Я улыбаюсь!
Текст этот уже немного устарел - он был написан полтора месяца назад. Но он является хорошей иллюстрацией быта мамы двойни, так что кому любопытно - добро пожаловать под кат!
Помню как-то на своём привычном прогулочном маршруте я пересеклась с двумя женщинами. Были они, скорее всего, мамой и бабушкой малыша в коляске. И бабушка назидательно сказала маме:
«Смотри! У нее двойня, а она УЛЫБАЕТСЯ!»
Я улыбаюсь. Я надеваю улыбку, как шапочку. Перед выходом из дома. У меня колтуны в непрокрашенных волосах, вонючие подмышки, волосатые ноги и я улыбаюсь.
Кстати, это не от неряшества. С моим организмом вследствие беременности, родов и кормления грудью что-то случилось. Мои волосы стали терять приобретенный благодаря индийским травам яркий цвет и сбиваться в одну толстую дреду, хотя я чешу их каждый день конским гребнем и мою конским шампунем. С подмышками вообще худо: я могу намывать их в душе с мылом, гелем и скрабом, но когда я вытрусь - я всё-равно пахну так, словно побывала в многодневном лыжном походе. Оказывается, это связано с лактацией - жаль только, на курсах нас забыли об этом предупредить. Зато у меня нет месячных и две большие сиськи, а на запах муж не обращает внимания - ему приходилось бывать в лыжных походах!
Меня спрашивают мамы на улице:
«Как вы справляетесь?»
На самом деле им не интересно слушать, что я отвечу. Им интересно пожаловаться на то, как они НЕ справляются с одним. При помощи их мамы, свекрови и бабушки. Мне наплевать на их страдания, поэтому я шлю им улыбку еще более лучезарную (походу вспоминая, что зубы я с утра почистить забыла, и накануне вечером, кажется, тоже!) и говорю:
«Да легко!»
И удаляюсь летящей походкой, толкая свою двухместную коляску перед собой, по улице, поднимающейся на 35 градусов.
В такие моменты я начинаю верить, что это - действительно легко.
Я улыбаюсь. Моя коляска весит 17,5 кг (в сборе, но без детей). Месяцев через пять после начала ее использования я догадалась открутить подножку, предназначавшуюся для детей покрупнее. Теперь она весит 16 кг. Ее ширина - 74 см. А вы знаете ширину своей коляски? Вот то-то же! Она проходит почти во все двери. Правда не помещается в лифт. Второй этаж - какая мелочь! Иногда я пересекаюсь с другой мамой двойни. Она хвастается, что ее коляска-"паровозик" проходит во все двери. Но на этаже она не развернется. У них в доме есть колясочная.
У нас в доме тоже есть колясочная. Ее переоборудовали под дворницкую. Я с улыбкой на лице кричу в окно дворничихе, что если она, с..а такая, не зачистит к 12.45 тротуар от снега и льда, я пожалуюсь в управляющую компанию и потребую переоборудовать дворницкую обратно! И свой узбекский чай из веника она будет пить прямо на улице! Та начинает скрести с удвоенной силой: она видела, с каким выражением лица я затаскивала коляску по ступеням на второй этаж (с детьми и сумкой продуктов!) и не сомневается - последнее слово останется за мной. А я улыбаюсь.
В «Пятерочке» на Кирова (коляска проходит в двери - главный плюс этого грязного магазинчика) мне делают скидку, как пенсионерке.
«Какие они у вас спокойные!» - умильно говорит кассир.
«Это пока спят. Через пять минут они должны проснуться!» - предупреждаю я с улыбкой. В следующий раз кассир просит пропустить меня без очереди. И тревожно смотрит на часы. Я улыбаюсь.
Я точно знаю, в какие магазины моя коляска пройдет, а в какие - нет. Я строю маршрут, исходя из этих возможностей. Моя знакомая говорит мне, что детский сон в коляске на прогулке - трата времени. На прогулке дети должны познавать мир, а спать - дома, пока мама сидит в Интернете. Пробую последовать ее рекомендации. Но мои дети почему-то идут познавать мир в две совершенно противоположные стороны: дочь к проезжей части, а сын - обратно к коляске, где падает и принимается рыдать, обняв колесо. Тяжело познавать мир в толстом зимнем комбинезоне. Дома, по запаху, я определяю что познание происходило при непосредственном контакте со свежими собачьими говёшками. Нет уж, пусть лучше спят.
Потому, что дома они спят плохо. Нормально - по Карлосу Гонсалесу. Потому, что груднички. Вместе мы выселили папу из семейной кровати. Он страдает без нас (мне хочется верить, что страдает), в одиночку (чаще - в обнимку с планшетом) в отдельной комнате на широкой (почти как семейная) кровати. Мы же блаженствуем втроем. К утру от этого блаженства у меня начинает болеть спина: я кручусь, как веретено, успокаивая то одного ребенка, то другого. А дети бодры и веселы: каждый из них по отдельности выспался. Они самостоятельно слезают с кровати и радостно какают в подгузники. Надо вставать и идти подмывать их. Начинается новый день. Я надеваю улыбку.
