Один генерал-полковник докладывал Сталину о положении дел. Верховный главнокомандующий выглядел очень довольным и дважды одобрительно кивнул. Окончив доклад, военачальник замялся. Сталин спросил: «Вы хотите еще что-нибудь сказать?»
Я в санатории спрашивал у генерал-лейтенанта Пуликовского (он устраивал встречу с читателями) про один момент из его книги. Суть такова - он во время 1-й чеченской войны он был заместителем командира корпуса. Но действовал как командир - жил на КП корпуса, на всех совещаниях получал корпусу задачи. И министр Грачев так и думал, что генерал-майор Пуликовский и есть комкор. Правда обнаружилась, когда Грачев заговорил про очередное звание Пуликовскому, а тот ответил, что у него должность генерал-майора, что у корпуса командир по штату совсем другой. Грачев удивился и вызвал спецтелеграммой штатного комкора в район б.д. для получения задачи. Штатный комкор тоже отписался телеграммой что воевать не может вследствие каких-то (не помню уж деталей) причин. Этого комкора уволили, и в приказе на увольнении Грачев лично написал "за трусость".
И я спросил Пуликовского, существует ли среди заслуженных генералов какое-либо негласное негативное отношение вот к таким высоким начальникам, которые в ответственный момент увиливают "от темы"? Потому что военная служба сама-собой подразумевает военный риск, а не только полигоны или сиденье в кабинете.
Пуликовский ответил так: мы, генералы фамилии таких начальников знаем, но особого освещения в СМИ такие факты не получают. Не акцентируют на них внимание. Что касается того самого командира корпуса, у которого была в личном деле подпись Грачева "за трусость", то этот генерал судился с Грачевым за пункт увольнения, и поскольку официально такая причина увольнения их рядов ВС в Законе отсутствует, то суд он выиграл. И здесь дело ещё интереснее. Там получился период чуть больше года до его предельного возраста службы (кажется так что-то) и суд восстановил генерала в армии задним числом и обязал выплатить ему за этот период денежное содержание.
У Сталина, я полагаю, генерал-полковник - полковник в суд не подавал. :)
Увы, и Сталин был не всемогущ. На самом деле это был не генерал-полковник, а маршал, и не просто маршал, а "маршал победы" и не какое-то "барахло", а вагоны. Но вы посмотрите, нам же все уши прожужали, как военачальники, сдавшие за неделю в июне 41-го кадровую армию пришли гордые и непокорные, и в обиду подельника не сдали...
Я где-то читал, по-моему, у Алексея Исаева, что генерал Власов был из этого славного племени. И в момент контрнаступления под Москвой, когда войска Власова давали немцам прикурить, он "лечился" от воспаления уха где-то в не очень глубоком тылу.
И я спросил Пуликовского, существует ли среди заслуженных генералов какое-либо негласное негативное отношение вот к таким высоким начальникам, которые в ответственный момент увиливают "от темы"? Потому что военная служба сама-собой подразумевает военный риск, а не только полигоны или сиденье в кабинете.
Пуликовский ответил так: мы, генералы фамилии таких начальников знаем, но особого освещения в СМИ такие факты не получают. Не акцентируют на них внимание. Что касается того самого командира корпуса, у которого была в личном деле подпись Грачева "за трусость", то этот генерал судился с Грачевым за пункт увольнения, и поскольку официально такая причина увольнения их рядов ВС в Законе отсутствует, то суд он выиграл. И здесь дело ещё интереснее. Там получился период чуть больше года до его предельного возраста службы (кажется так что-то) и суд восстановил генерала в армии задним числом и обязал выплатить ему за этот период денежное содержание.
У Сталина, я полагаю, генерал-полковник - полковник в суд не подавал. :)
Reply
Reply
Но вы посмотрите, нам же все уши прожужали, как военачальники, сдавшие за неделю в июне 41-го кадровую армию пришли гордые и непокорные, и в обиду подельника не сдали...
Reply
Reply
(The comment has been removed)
Reply
Leave a comment