негласные правила Комиссии должны стать гласными
Курбанов: в МВД Дагестана отказываются от переговоров с желающими сложить оружие боевиками
Часть руководства МВД Дагестана занимает ошибочную позицию, считая мирный диалог с членами НВФ, желающими сложить оружие, "не их делом", заявил в эксклюзивном интервью «Кавказскому узлу» руководитель комиссии по адаптации боевиков в Дагестане, зампредседателя комитета Госдумы РФ по конституционному законодательству и государственному строительству Ризван Курбанов. «Комиссия будет работать не для сегодняшних или завтрашних Салютиных, а для будущих поколений и полного разрешения конфликтной ситуации в Дагестане», - заявляет Ризван Курбанов. Далее...
На фоне ежедневно проводимых спецопераций и массовых арестов подозреваемых к причастности к НВФ, сообщение о том, что впервые дагестанская Комиссия по адаптации лиц отказавшихся от террористической деятельности отказала сразу пятерым обратившимся к ней в удовлетворении ходатайства выглядит, наверно, как сигнал к тому, что власть отказалась от диалога в пользу силы. Естественно, ничего хорошего такие настроения не несут.
Последующее разъяснение Ризвана Курбанова о сложившейся на заседании Комиссии ситуации и причинах принятия решения об отказе в поддержке тех, кто прекратил свою деятельность вызывает еще больше настороженность, так как позиция зам.министра МВД мягко говоря подтверждает приверженность его ведомства к силовому методу решения проблем с боевиками. Хотя, наверно тот кто любит смаковать скандалы и политику будет указывать пальцем на этот спор и будет шутить о создании «комиссии по адаптации заместителей министров МВД Дагестана». Но, поверьте мне, здесь не до шуток, здесь речь идет о судьбе людей.
На мой взгляд, тут надо не подливать масла в спор председателя Комиссии и МВД, обвиняя полицию в нежелании мира, а помочь еще раз развязать очередной узелок недопонимания деятельности Комиссии.
Основная проблема Комиссии в том, что правила ее работы, не смотря на утвержденное положение о ее деятельности постоянно подвергаются корректировке, из-за того что все предусмотреть не возможно. И, соответственно, они нигде не опубликованы в форме рекомендаций лицам, желающим пройти Комиссию и получить ее ходатайство.
В указе Президента Дагестана от 02.11.2010 года №264 указано «1. Образовать Комиссию при Президенте Республики Дагестан по оказанию содействия в адаптации к мирной жизни лицам, решившим прекратить террористическую и экстремистскую деятельность на территории Республики Дагестан».
То есть в Указе, не раскрывается, что понимать под «решившим прекратить террористическую и экстремистскую деятельность», должен ли сдавшийся сдать всех других или достаточно, что он сам пришел и прекратил стрелять.
Ответа на этот вопрос вы не найдете и в положении о деятельности Комиссии утв. Указом Президента Дагестана от 25 апреля 2011 года №62. Потому что, как я указал выше, все прописать заранее не возможно.
За год деятельности Комиссии «в коридорах» полиции и следственных органах все чаще стало звучать неодобрение в ее адрес, мол, боевики замерзают и сдаются в Комиссию, когда надо их уничтожать.
И, естественно, что рано или поздно должен был разгореться спор по этому поводу.
На предпоследнем заседании Комиссии, в декабре, за закрытыми дверями, но в присутствии Максима Шевченко, этот спор и начался. Поводом к этому спору было то, что некоторые «ребята», пришедшие на Комиссию вели себя несколько вызывающие, словно они на педсовете школы.
Один из членов Комиссии начал засыпать их вопросами о фактах, оперативного характера, типа «пусть расскажет правду, наконец-то», почему не принес с собой оружие; сдавшийся участник НВФ имеет право рассчитывать на то, что ему не предъявят обвинение в участии в НВФ, явка с повинной сама по себе является смягчающим обстоятельством в соответствии с УК РФ, поэтому, чтобы заслужить еще большее снижение, чтобы прокуратура не просила строгого наказания, сдавшийся должен сделать несколько большее, чем просто явится в комиссию и написать явку с повинной. Его стали поддерживать другие члены Комиссии и понеслось все, что накопилось в коридорах правоохранителей.
В результате высказаны три существенных мнения.
