(no subject)
Рядом с моим домом находится железнодорожная станция. По ночам, когда не спится, я слушаю обьявления электричек.
И мне вспоминается Белорусский вокзал (именно с него идут поезда до Калининграда). Я знаю наизусть каждый его метр. Там всегда пахнет потом и хлоркой. И жужжание голосов сливается с рёвом поездов. На втором этаже, в зале ожидания есть маленькая церковь, я часто "пряталась" там. Раньше там служил молодой батюшка с небесно-серыми глазами и дорогим кольцом на мизинце. А рядом с церквушкой стоит вечносломанный кофейный автомат. Он часто "сьедал" мои деньги и ничего не выдавал в замен.
Вообще, я очень люблю этот тёплый кофе из автоматов. Люблю даже не потому, что он вкусный, а потому что в таких неожиданных местах (где стоят автоматы): на вокзалах, в больницах, банках в воздухе начинает витать аромат кофейных зёрен и ты в предвкушении терпкого глотка старательно высыпаешь мелочь из карманов, в поисках нужной суммы.
И мне вспоминается Белорусский вокзал (именно с него идут поезда до Калининграда). Я знаю наизусть каждый его метр. Там всегда пахнет потом и хлоркой. И жужжание голосов сливается с рёвом поездов. На втором этаже, в зале ожидания есть маленькая церковь, я часто "пряталась" там. Раньше там служил молодой батюшка с небесно-серыми глазами и дорогим кольцом на мизинце. А рядом с церквушкой стоит вечносломанный кофейный автомат. Он часто "сьедал" мои деньги и ничего не выдавал в замен.
Вообще, я очень люблю этот тёплый кофе из автоматов. Люблю даже не потому, что он вкусный, а потому что в таких неожиданных местах (где стоят автоматы): на вокзалах, в больницах, банках в воздухе начинает витать аромат кофейных зёрен и ты в предвкушении терпкого глотка старательно высыпаешь мелочь из карманов, в поисках нужной суммы.