#яНеБоюсьСказать
Немного про акцию в интернете http://inosmi.ru/social/20160708/237128683.html.
На самом деле я боюсь, мне очень страшно. А также стыдно, гадко, мерзко, у меня перехватывает дыхание и холодеют ноги. Но так как тема насилия для меня сейчас самая горячая, то несколько постов будут точно об этом. И начну я с того, что моя память просто вытеснила, потому что пережить это было очень трудно. Попался мне на глаза перепост Кати Бойдек http://katya-boydek.livejournal.com/2381.html, и эта история всплыла снова. Мне не довелось пережить настоящее сексуальное насилие, но длительные домогательства близкого человека имели место быть. С одной стороны, я не вправе считать себя жертвой насилия, но с другой стороны, ощущение этого есть довольно яркое, и значит, оно со мной произошло, и я этому верю. Я слишком хорошо понимаю, что чувствуют люди, пережившие насилие, и сегодня моя история почти о том же.
Он старше меня на 20 лет, он довольно близкий родственник. Он всегда жил по разным городам и даже странам, и в наш город заезжал не так часто, но иногда на довольно длительные сроки. Останавливался всегда у нас, по причине наличия свободного спального места, и однажды вот так прожил около года. Как так получилось, что чужой человек обжился в нашей семье, - это отдельная история, я не об этом. Он был молод, в самом расцвете сил, симпатичен, безумно обаятелен, он казался очень взрослым и мужественным. Он всегда привозил с собой какой-то совсем иной дух свободы, он был как свежий ветер в нашем душном городе - он исповедовал буддизм, отличался остротой суждений и замечаний, казалось, что еще и чувство юмора у него отличное, только вот сейчас я понимаю, что бОльшая его часть была про секс - а тогда это казалось открытым, смелым, дерзким, почти вызовом этому закостеневшему миру окружающих меня людей. И самое любопытное - он проводил много времени со мной в беседах, искренне интересовался моим внутренним миром, и я считала, что могу ему доверять. Однако, наши умные беседы всегда происходили под алкоголь, который он неожидано доставал из своих вечных запасов, уж на алкоголь для меня он никогда не скупился. Ночные посиделки до утра, разговоры, в которых «гуру» учил меня жизни, - я любила это время и очень уважала его: пожалуй, он был тогда единственным человеком, кто интересовался мной, и уже поэтому я выдала ему огромный кредит доверия. Родители не препятствовали нашему общению и даже поддерживали его. Однажды, после очередных возлияний, он ласково взял меня за руку и повел гулять босиком под ночным дождем - и от этой прогулки у меня осталось 2 воспоминания: удивительный аромат тополей и ощущение чего-то неправильного. Мне было 15 лет, и после этой прогулки я стала его бояться, хотя он всего лишь крепко держал меня за руку. После прогулки меня поглотили противоречия: почему я чувствую опасность, ведь я не должна этого чувствовать, он не делает ничего плохого, он мой родственник, и вообще я ошибаюсь, ничего такого быть не может. Чувства меня не обманывали, но мозг сильно путал, настолько, что все случившееся открылось только сейчас, когда я вплотную занялась темой насилия в своей жизни. Потом он брал меня с собой на нудистский пляж («не бойся, у тебя такая красивая грудь»), на собрания своей буддистской общины, где меня очень поразила фривольность, с которой там общались малознакомые между собой люди... Мы как-то все больше сближались, и по ночам разговоры становились все откровеннее и глубже (хотя - что я ему могла рассказать, 15-летний подросток?), его тело приближалось к моему медленно, но неуклонно. По утрам он вел себя, как обычно, и каждое утро мне