Товарищ верь: взойдет она...
Возвращаясь двадцать лет спустя
к началу "неслыханно духовного возрождения",
так и не могу воспомнить: "А что же тогда
мир профанно-светский и всё ещё обезбоженно-советский
ожидал от мира сакрально-церковного?" -
Восхождения долгожданной "звезды пленительного счастья",
"зарю новой жизни"
или то, что в изрядливо прохудившиеся меха
русского социума
вольётся воскрешально-пасхальное "пиво новое"?
Скорее всего ожидал, что православное гетто,
как сколок старой дореволюционной матушки России,
сохранило и сберегло то,
что мы уже "навсегда потеряли".
И на смену советскому "гуманизму"
с его асфальтоукладным ГУЛагом,
людоедскими психушками для инакомыслящих и
исправительными тюрьмами для алкашей
придёт эра подлинного
христианского милосердия
и человеческого достоинства.
Наверное, таковыми ожидания от Церкви
профанного мира и были,
и кто же из него ведал, что милосердие,
как и чувство собственного достоинства,
в русской церковности
никогда и не ночевали:
"Не без удивления я присматриваюсь
к новой генерации поповства,
выросшей безо всякого уже кнута и палки
и надсмотрщика сверху:
для них правящий архирей всегда прав:
"Да это же владыка! Это же у него в руках ключи Царства!"
Плюнет деспота в их поповский мордоворот,
они достанут, припасённый попадьёй, платочек
и утрутся, харнет другой раз:
"Ой владыченька, благодать-то ведь какая!"
Вроде это младое и незнакомое племя
и богословски образованно
и крючкотворно имеет навык
разбираться в канонах и правилах церковных,
но любое деспотное самоуправство,
проявление любого церковного сверху самодурства,
любая форма, всё ещё феодальных времён,
архиреова крепостничества и благоглупства,
для них всегда свята и непорочна,
вплоть до явственного проявления в Церкви
уже совсем новой ереси - деспотафилии...
В их всегда активистком конформизме,
прилаживании, приспособленчестве
опознаются всё те же -
одетые когда-то в кожаныя тужурки,
комсяческие два притопа-три прихлола -
слепые вожди для так и не прозревших котят,
какие из комсомольского вчера
чудесным образом сгенерировались
в кукловодов севодняшнего дня,
с премногим благодарением обнаружив,
что внутри себя Церковь
живёт, слава Тебе Господи, не по Евангелию,
а всё по тем же понятиям,
взрощенным и взлелеяным совдепной эпохою.
Но есть ещё в этой поповской молодёжи
то, чего в комсольской номенклатуре никогда не было:
приноровлённая к церковным порядкам
смесь угодничества и лакейства,
и потому духом Смердяковствующей энтропии
несёт от их миссионерствующего активизма
и той религии лакеев, под хоругви коей
они верстают всё новых и новых адептов..."
http://kalakazo.livejournal.com/468573.html
к началу "неслыханно духовного возрождения",
так и не могу воспомнить: "А что же тогда
мир профанно-светский и всё ещё обезбоженно-советский
ожидал от мира сакрально-церковного?" -
Восхождения долгожданной "звезды пленительного счастья",
"зарю новой жизни"
или то, что в изрядливо прохудившиеся меха
русского социума
вольётся воскрешально-пасхальное "пиво новое"?
Скорее всего ожидал, что православное гетто,
как сколок старой дореволюционной матушки России,
сохранило и сберегло то,
что мы уже "навсегда потеряли".
И на смену советскому "гуманизму"
с его асфальтоукладным ГУЛагом,
людоедскими психушками для инакомыслящих и
исправительными тюрьмами для алкашей
придёт эра подлинного
христианского милосердия
и человеческого достоинства.
Наверное, таковыми ожидания от Церкви
профанного мира и были,
и кто же из него ведал, что милосердие,
как и чувство собственного достоинства,
в русской церковности
никогда и не ночевали:
"Не без удивления я присматриваюсь
к новой генерации поповства,
выросшей безо всякого уже кнута и палки
и надсмотрщика сверху:
для них правящий архирей всегда прав:
"Да это же владыка! Это же у него в руках ключи Царства!"
Плюнет деспота в их поповский мордоворот,
они достанут, припасённый попадьёй, платочек
и утрутся, харнет другой раз:
"Ой владыченька, благодать-то ведь какая!"
Вроде это младое и незнакомое племя
и богословски образованно
и крючкотворно имеет навык
разбираться в канонах и правилах церковных,
но любое деспотное самоуправство,
проявление любого церковного сверху самодурства,
любая форма, всё ещё феодальных времён,
архиреова крепостничества и благоглупства,
для них всегда свята и непорочна,
вплоть до явственного проявления в Церкви
уже совсем новой ереси - деспотафилии...
В их всегда активистком конформизме,
прилаживании, приспособленчестве
опознаются всё те же -
одетые когда-то в кожаныя тужурки,
комсяческие два притопа-три прихлола -
слепые вожди для так и не прозревших котят,
какие из комсомольского вчера
чудесным образом сгенерировались
в кукловодов севодняшнего дня,
с премногим благодарением обнаружив,
что внутри себя Церковь
живёт, слава Тебе Господи, не по Евангелию,
а всё по тем же понятиям,
взрощенным и взлелеяным совдепной эпохою.
Но есть ещё в этой поповской молодёжи
то, чего в комсольской номенклатуре никогда не было:
приноровлённая к церковным порядкам
смесь угодничества и лакейства,
и потому духом Смердяковствующей энтропии
несёт от их миссионерствующего активизма
и той религии лакеев, под хоругви коей
они верстают всё новых и новых адептов..."
http://kalakazo.livejournal.com/468573.html