Голодные игры (2012): «Голодные игры» для сытого современного зрителя
Новое «шоу» Голодные игры пользуется всё большей популярностью в тоталитарном государстве Панема, пока наконец, его добровольной героиней не становится Китнис Эвердин, которую играет Дженнифер Лоуренс. Девочка-стрелок с огненным характером, заменившая выбранную жребием сестру, быстро становится костью в горле сытого гедонистического общества, которое, тем не менее, с возросшим вдвое интересом наблюдает за её борьбой в режиме реального времени.
«Голодные игры» 2012 тот редкий на сегодняшний день фильм, который, несмотря на раскрученность и блокбастеровский размах, рискует не просто быть не понятым в красоте своей главной задумки, но и полностью «провисает» в понимании у целевой аудитории. Поскольку объяснить его в привычных шаблонах «фильм о любви», «фильм-сага для подростков», «фильм-антиутопия» или «очередная 3D-красота», при, в общем-то правильности главных указателей, тем не менее невозможно. Зритель постоянно «сшибается» с мейнстрима своего типизированного восприятия либо натянутой монтажной стяжкой кадров, либо трясущейся камерой, либо логической нестыковкой сюжета, либо, наконец, обманчивой вторичностью авторского посыла.
Итак, любовная линия, вяло переходящая в сомнительный треугольник, существует скорее как надуманная формула, но отказаться от главной роли в ней героиня может только ценой жизни: своей, возлюбленного-напарника, а также, вполне вероятно, своих родственников (матери и сестры), ради которых она добровольно вызвалась участвовать в играх. Кроме того, образ воительницы-амазонки сильно перевешивает образы мужские, а для добротного любовного киноромана мужчины блёклыми и пассивными никак не могут быть.
Фильм не очень-то подходит подросткам, и не по причине натуралистичности кадров насилия и убийства холодным оружием, представленном во множестве: луки, ножи, мечи с сомнительной практичностью всякоизогнутых лезвий, а по тому, что реальная моральная проблематика им освоится с трудом. По той же причине, например, «Повелитель мух» не очень-то детская робинзонада «Голодные игры» не фильм для незрелого подросткового сознания, чётко различающего «своих» и «чужих», разрезающего мир на «добро» и «зло». Это не тот мир, где есть достойный героя, сильный соперник (при всей обманчивой мощи развитых компьютерных технологий и мускулистых стражей Системы). Противник чаще всего гламурно-жалок, и, кстати, не вовсе лишён добра. Так, слезливая сентиментальность спасает жизнь героям, потому что именно такие чувствительные зрители оплачивают им посылки с едой и лекарствами. Отсюда проблема его уничтожения. В кого целить стрелы протеста? Кажется, даже философствующий диктатор, занимающийся садоводством, и по-моему, представляющий реальную силу дистриктов, не так плох. Если его устранить, не будет ли новый, оборзевший от свалившейся власти, ещё хуже?!
По сходной с предыдущим пунктом проблематикой, «Голодные игры» не есть «очередная антиутопия», хотя одним из самых привлекательных сюжетов для современного зрителя является именно увлекательное выживание героев в каком-нибудь антиутопичном и постапокалиптичном обществе (изменённая ядерной катастрофой земля, другая планета, параллельный мир). Очередная антиутопия и видеосказка о протесте против Системы? Бунтарско-подростковая сага с трясущейся камерой, находящейся, кажется, в руках ребёнка? Но нет, фильм менее 3D-зрелищен, как можно было бы предположить. Траты на спец. эффекты и креативные, и материальные, видимо, минимальны.
На наш взгляд, на первое место в фильме поставлено настойчиво отвлекающее от «ухода» в антиутопические законы нового мира и стандартные приёмы его критики, неординарное высмеивание и развенчивание ценностей современного потребительского общества вместе с его имперской иерархией и навязчивой слежкой за своими гражданами в режиме реалити-шоу. Показать современному сытому зрителю можно что угодно, и он это спокойно воспримет. Он также спокойно воспримет критику общества именно в ставшей привычной антиутопичной форме, поскольку она для него такая же ненастоящая, как и критикуемый ею предмет. Не случайно, одним из источников для создания бумажного варианта трилогии для её автора Сьюзен Коллинз стало переключение с ток-шоу на кадры войны в Ираке. Ничто не мешало провести и эту картину по рельсам разработанной ещё в древнегреческую эпоху мифологии с милитаризированным приятным блеском. И её так и ведут, если бы успешно при этом не указывалось зрителю на очевидность обмана. На реальную свободу воли и поступка. Ты можешь пойти добровольно на жертву вместо сестры, а можешь не идти (как не шевельнулся из строя друг детства Китнис Эвердин). Ты можешь быть любезной с палачами и выклянчить «пайковое» существование, а можешь продемонстрировать им свой характер, привлечь внимание к себе дерзким поступком. Наконец, что окончательно выбивает из привычных схем поведения антиутопических героев, так неясный финал. Конец намеренно показан весьма неопределённым и намекающим на продолжение (которое выйдет на экраны приблизительно в ноябре следующего года).
