Жили-были два брата Нюма и Хаим.
Хаим жил на Брайтоне в Нью-Йорке, а Нюма, как приличный человек жил себе на Пушкинской, в Одессе.
И вот в один страшный день несчастный Нюма получает телеграмму из Америки в которой говорится, что его любимый брат Хаим скончался на 56 году жизни в окружении детей и близких.
Вся Одесса в трауре. Все плачут и выражают соболезнования бедному Нюме. Участковый Грицюк пришёл с бутылкой. Соседка тётя Фира принесла пирог с капустой. Однокласник Натан вернул долг 20 долларов! Мадам Садовская объявила однодневный траур и закрыла заведение. Девочки всплакнули и ушли на пляж.
Безутешного Нюму с венком "От семьи и друзей- прощай Хаим, прощай" посадили в самолет до Нью-Йорка.
И вот, спустя какое-то время, заплаканный и совершенно невыспавшийся Нюма наконец-то оказывается на Брайтоне. Он выходит из такси со своим венком и видит:
Весь Брайтон в трауре. Не работает ни один магазин, ни одна контора. Закрыты рестораны и клубы. Не ходит транспорт. Зеркала завешены черным. На начинающего шизеть Нюму, медленно надвигается многолюдная траурная процессия. Идет огромная толпа. Впереди всех дети разбрасывают ветки хвои, большой сводный оркестр завывает Шопена, два парня тащат здоровенный портрет Хаима. За портретом шестеро здоровенных мужиков несут на плечах шикарный, дорогущщий гроб. В гробу сидит Хаим и курит сигару.
Когда скорбная демонстрация равняется с Нюмой, Хаим вынимает сигару изо рта и обращаясь к мужчинам, несущим его в гробу произносит:
- Постоим минутку.
Нюма, вконец охреневший от происходящего, полушепчет-полуорёт Хаиму:
- Хаим! Как же так? Я не понимаю...А телеграмма? Мы же все...А ты ... я на последние деньги... вот венок тебе... Хаим, а зачем тогда это всё?!
Хаим выпускает густое облако дыма и, показывая рукой на всю окружающую толпу, тоном очень уставшего человека говорит:
- Нюма! Ну что ты такое говоришь? Ты же видишь, им всё похую!
Рассказано Марком Эпштейном в уютной компании где-то на просторах необъятного интернета... )