казалось, что это было какое-то наваждение, что я это все придумала. Ощущение чего-то неправильного росло, тревога становилась все сильнее. Я знала, что не смогу ему противостоять, и что защитить в случае чего меня некому. Да что там - мне никогда не пришло бы голову искать какой-то защиты - ведь он был очень ласков, внимателен и нежен со мной, а насильники и совратители в моей голове были исключительно агрессивны, невменяемы и неадекватны. Мне никогда не пришло бы в голову рассказать родителям о том, что происходит, - мне было жутко стыдно, что я допускаю это и не могу ничего сделать против. Я замирала при каждом его прикосновении, у меня не было сил даже сказать «нет», не говоря уже о том, чтобы сделать что-то активное. Я чувствовала себя виноватой в том, что провоцирую его на такие действия со мной, хотя вся провокация сводилась к тому, что я просто есть. Я чувствовала ужасный страх и безвыходность - я понимала, что рано или поздно случится самое страшное, и... дальше я даже не могла думать, потому что к тому моменту я уже была комком из боли, страха, беспомощности, стыда, вины, чувства собственной низости, и я уже не могла думать. И однажды да, самое страшное чуть не случилось, меня спасли только невовремя начавшиеся месячные. Всегда я ненавидела свое женское тело, а оно вот меня, оказывается, много раз выручало, и это один из них. После этого случая что-то в наших отношениях сломалось навсегда. Долгое время я не могла засыпать, пока не стихнут шаги за дверью - у меня не было замка на двери (родители не разрешали поставить), и тряслась от страха, что он придет ко мне ночью, и мне придется все-таки это сделать. По ночам я просыпалась от любого шороха, пока он не уехал. Мне было гадко, я презирала себя, переживания после были такой интенсивной силы, что я начисто вымарала эту историю из своего сознания, и вот это выплыло только сейчас, и только сейчас я на самом деле понимаю, ЧТО это было. И сейчас, несмотря на свой страх, стыд и «что люди скажут», я имею смелость называть вещи своими именами. Меня растлевал, совращал, склонял к близости человек, который не имел права это делать со мной. Во мне много злости на него, на родителей, которые позволили ему это сделать со мной, на мироздание, которое позволило произойти этому со мной. Во мне много обиды и горечи. Во мне много страха, связанного с сексом, и отчаяния, связанного с тем, что я не смогла ничего предотвратить и предусмотреть. Когда я остаюсь дома одна, меня до сих пор мучают необъяснимые припадки страха по вечерам, и только сейчас я смогла понять, откуда это. Во мне много душевной боли.
И вот даже сейчас я написала, прочитала и подумала: ну что я в самом деле тут придумываю, ничего же не было. Заткнись, мама, я знаю, я чувствовала это. Заткнись, Морок, я тебя вижу. И я уже почти не боюсь сказать.
На самом деле я боюсь, мне очень страшно. А также стыдно, гадко, мерзко, у меня перехватывает дыхание и холодеют ноги. Но так как тема насилия для меня сейчас самая горячая, то несколько постов будут точно об этом. И начну я с того, что моя память просто вытеснила, потому что пережить это было очень трудно. Попался мне на глаза перепост Кати Бойдек http://katya-boydek.livejournal.com/2381.html, и эта история всплыла снова. Мне не довелось пережить настоящее сексуальное насилие, но длительные домогательства близкого человека имели место быть. С одной стороны, я не вправе считать себя жертвой насилия, но с другой стороны, ощущение этого есть довольно яркое, и значит, оно со мной произошло, и я этому верю. Я слишком хорошо понимаю, что чувствуют люди, пережившие насилие, и сегодня моя история почти о том же.