Переходя к заметным «белым ниткам», сюжета, отметим то, с чем не получилось справиться/довести до конца создателям фильма:
- война своих против своих;
Сценаристы постоянно мягко уходят с помощью сюжетных ходов от необходимости убивать «друзей», и от нелёгкого морального выбора, соответственно. Хотя понятно, что победить может кто-то один, и своего убить не так легко, как врага.
- не проработанность фигур наставников;
Почему показаны только наставники 12 дистрикта? Конечно, если показывать других наставников, игры превратятся в противостояние между ними, но и пренебрегать развитием линии с ними не стоит уже просто потому, что их роль посредников в общении с Системой весьма любопытна.
- отсутствие внятного объяснения идеи игр;
Как это ни странно! Игры позиционируются как верное средство от бунтов. Но уже то, что бунты вспыхивают после убийства одной из участниц, доказывает то, что они приводят скорее обратному эффекту. И никого особо не умиротворяют. Бунтарство не может быть эпизодичным, как и влияние дисциплинирующих социум практик. Действительным объяснением идеи игр было бы «средство от скуки», развлечение высших слоёв столицы. И это куда интереснее, поскольку поднимает проблему Управления на новый уровень Удовольствия можно достичь, лишь играя с огнём. Создать мнимую угрозу своему обывательскому спокойствию, скуке и безопасности с помощью ненастоящего пламени на одежде. И это всё действительно не страшно, только если объятые пламенем одежды не являются действительным костром гнева и мученичества, на который восходит душа главной героини, готовой изменить мир.
Если доделать за авторов работу над этими моментами, мы получаем задумку «Голодных игр», как фильма-предупреждения, фильма, сопоставимого по степени прозрения с «Матрицей» или «Бойцовским клубом», где образ будущего современной цивилизации реален, как зеркальное отражение, намеревающееся покинуть свою рамку. Вы держите в руках пульт и нажимаете на его кнопки, хотя это всего лишь иллюзия управления, потому что всё направлено на то, чтобы следующая, поставляемая вам в завидном порядке картинка не отличалась от картинки вами желаемой. Чтобы одни мысли могли быть поняты, всегда существуют другие мысли, т. е. рефлексивность сознания. Чтобы отвлечь современного зрителя от телевизора и навязчивой схемы реалити-шоу и существует кино рефлексивность визуальности. Нельзя не прислушиваться, присматриваться к их «показаниям».
9 из 10
Рецензия на Кинопоиске на фильм «Голодные игры (2012)»
«Голодные игры» 2012 тот редкий на сегодняшний день фильм, который, несмотря на раскрученность и блокбастеровский размах, рискует не просто быть не понятым в красоте своей главной задумки, но и полностью «провисает» в понимании у целевой аудитории. Поскольку объяснить его в привычных шаблонах «фильм о любви», «фильм-сага для подростков», «фильм-антиутопия» или «очередная 3D-красота», при, в общем-то правильности главных указателей, тем не менее невозможно. Зритель постоянно «сшибается» с мейнстрима своего типизированного восприятия либо натянутой монтажной стяжкой кадров, либо трясущейся камерой, либо логической нестыковкой сюжета, либо, наконец, обманчивой вторичностью авторского посыла.
Итак, любовная линия, вяло переходящая в сомнительный треугольник, существует скорее как надуманная формула, но отказаться от главной роли в ней героиня может только ценой жизни: своей, возлюбленного-напарника, а также, вполне вероятно, своих родственников (матери и сестры), ради которых она добровольно вызвалась участвовать в играх. Кроме того, образ воительницы-амазонки сильно перевешивает образы мужские, а для добротного любовного киноромана мужчины блёклыми и пассивными никак не могут быть.
Фильм не очень-то подходит подросткам, и не по причине натуралистичности кадров насилия и убийства холодным оружием, представленном во множестве: луки, ножи, мечи с сомнительной практичностью всякоизогнутых лезвий, а по тому, что реальная моральная проблематика им освоится с трудом. По той же причине, например, «Повелитель мух» не очень-то детская робинзонада «Голодные игры» не фильм для незрелого подросткового сознания, чётко различающего «своих» и «чужих», разрезающего мир на «добро» и «зло». Это не тот мир, где есть достойный героя, сильный соперник (при всей обманчивой мощи развитых компьютерных технологий и мускулистых стражей Системы). Противник чаще всего гламурно-жалок, и, кстати, не вовсе лишён добра. Так, слезливая сентиментальность спасает жизнь героям, потому что именно такие чувствительные зрители оплачивают им посылки с едой и лекарствами. Отсюда проблема его уничтожения. В кого целить стрелы протеста? Кажется, даже философствующий диктатор, занимающийся садоводством, и по-моему, представляющий реальную силу дистриктов, не так плох. Если его устранить, не будет ли новый, оборзевший от свалившейся власти, ещё хуже?!
