Натан Альтерман, "В тот день"
Оригинал взят у alekstarn в Натан Альтерман, "В тот день"
К Дню Памяти жертв Катастрофы.
Натан Альтерман, декабрь 1942 года.
В тот день
В тот день, когда будет Суд, непохожий на все суды,
Страна под названьем Германия переполнится плеском воды.
Миллионы убийц, в предчувствии адских мук,
Побегут отмывать кровищу со своих заскорузлых рук.
Будут мылить, тереть и усердно скоблить ладонь,
И от страха потеть, и свою ненавидеть вонь.
Папа с мамой возьмут кувшин и польют сынку -
Палачу, садисту, насильнику, мяснику.
Будут с рук капать капли, капля капли святей -
В каждой капле жизнь - отцов, матерей, детей.
Будет в каждом германском доме капели плач,
Потому что в каждом германском доме сидит палач.
Здесь живёт писака - плотник духовных скреп,
Что нацистским бонзам руки лизал за хлеб.
А вот здесь - рабочий, классово-близкий друг.
Выходил под знаменем - красным, в центре - паук.
По соседству - химик, физик, стеклянный глаз.
Он создал пулемёт, эшафот, крематорий, газ.
Рядом скромный бюргер с сонмом детей, внучат,
Просто ждал - когда же награбленное вручат…
Будут в каждом доме руки мыть и тереть,
И дрожать от страха, и смертным потом потеть.
И услышав это, всполошится сосед-нейтрал,
Что ворота запер, и ключ подальше убрал.
Встрепенётся политик в своей кабинетной тиши -
Тот, кто вёл торговлю, когда надо было тушить.
И от малой конторки клерка до ватиканских вершин
Будет литься вода из кранов, будет звенеть кувшин.
Потому что в такие моменты не приходится выбирать:
Чем целую вечность мучиться, лучше вовсе кожу содрать…
А потом весь мир зарыдает, проклиная свой прошлый грех,
Потому что воды не хватит. Ни за что не хватит на всех.
(пер. с иврита Алекса Тарна)
К Дню Памяти жертв Катастрофы.
Натан Альтерман, декабрь 1942 года.
В тот день
В тот день, когда будет Суд, непохожий на все суды,
Страна под названьем Германия переполнится плеском воды.
Миллионы убийц, в предчувствии адских мук,
Побегут отмывать кровищу со своих заскорузлых рук.
Будут мылить, тереть и усердно скоблить ладонь,
И от страха потеть, и свою ненавидеть вонь.
Папа с мамой возьмут кувшин и польют сынку -
Палачу, садисту, насильнику, мяснику.
Будут с рук капать капли, капля капли святей -
В каждой капле жизнь - отцов, матерей, детей.
Будет в каждом германском доме капели плач,
Потому что в каждом германском доме сидит палач.
Здесь живёт писака - плотник духовных скреп,
Что нацистским бонзам руки лизал за хлеб.
А вот здесь - рабочий, классово-близкий друг.
Выходил под знаменем - красным, в центре - паук.
По соседству - химик, физик, стеклянный глаз.
Он создал пулемёт, эшафот, крематорий, газ.
Рядом скромный бюргер с сонмом детей, внучат,
Просто ждал - когда же награбленное вручат…
Будут в каждом доме руки мыть и тереть,
И дрожать от страха, и смертным потом потеть.
И услышав это, всполошится сосед-нейтрал,
Что ворота запер, и ключ подальше убрал.
Встрепенётся политик в своей кабинетной тиши -
Тот, кто вёл торговлю, когда надо было тушить.
И от малой конторки клерка до ватиканских вершин
Будет литься вода из кранов, будет звенеть кувшин.
Потому что в такие моменты не приходится выбирать:
Чем целую вечность мучиться, лучше вовсе кожу содрать…
А потом весь мир зарыдает, проклиная свой прошлый грех,
Потому что воды не хватит. Ни за что не хватит на всех.
(пер. с иврита Алекса Тарна)