Лучше страшный сон, чем стабильная реальность
Когда я впервые услышал о лихорадке эбола, даже не помню. Не впечатлила новость. Ну, что такого? Где-то на другом краю земли, какая -то зараза. Нам-то в Ленинградской области что за печаль? Но, оказалось, что всё обстоит куда серьёзнее. Волна смерти обогнула земной шар, и смыла большую часть тех, кого мы в суете даже не замечали: Дворники, укладчики асфальта, продавцы и строители, которые "все на одно лицо".
Многие решили, что с окончанием пандемии все беды закончились, но оказалось - наоборот. Очень хорошо помню как всё началось.
Мы стояли в просторном зале у окна, на третьем этаже девятиэтажной «свечки» во Ржевке. В руках бокалы горячего глинтвейна, в воздухе - запах мандаринов. У коллег приподнятое настроение, потому, что несмотря на коллапс в экономике, новогодний корпоратив руководство отменять не стало. Тревоги забыты, разговоры ни о чём всех расслабили, и в самый неподходящий момент, землю вдруг, ощутимо тряхнуло. Пол закачался под ногами, и замигали плафоны освещения в такт огням гирлянды на елке.
Около половина присутствующих, нарядно одетых мужчин и женщин, даже не прервали разговоров. Кто-то приглушённо вскрикнул, а я обернувшись к большому, во всю стену окну, увидел, как из будки подстанции, находящейся во дворе, брызжут снопы искр.
Через металлические "жабры" в дверцах будки повалил густой дым, даже через толстое стекло отчётливо слышалось характерное для трансформатора гудение, затем вдруг жахнуло так, что стёкла больших окон загудели от вибрации. Стоявшие рядом, инстинктивно отпрянули от окна, защищая головы руками и сумочками. Свет окончательно погас во всех девятиэтажках в округе. Послышались испуганные крики, чей-то истеричный хохот, а в ушах застрял чей-то злорадный голос: - «Началось всё-таки! А вы не верили!».
Словно услышав эти слова, Боги привели приговор в исполнение. Тряхнуло так, что стёкла посыпались наружу, мебель сорвалась со своих мест и полетела на меня в перемешку с орущей массой людей, а пол вздыбился и начал опрокидываться. Послышался ужасающий гул, леденящий душу и парализующий мышцы. Девятиэтажка начала крениться и медленно-медленно падать, заваливаться в ту сторону где чадили обломки подстанции.
Затем провал в памяти.
Следующий эпизод, сохранившийся в памяти:
Я сижу на огромной куче битого кирпича. Повсюду обломки мебели, бытовой техники и изуродованные человеческие тела со страшными следами смерти, превратившей их в куски окровавленного мяса. В полуметре над головой - стена рухнувшего здания, не понимаю, каким образом я оказался наверху этой жуткой пирамиды из останков. По всем законам физики я должен был быть погребён на самом её низу. Затем воспоминания отрывочны, словно старые фотографии в альбоме....
А ещё чувство ужаса... Холодного, опустошающего разум и сердце. Страшная боль во всём теле, жуткий холод сковывающий движения, запах гари и стоны людей со всех сторон. Я раздавленный и обезумевший, полз на четвереньках по грудам осколков стекла и бетона, запорошенных снегом в перемешку с вонючей сажей, и мечтал проснуться. Так надеялся, что вот - вот боль в ободранных до мяса пальцах, отпустит и я проснусь в своей постели, а потом расскажу жене про страшный сон. Не знаю сколько раз терял сознание, пока выполз куда-то на открытое пространство.
Задыхаясь и кашляя поковылял куда глаза глядят. Вдруг, слышу многоголосый гул, меня догнала компания из мужчин и женщин, бодро шагающих куда-то и увешанных сумками и мешками. Женщина, которую я совершенно не разглядел во тьме протянула мне свёрток и сказала: - «Вот! Возьмите это! Сейчас самое время всем запасаться спальными мешками», Я молча взял его, нащупал ремешок, и потащил спальный мешок за собой, как собачку на привязи. Глядя вслед удаляющимся людям, едва видным в морозной темноте, освещаемым сполохами пламени пожаров, мне пришла мысль, что наверное, нужно кого-то спасать, оказывать помощь раненым. Так ведь полагается делать? Потом снова провал памяти.
Очнулся в каком-то просторном помещении, похожем на спортзал. Сотни людей сбились в кучу, сидят и лежат на каких-то мешках. Кто-то жуёт, отрешённо уставившись в точку, кто-то спит, лишь несколько людей снуют в узких проходах, то и дело перебрасываясь короткими фразами. Они заняты делом. Наверное спасатели. Снова провалился в тьму.
Затем проснулся от тряски. Благодаря наитию понял, что лежу на обитом жестью полу грузовой фуры среди десятков таких же как я. Первое - жутко хочется по малой нужде, а ещё - так же сильно хочется пить. Бред какой-то. «Не дадим друг другу умереть» - Вспомнился старый пошлый анекдот. Интересно, нас на кладбище везут? Я один тут в живых остался? Никого не вижу больше, кто подавал бы признаки жизни. Уже решил встать на ноги и добраться до заднего клапана тента, чтоб опорожнить мочевой пузырь, как вдруг фура остановилась, рокот мощного дизеля смолк, послышались голоса и тент на заднем борту начал приподниматься.
- Сколько привезли? - послышался низкий баритон из темноты.
- Сорок загрузили, сколько осталось - сейчас узнаем.
