Недетская игра
Постер к многообещающей игровой картине «Все умрут, а я останусь» Валерии Гай Германики. Правда, сама режиссер Германика говорит, что ей не особо нравится (постер, в смысле), но - добавляет - «раз наверху знают лучше то как то похуй». Тем временем наверху, видимо, решили позиционировать каннского лауреата в прокате исключительно как авангардный российский эмо-фильм. Иначе, к чему вся эта взвинчено-напористая стилистика в розовых оттенках?
Вообще, парадокс Германики - это парадокс всего нашего стремительно развивающегося кинематографа, который пытается найти собственное лицо через отрицание некоторого мнения, кажущегося «безусловно правильным». Это сложно понять, но это практически так. У нас даже первый блокбастер «Ночной дозор» снят против всех маркетинговых правил, с поистине арт-хаусным замахом и линчевскими загадками. И вобщем-то в этой связи понятно, почему сегодня молодые интеллектуалы и фестивальные критики так носятся с 24-летней Валерией - потому что не восхищаться человеком, который в интервью называет свой игровой дебют ласковым словом «киношка» и честно признается «книжки я про кино не читаю, я тока бухаю и говорю про любовь», довольно сложно.
К слову, видел у нее только «Девочек» - это такая полуигровая, снятая на любительскую камеру, но очень живая документалка про обычных московских девчонок. Они вместе гуляют по улицам, вместе курят травку, вместе прокалывают пупок, вместе поют песни и вместе сбрасываются на мелочь, чтобы тайком купить банку с джин-тоником. И это, надо сказать, что-то выдающееся. Дело тут даже не том, что Германика вкладывает в уста своих персонажей некую новую искренность или создает, как пишет критик Медведев, эффект несентиментального сочувствия. Ее сила в том, что она мощно бьет по драматургии. Там в «Девочках» есть в частности сцена, когда подружки доводят одну из своих до слез, а потом подвергают безжалостному прессингу - и это снято так, что все пытки и концлагеря в сравнении кажутся просто ребячеством. В общем, не знаю как для вас, а для меня «Все умрут, а я останусь» самый ожидаемый российский фильм года, даже балабановский «Морфий» не так сильно хочется посмотреть.