По сходной с предыдущим пунктом проблематикой, «Голодные игры» не есть «очередная антиутопия», хотя одним из самых привлекательных сюжетов для современного зрителя является именно увлекательное выживание героев в каком-нибудь антиутопичном и постапокалиптичном обществе (изменённая ядерной катастрофой земля, другая планета, параллельный мир). Очередная антиутопия и видеосказка о протесте против Системы? Бунтарско-подростковая сага с трясущейся камерой, находящейся, кажется, в руках ребёнка? Но нет, фильм менее 3D-зрелищен, как можно было бы предположить. Траты на спец. эффекты и креативные, и материальные, видимо, минимальны.
На наш взгляд, на первое место в фильме поставлено настойчиво отвлекающее от «ухода» в антиутопические законы нового мира и стандартные приёмы его критики, неординарное высмеивание и развенчивание ценностей современного потребительского общества вместе с его имперской иерархией и навязчивой слежкой за своими гражданами в режиме реалити-шоу. Показать современному сытому зрителю можно что угодно, и он это спокойно воспримет. Он также спокойно воспримет критику общества именно в ставшей привычной антиутопичной форме, поскольку она для него такая же ненастоящая, как и критикуемый ею предмет. Не случайно, одним из источников для создания бумажного варианта трилогии для её автора Сьюзен Коллинз стало переключение с ток-шоу на кадры войны в Ираке. Ничто не мешало провести и эту картину по рельсам разработанной ещё в древнегреческую эпоху мифологии с милитаризированным приятным блеском. И её так и ведут, если бы успешно при этом не указывалось зрителю на очевидность обмана. На реальную свободу воли и поступка. Ты можешь пойти добровольно на жертву вместо сестры, а можешь не идти (как не шевельнулся из строя друг детства Китнис Эвердин). Ты можешь быть любезной с палачами и выклянчить «пайковое» существование, а можешь продемонстрировать им свой характер, привлечь внимание к себе дерзким поступком. Наконец, что окончательно выбивает из привычных схем поведения антиутопических героев, так неясный финал. Конец намеренно показан весьма неопределённым и намекающим на продолжение (которое выйдет на экраны приблизительно в ноябре следующего года).
Переходя к заметным «белым ниткам», сюжета, отметим то, с чем не получилось справиться/довести до конца создателям фильма:
- война своих против своих;
Сценаристы постоянно мягко уходят с помощью сюжетных ходов от необходимости убивать «друзей», и от нелёгкого морального выбора, соответственно. Хотя понятно, что победить может кто-то один, и своего убить не так легко, как врага.
- не проработанность фигур наставников;
Почему показаны только наставники 12 дистрикта? Конечно, если показывать других наставников, игры превратятся в противостояние между ними, но и пренебрегать развитием линии с ними не стоит уже просто потому, что их роль посредников в общении с Системой весьма любопытна.
- отсутствие внятного объяснения идеи игр;
Как это ни странно! Игры позиционируются как верное средство от бунтов. Но уже то, что бунты вспыхивают после убийства одной из участниц, доказывает то, что они приводят скорее обратному эффекту. И никого особо не умиротворяют. Бунтарство не может быть эпизодичным, как и влияние дисциплинирующих социум практик. Действительным объяснением идеи игр было бы «средство от скуки», развлечение высших слоёв столицы. И это куда интереснее, поскольку поднимает проблему Управления на новый уровень Удовольствия можно достичь, лишь играя с огнём. Создать мнимую угрозу своему обывательскому спокойствию, скуке и безопасности с помощью ненастоящего пламени на одежде. И это всё действительно не страшно, только если объятые пламенем одежды не являются действительным костром гнева и мученичества, на который восходит душа главной героини, готовой изменить мир.
Если доделать за авторов работу над этими моментами, мы получаем задумку «Голодных игр», как фильма-предупреждения, фильма, сопоставимого по степени прозрения с «Матрицей» или «Бойцовским клубом», где образ будущего современной цивилизации реален, как зеркальное отражение, намеревающееся покинуть свою рамку. Вы держите в руках пульт и нажимаете на его кнопки, хотя это всего лишь иллюзия управления, потому что всё направлено на то, чтобы следующая, поставляемая вам в завидном порядке картинка не отличалась от картинки вами желаемой. Чтобы одни мысли могли быть поняты, всегда существуют другие мысли, т. е. рефлексивность сознания. Чтобы отвлечь современного зрителя от телевизора и навязчивой схемы реалити-шоу и существует кино рефлексивность визуальности. Нельзя не прислушиваться, присматриваться к их «показаниям».
9 из 10
Рецензия на Кинопоиске на фильм «Голодные игры (2012)»