Помню как-то на своём привычном прогулочном маршруте я пересеклась с двумя женщинами. Были они, скорее всего, мамой и бабушкой малыша в коляске. И бабушка назидательно сказала маме:
«Смотри! У нее двойня, а она УЛЫБАЕТСЯ!»
Я улыбаюсь. Я надеваю улыбку, как шапочку. Перед выходом из дома. У меня колтуны в непрокрашенных волосах, вонючие подмышки, волосатые ноги и я улыбаюсь.
Кстати, это не от неряшества. С моим организмом вследствие беременности, родов и кормления грудью что-то случилось. Мои волосы стали терять приобретенный благодаря индийским травам яркий цвет и сбиваться в одну толстую дреду, хотя я чешу их каждый день конским гребнем и мою конским шампунем. С подмышками вообще худо: я могу намывать их в душе с мылом, гелем и скрабом, но когда я вытрусь - я всё-равно пахну так, словно побывала в многодневном лыжном походе. Оказывается, это связано с лактацией - жаль только, на курсах нас забыли об этом предупредить. Зато у меня нет месячных и две большие сиськи, а на запах муж не обращает внимания - ему приходилось бывать в лыжных походах!
Меня спрашивают мамы на улице:
«Как вы справляетесь?»
На самом деле им не интересно слушать, что я отвечу. Им интересно пожаловаться на то, как они НЕ справляются с одним. При помощи их мамы, свекрови и бабушки. Мне наплевать на их страдания, поэтому я шлю им улыбку еще более лучезарную (походу вспоминая, что зубы я с утра почистить забыла, и накануне вечером, кажется, тоже!) и говорю:
«Да легко!»
И удаляюсь летящей походкой, толкая свою двухместную коляску перед собой, по улице, поднимающейся на 35 градусов.
В такие моменты я начинаю верить, что это - действительно легко.
Я улыбаюсь. Моя коляска весит 17,5 кг (в сборе, но без детей). Месяцев через пять после начала ее использования я догадалась открутить подножку, предназначавшуюся для детей покрупнее. Теперь она весит 16 кг. Ее ширина - 74 см. А вы знаете ширину своей коляски? Вот то-то же! Она проходит почти во все двери. Правда не помещается в лифт. Второй этаж - какая мелочь! Иногда я пересекаюсь с другой мамой двойни. Она хвастается, что ее коляска-"паровозик" проходит во все двери. Но на этаже она не развернется. У них в доме есть колясочная.
У нас в доме тоже есть колясочная. Ее переоборудовали под дворницкую. Я с улыбкой на лице кричу в окно дворничихе, что если она, с..а такая, не зачистит к 12.45 тротуар от снега и льда, я пожалуюсь в управляющую компанию и потребую переоборудовать дворницкую обратно! И свой узбекский чай из веника она будет пить прямо на улице! Та начинает скрести с удвоенной силой: она видела, с каким выражением лица я затаскивала коляску по ступеням на второй этаж (с детьми и сумкой продуктов!) и не сомневается - последнее слово останется за мной. А я улыбаюсь.
В «Пятерочке» на Кирова (коляска проходит в двери - главный плюс этого грязного магазинчика) мне делают скидку, как пенсионерке.
«Какие они у вас спокойные!» - умильно говорит кассир.
«Это пока спят. Через пять минут они должны проснуться!» - предупреждаю я с улыбкой. В следующий раз кассир просит пропустить меня без очереди. И тревожно смотрит на часы. Я улыбаюсь.
Я точно знаю, в какие магазины моя коляска пройдет, а в какие - нет. Я строю маршрут, исходя из этих возможностей. Моя знакомая говорит мне, что детский сон в коляске на прогулке - трата времени. На прогулке дети должны познавать мир, а спать - дома, пока мама сидит в Интернете. Пробую последовать ее рекомендации. Но мои дети почему-то идут познавать мир в две совершенно противоположные стороны: дочь к проезжей части, а сын - обратно к коляске, где падает и принимается рыдать, обняв колесо. Тяжело познавать мир в толстом зимнем комбинезоне. Дома, по запаху, я определяю что познание происходило при непосредственном контакте со свежими собачьими говёшками. Нет уж, пусть лучше спят.
Потому, что дома они спят плохо. Нормально - по Карлосу Гонсалесу. Потому, что груднички. Вместе мы выселили папу из семейной кровати. Он страдает без нас (мне хочется верить, что страдает), в одиночку (чаще - в обнимку с планшетом) в отдельной комнате на широкой (почти как семейная) кровати. Мы же блаженствуем втроем. К утру от этого блаженства у меня начинает болеть спина: я кручусь, как веретено, успокаивая то одного ребенка, то другого. А дети бодры и веселы: каждый из них по отдельности выспался. Они самостоятельно слезают с кровати и радостно какают в подгузники. Надо вставать и идти подмывать их. Начинается новый день. Я надеваю улыбку.