После, я очнулся в железобетонном мешке, очень похожем на подвал многоэтажного здания. Слышу стоны, дыхание сотен людей, где-то вдалеке разговор мужчины и женщины. Страшный смрад мочи, пота и медикаментов. Пробую встать на ноги. Получилось. Пробираюсь впотьмах, чтоб не наступить кому-то на руку, или на ногу, держу курс на проём в кирпичной перегородке, откуда струится тусклый свет свечи или лампады. Женский голос вырывается мне навстречу:
- О! Сегодня урожай! Ещё один оклемался. Витя! Ви-ить! Иди скорее сюда! Принимай пациента.
Потом - вода, сухое печенье, снова вода. Потом спазмы желудка и рвота, стоя на коленях на груде строительного щебня. Потом вода. Много воды. Я скинул истлевшее тряпьё и начал плескаться водой из бочки на растерзанное грязное, в синяках и порезах тело. Затем, невыразимое удовольствие от чистой футболки, трусов, солдатской камуфлированной хэбэшки, и наконец - на мне тёплая ватная куртка, шапочка «террористка» и утеплённые офицерские сапоги, с ремешками и застёжками на высоких голенищах.
- Ну, давай браток... Иди к комиссару.
- ?
- Иди давай. Вон в том углу коридор, по нему пойдёшь увидишь где свет горит.
Вхожу в комнату. За столом с самодельным светильником из баллончика от лака для волос и каната, сидит прищурившись, мужичок лет пятидесяти пяти. С крупными залысинами, под носом чёрные усики, кивком приглашает присесть и берёт в руку шариковую ручку, заносит её кончик над новой строкой в толстой тетради перед собой:
- Фамилия? Имя? Отчество? Дата и место рождения? - Так я стал стажёром в отряде сопротивления имени Генерала Рохлина.
Дальше всё было ещё хуже. Я всё никак не мог проснуться. События разворачивались столь стремительно, что я потерял счёт дням. День за днём, неделя за неделей, события проносились перед глазами как кадры ускоренной киносъёмки. Совершенно потрясённый, однажды осознаю, что целюсь в низколетящий вертолёт, раскрашенный в цвета российского флага, из переносного зенитного комплекса «Стрела». Нажимаю гашетку и шипящая струя уносится в след спортивной машине, описывает дугу, повторяя траекторию полёта, следует взрыв, и пылающий вертолёт, брызгая осколками и клочьями пламени, рушится между пустыми зданиями на улицу, усеянную осколками бетона, стекла и битого кирпича.
Вслед за этим слышится мощный гул, и уже целая эскадрилья Ми-24, словно рассерженные осы атакуют высотку, из окна которой вышла моя ракета с инфракрасной головкой наведения. Падаю на пол, слышу отчаянный многоголосый вой автоматических авиапушек ГШ-30. Снаряды прошивают бетонные стены насквозь и рвутся во всю, на разных этажах, снизу и сверху, в квартирах справа и слева от меня. Меня засекли. Конец. Слышу как хлопки разрывов всё ближе и ближе. Вот прямо над головой несколько жутких ударов снаружи бетонной стены дома, осколки бетона щёлкают по полу и стенам, ощущаю во рту привкус пороховых газов и вдруг, моё тело в нескольких местах прошивает расплавленный металл. Тишина. Кажется, наконец-то я заснул.
- О! Старший лейтенант Степанов очнулся! - Слышу над головой женский голос. - Товарищ старший лейтенант! Всё в порядке! Вы живы и скоро сможете ходить! У нас такая новость, такая новость! Победа!
- Я всё - таки старший лейтенант? Ещё вчера был старшим специалистом в отделе логистики автотранспортной компании. Неужели мне всё это не приснилось?
- Да успокойтесь вы! Всё теперь хорошо! Скоро снова займётесь чем захотите. МЧС и полиция полностью на нашей стороне. Бункеры в Сочи и Ямантау вскрыты и все предатели уже осуждены на высшую меру наказания. Народный суд приговорил к повешению 3500 человек из числа бывшей "элиты", которая вела нас к торжеству демократии. Восстановлены радиосвязь и транспорт, под контролем вся территория России.
К нам просят присоединиться Грузия, Прибалтика, Польша, Югославия, Болгария, Греция, Иран, Сирия, Турция, и ещё много стран. Россия первая, и пока единственная восстановила государственность и навела порядок на своей территории.
- Пиить...
- Ой... Снова отключился.
Просыпаюсь во второй раз, опять голос прямо над ухом:
- Ой! Александр Валерьевич очнулся! Люба, позови Виктора Степановича!- - Уже Александр Валерьевич? А только что был старший лейтенант Степанов - С трудом сиплю еле слышным голосом.
- Ка-акой старший лейтенант? Бредит бедный.... Александр Валерьевич! Всё в порядке! Это наркоз так действует! Вы на новогодней вечеринке потеряли сознание, напугали своих коллег... Но всё уже позади! Вам удалили опухоль в мозге, она не злокачественная, вы скоро поправитесь!
Я поперхнулся, закашлялся. - Что?! - С трудом открыл глаза и озираюсь вокруг. Вполне цивильная палата интенсивной терапии, красавица сестричка в голубом халатике. Из ЖК-телевизора на стене Катя Андреева говорит от встрече Президента Путина и Жерара Депардье в Сочи. Бешено вращаю глазами и не верю... Неужто снова всё вернулось!?
- Родная... А, что... Войны не было? Ямантау и Сочи не сдались народу?
- О-о-о! Ха...ха...ха... Вот это вштырило-то вас, Александр Валерьевич! Уже второй год в этом отделении, всякого повидала, но это прико-о-ол! Ха...ха...ха!!!!
- Прикол говоришь? На фиг такие приколы! Я там за тебя кровь проливал! Выходит, что напрасно... М-м-м... - И откинулся без сил на подушку. Ну что же... Знать, всё ещё впереди! Нет... Уж лучше-бы было не просыпаться...