Поняв, что происходит, я попытался примирить силовиков. Я объяснил наш конфликт тем, что некоторых из ребят привели на Комиссию еще до предъявления обвинения, «только из леса». А между тем они обращаются в Комиссию сразу о даче ходатайства перед судом. И получалось, что сдавшимся задавали вопросы, на которые они даже не знали как ответить и о которых не знал его адвокат. Естественно, что его ответы выглядели как попытка самозащиты, а значит неискренними.
У Максима Шевченко была позиция, что Комиссия должна удовлетворять ходатайства человека лишь на том основании, что он просто сложил оружие и сдался, прекратив свою вооруженную деятельность.
Позиция Ризвана Данияловича, на мой взгляд, была ближе к доводам М. Шевченко. И он дополнил его тем, что Комиссия создана именно для выхода «лесных» из НВФ и отказ в удовлетворении ходатайства даст сигнал тем, кто находится еще «в лесу», что нет гарантий того, что сдавшись, они попадут под защиту Комиссии. То есть Комиссия это, безусловно, инструмент политической борьбы и здесь важен информационный эффект. И только авторитет Ризвана Курбанова помог уговорить «оппозицию» удовлетворить ходатайства всех обратившихся в Комиссию.
Но при этом было принято решение, что отныне:
- для получения ходатайства о снисхождении от Комиссии человек должен попасть на Комиссию не раньше, чем ему предъявят обвинение.
- в случае если подследственный после получения ходатайства Комиссии открыто отказался сотрудничать со следствием, то Комиссия может отозвать свое ходатайство.
Было ли это уступкой «силовикам»? Безусловно! Более того, я опять же обращаю внимание на Указ Президента о создании Комиссии и положение о ней, там нет требований к сдающимся, идти на контакт со следствием. И формально, позиция заместителя министра ВД Дагестана не соответствует этим документам.
Но справедливости ради следует сказать, что Комиссия принимает решение большинством голосов, а, следовательно, не один зам.министра тут причастен к отказу в удовлетворении ходатайства. Поэтому если такой конфликт будет и дальше, то достигнутые договоренности о примерной процедуре могут быть разорваны, так сказать на законном основании. Более того, вынужден, как адвокат, напомнить, что конституционное право на отказ от дачи показаний никто не отменял.
И я думаю, что заместитель министра ВД и другие члены Комиссии должны понимать, что Комиссия создана с санкции руководства страны как дополнительный стимул, приманка, т.к. очевидно, лучше, если человек ведет с государством процессуальную войну, чем вооруженную. Если приводить пример, то даже если на заседании Комиссии по адаптации, сдавшийся боевик будет кричать антигосударственные лозунги и критиковать органы, власти которых представляют члены Комиссии, то лучшим ответом ему может быть решение Комиссии о снисхождении к нему в суде, т.к. информационный эффект может помочь сомневающимся в необходимости сдачи. А объяснять отказ потом тем, что парень был с нами не искренен и вел себя вызывающе, не имеет смысла и может навредить основной задаче Комиссии.
Кроме того, если занимать позицию, что зам.министра из-за недопонимания некоторых целей Комиссии должен ее покинуть, то осмелюсь заместить, что некоторые ее члены, позволяющие себе поупражняться на сдавших в искусстве морально-религиозных допросов, превращая заседания в инквизиционные допросы, тоже должны ее покинуть.
Естественно, у меня как у юриста есть и исключения из правил. Я считаю, что Комиссия может отказывать в удовлетворении ходатайства тем, кто не сам сдался, а тот, кто уже задержан и просит о снисхождении и ходатайстве перед УФСИН Дагестана об отбывании наказания на территории Дагестана. Во-первых, здесь отпадает цель вывода человека «из леса» так как нет явки с повинной; во-вторых, человек, который хоть и воспользовался своим конституционным правом самозащиты, но ведет себя не добросовестно, меняя адвоката, затягивая следствие и т.п. (предвижу критику типа, если законно то он прав), то у представителей государства собранных в Комиссию есть основания дать свою оценку такой позиции человека в отношении госоргана.
Дабы не повторялись подобные конфликты в будущем, считаю, что негласные правила Комиссии должны стать гласными и опубликованными. Люди должны четко представлять себе принципы и правила Комиссии.