...
Грубый таксист заталкивает в салон мои коробки, а я вспоминаю о том, что у моей книги осталось две с половиной главы, и я скоро дочитаю "Счастливую ностальгию", свидетельствующую мне о том, что некоторые двери не закрываются никогда, а многие вещи возвращаются и садятся в жизнь туда же, где прежде стояли.
Как если бы вещи сами забирались на полки шкафа.
Как если бы бывшие, когда напивались, сами звонили мне (впрочем, звонят).
И я еду под проливным дождем в теплый дом, где меня ждут, а завтра я и вовсе сяду в электричку, которая унесет меня в звенящую синюю беспросветную даль, которой я прежде не знала.
Признаю, что в 19 лет я знала о любви всё, и она казалась мне простой, в 20 - чуть больше. Месяца три назад я готова была защитить по ней диссертацию!
А сейчас я чувствую себя философом, идею которого растоптал другой более сообразительный ученый. Идею, которую я вынашивала всю жизнь. Мысль о том, что я уж кое-что в ней поняла.
Конечно, нет)
Как если бы вещи сами забирались на полки шкафа.
Как если бы бывшие, когда напивались, сами звонили мне (впрочем, звонят).
И я еду под проливным дождем в теплый дом, где меня ждут, а завтра я и вовсе сяду в электричку, которая унесет меня в звенящую синюю беспросветную даль, которой я прежде не знала.
Признаю, что в 19 лет я знала о любви всё, и она казалась мне простой, в 20 - чуть больше. Месяца три назад я готова была защитить по ней диссертацию!
А сейчас я чувствую себя философом, идею которого растоптал другой более сообразительный ученый. Идею, которую я вынашивала всю жизнь. Мысль о том, что я уж кое-что в ней поняла.
Конечно, нет)