Он старше меня на 20 лет, он довольно близкий родственник. Он всегда жил по разным городам и даже странам, и в наш город заезжал не так часто, но иногда на довольно длительные сроки. Останавливался всегда у нас, по причине наличия свободного спального места, и однажды вот так прожил около года. Как так получилось, что чужой человек обжился в нашей семье, - это отдельная история, я не об этом. Он был молод, в самом расцвете сил, симпатичен, безумно обаятелен, он казался очень взрослым и мужественным. Он всегда привозил с собой какой-то совсем иной дух свободы, он был как свежий ветер в нашем душном городе - он исповедовал буддизм, отличался остротой суждений и замечаний, казалось, что еще и чувство юмора у него отличное, только вот сейчас я понимаю, что бОльшая его часть была про секс - а тогда это казалось открытым, смелым, дерзким, почти вызовом этому закостеневшему миру окружающих меня людей. И самое любопытное - он проводил много времени со мной в беседах, искренне интересовался моим внутренним миром, и я считала, что могу ему доверять. Однако, наши умные беседы всегда происходили под алкоголь, который он неожидано доставал из своих вечных запасов, уж на алкоголь для меня он никогда не скупился. Ночные посиделки до утра, разговоры, в которых «гуру» учил меня жизни, - я любила это время и очень уважала его: пожалуй, он был тогда единственным человеком, кто интересовался мной, и уже поэтому я выдала ему огромный кредит доверия. Родители не препятствовали нашему общению и даже поддерживали его. Однажды, после очередных возлияний, он ласково взял меня за руку и повел гулять босиком под ночным дождем - и от этой прогулки у меня осталось 2 воспоминания: удивительный аромат тополей и ощущение чего-то неправильного. Мне было 15 лет, и после этой прогулки я стала его бояться, хотя он всего лишь крепко держал меня за руку. После прогулки меня поглотили противоречия: почему я чувствую опасность, ведь я не должна этого чувствовать, он не делает ничего плохого, он мой родственник, и вообще я ошибаюсь, ничего такого быть не может. Чувства меня не обманывали, но мозг сильно путал, настолько, что все случившееся открылось только сейчас, когда я вплотную занялась темой насилия в своей жизни. Потом он брал меня с собой на нудистский пляж («не бойся, у тебя такая красивая грудь»), на собрания своей буддистской общины, где меня очень поразила фривольность, с которой там общались малознакомые между собой люди... Мы как-то все больше сближались, и по ночам разговоры становились все откровеннее и глубже (хотя - что я ему могла рассказать, 15-летний подросток?), его тело приближалось к моему медленно, но неуклонно. По утрам он вел себя, как обычно, и каждое утро мне казалось, что это было какое-то наваждение, что я это все придумала. Ощущение чего-то неправильного росло, тревога становилась все сильнее. Я знала, что не смогу ему противостоять, и что защитить в случае чего меня некому. Да что там - мне никогда не пришло бы голову искать какой-то защиты - ведь он был очень ласков, внимателен и нежен со мной, а насильники и совратители в моей голове были исключительно агрессивны, невменяемы и неадекватны. Мне никогда не пришло бы в голову рассказать родителям о том, что происходит, - мне было жутко стыдно, что я допускаю это и не могу ничего сделать против. Я замирала при каждом его прикосновении, у меня не было сил даже сказать «нет», не говоря уже о том, чтобы сделать что-то активное. Я чувствовала себя виноватой в том, что провоцирую его на такие действия со мной, хотя вся провокация сводилась к тому, что я просто есть. Я чувствовала ужасный страх и безвыходность - я понимала, что рано или поздно случится самое страшное, и... дальше я даже не могла думать, потому что к тому моменту я уже была комком из боли, страха, беспомощности, стыда, вины, чувства собственной низости, и я уже не могла думать. И однажды да, самое страшное чуть не случилось, меня спасли только невовремя начавшиеся месячные. Всегда я ненавидела свое женское тело, а оно вот меня, оказывается, много раз выручало, и это один из них. После этого случая что-то в наших отношениях сломалось навсегда. Долгое время я не могла засыпать, пока не стихнут шаги за дверью - у меня не было замка на двери (родители не разрешали поставить), и тряслась от страха, что он придет ко мне ночью, и мне придется все-таки это сделать. По ночам я просыпалась от любого шороха, пока он не уехал. Мне было гадко, я презирала себя, переживания после были такой интенсивной силы, что я начисто вымарала эту историю из своего сознания, и вот это выплыло только сейчас, и только сейчас я на самом деле понимаю, ЧТО это было. И сейчас, несмотря на свой страх, стыд и «что люди скажут», я имею смелость называть вещи своими именами. Меня растлевал, совращал, склонял к близости человек, который не имел права это делать со мной. Во мне много злости на него, на родителей, которые позволили ему это сделать со мной, на мироздание, которое позволило произойти этому со мной. Во мне много обиды и горечи. Во мне много страха, связанного с сексом, и отчаяния, связанного с тем, что я не смогла ничего предотвратить и предусмотреть. Когда я остаюсь дома одна, меня до сих пор мучают необъяснимые припадки страха по вечерам, и только сейчас я смогла понять, откуда это. Во мне много душевной боли.
И вот даже сейчас я написала, прочитала и подумала: ну что я в самом деле тут придумываю, ничего же не было. Заткнись, мама, я знаю, я чувствовала это. Заткнись, Морок, я тебя вижу. И я уже почти не боюсь сказать.