, и в своей детской боязни «скандала» стараемся завесить для своих собственных взоров и для взора мира - многое, многое зло, которое, под покровом внешнего «благолепия», «благоприличия», «благообразия», как рак, как ржавчина, точит и подъедает самый основной нерв нашего духовно-общественного организма. Конечно, преступен тот, кто ради личной потехи кощунственно издеваясь, выставляет миру на показ срамоту матери; но едва ли менее преступны и те, которые, видя её срамоту, видя её страшные язвы, не только не снедаются ревностью об её чистоте, чести и излечении, но из ложного опасения нарушить благочестие, а в сущности, всего чаще, по лени и равнодушию, дают, почти заведомо, укорениться злу и недугам - мерзости запустения на месте святее».
Коммунистический режим стократно усилил болезнь. Десятилетие за десятилетием шла кропотливая работа: вперёд и выше по иерархической лестнице продвигали самых лживых, самых бесстыжих, самых лояльных людоедскому режиму. И очень желательно - с червоточинкой; например, содомитов: так ими проще и легче управлять, «завтра мы о твоём паскудстве в газетах расскажем». Отцы ели кислый виноград, а у детей на зубах оскомина.
Московская Патриархия - это бюрократический аппарат, созданный по образу КПСС. Я полагаю, когда мы перестанем лгать, когда научимся говорить правду, когда отвергнем сергианство-никодимовщину, отвергнем принцип демократического централизма и возвратимся к принципу соборности, ни один содомит не будет избран ни инспектором семинарии, ни ректором, ни игуменом, ни епископом...."
http://g-edelstein.livejournal.com/11353.html