Яйца Ильича
Яйца Ильича
Кедров-Челищев
Яйца Ильича
(Михаил Булгаков)
Сегодня многие забывают, что затравленный советской прессою и непрерывно терзаемый Лубянкой писатель сделал первый отчаянный ход конем, написав письмо кровавому диктатору. Это была своеобразная игра в поддавки. Популярный сатирик делал вид, что верит в высшую мудрость вождя. Вождь решил подыграть, сделав вид, что защищает Булгакова. Тут даже не было разделения на доброго Ганса и злого Шульца. Ганс и Шульц выступали в одном лице. Шульц пытал, таскал на допросы, запрещал пьесы, не давал устроиться на работу. Ганс смягчал пытки, укорял Шульца в жестокости, устраивал опального драматурга в театр, разрешал запрещенную пьесу. Но и Ганс, и Шульц были Сталиным.
Смешно думать, что Булгаков этого не знал. Знал, конечно. И всю эту запутанную игру в поддавки блестяще изобразил в «Театральном романе». Там Ганс и Шульц - это Иван Васильевич и Аристарх Платонович. Оба интриганы, оба как бы над схваткой, оба шлют указания откуда-то сверху записочками, телеграммами, звонками. И оба доводят автора до гибели, а пьесу до полного запрета.
Удивительно, что никто до сих пор не заметил ловкого искусителя - помощника режиссера, умело лавирующего между автором и якобы двумя «режиссерами». Этот искуситель - Горький, хлопочущий перед Сталиным за Булгакова и толкающий Булгакова в пропасть возможных уступок советской власти. Вот типичное письмецо усатого Максимыча к усатому Сталину: «Булгаков мне не брат и не сват, защищать его я не имею ни малейшей охоты. Н он талантливый литератор, а таких у нас не очень много. Нет смысла делать из них «мучеников за идею». Врага надобно либо уничтожить, либо перевоспитать».
Перевоспитать! Кого? Булгакова. Кто «перевоспитывает»? Конечно же, Горький со Сталиным, они же Коровьев с Воландом. О, не понять сегодняшнему человеку страшный смысл слова «перевоспитание». И гитлеровский Освенцим, и сталинский ГУЛАГ именовались вполне официально воспитательным учреждением. Когда кто-то из фашистских бонз усомнился в целесообразности концлагерей (мол, что скажет Европа?), Геббельс тотчас парировал, дескать лагеря - это зоны перевоспитания, где несознательных немцев оградят от народного гнева и перевоспитают.
Именно так Сталин «оградил» Булгакова от гнева критики, время от времени разрешая им же запрещенные пьесы, а потом снова их запрещал. Вся эта дьявольская игра блистательно передана в «Театральном романе», самом гениальном произведении Булгакова, хотя и незаконченном.
У Булгакова все не закончено. Все двадцать раз переделывалось и перекраивалось до неузнаваемости в надежде на чудо. Но чудо произошло лишь однажды, когда «Дни Турбиных» были поставлены и одобрены самим Воландом - Сталиным. Все остальное, даже заказанное лично вождем, безжалостно снималось с репертуара в последний момент. Даже пьеса о самом Сталине. Тут он не стал кобениться и прямо передал Булгакову, что рассматривает пьесу, как желание наладить отношения с властью, что полностью соответствовало действительности. Когда дьяволу надо, то и он бывает правдив. Сначала заставить человека лгать под угрозой голодной смерти, а потом его же и уличить во лжи, потирая ручки и рыгая от сытости.
Переписка Сталина с Булгаковым - это ничто иное, как умелый допрос и растянувшаяся на годы пытка. Последнее, чем Сталин мог приманить Булгакова, - это возможность выезда заграницу. Нет, нет, Воланд ничего не обещал. Булгаков сам, вероятно, подражая Горькому, написавшему письмо Ленину, попросил у Сталина разрешение на выезд. Неслыханная дерзость. Сталин не отказал. Но и не отпустил. Это ли не «Театральный роман»? Максудов хочет забрать свою пьесу и поставить в другом театре, а ему говорят, что это невозможно по договору. И сами не ставят, и другим не дают.
«Перевоспитывали» не только людей. Ринулись в атаку даже на полове железы. Стали скрещивать жеребцов с вождями, усиливая их половую потенцию и обещая бессмертие. Жаль, что не прошла в толстом журнале статья одного исследователя о «Роковых яйцах» под заглавием «Яйца Ильича». Дело в том, что кроме Института мозга вождя была еще и тайная лаборатория, где изучались яйца (не яйцеклетки), а именно яйца вождя мировой революции. До клонирования тогда еще не додумались и надеялись прямо из яиц получить нового Ильича. Перед этим даже фантазия Булгакова бледнеет и отступает, но таково наше героическое прошлое. Другого нет. Фантасмагория Булгакова - это всего лишь улучшенный, приглаженный и отредактированный вариант того, что было на самом деле.
Времена, когда гипербола могла что-то преувеличить, ушли в прошлое, начиная с 1917 года. Даже самое разнузданное воображение не могло угнаться за Воландом и его свитой. И скачка продолжается по сей день, уходя в ближайшее будущее.