RIP Мирэй-тян
6-летнюю девочку в Кобэ нашли спустя две недели, в лесочке, в черных мешках, по частям.
Украл и убил ребенка 47-летний сосед. В пакетах была его ID карточка и сигаретные окурки, ДНК на которых были его, а потом в его квартире нашли рюкзачок девочки.
Следов убийства в доме нет (полиция на каком-то этапе к нему уже заходила и обыскивала квартиру), орудия тоже. Пакетов в лесу не было, выкинул он их уже когда полиция прочесывала район - но как? Камеры наблюдения засекли девочку, идущую куда-то, и убийцу, идущего следом.
Адвокат говорит, что клиент будет сохранять молчание. Работка у этого адвоката - карме не позавидуешь...
Кобэ весь на ушах. По телеку крутят кадры, где показывают морду убийцы, компьютерные картинки тела ребенка и то, какие части нашли - какого хрена это нужно вообще... как родители водят детей в школу за руку, что везде стоят полицейские. Выпустили статистику по случаям попыток заманивания или краж детей. В школу, куда ходила Мирэй, заслали специалистов, чтобы помочь детям справиться с шоком...
Тот момент, когда несовершенность мира понимаешь с особенной остротой.
Украл и убил ребенка 47-летний сосед. В пакетах была его ID карточка и сигаретные окурки, ДНК на которых были его, а потом в его квартире нашли рюкзачок девочки.
Следов убийства в доме нет (полиция на каком-то этапе к нему уже заходила и обыскивала квартиру), орудия тоже. Пакетов в лесу не было, выкинул он их уже когда полиция прочесывала район - но как? Камеры наблюдения засекли девочку, идущую куда-то, и убийцу, идущего следом.
Адвокат говорит, что клиент будет сохранять молчание. Работка у этого адвоката - карме не позавидуешь...
Кобэ весь на ушах. По телеку крутят кадры, где показывают морду убийцы, компьютерные картинки тела ребенка и то, какие части нашли - какого хрена это нужно вообще... как родители водят детей в школу за руку, что везде стоят полицейские. Выпустили статистику по случаям попыток заманивания или краж детей. В школу, куда ходила Мирэй, заслали специалистов, чтобы помочь детям справиться с шоком...
Тот момент, когда несовершенность мира понимаешь с особенной остротой.