Э.Шеклтон - Юг! Глава ХV. ОРГАНИЗАЦИЯ ЗАБРОСОК (окончание)
“Первый признак какого-либо ухудшения общего здоровья в партии проявился около 82°30’ ЮШ, когда Спенсер-Смит пожаловался на скованность в ногах и бледность. Он списывал это на дыры его ветровке. На 83 градусе, когда он свалился, считали, что отдых ему поможет. Примерно в конце января у капитана Макинтоша появились очень серьезные признаки хромоты. На этот момент партия была вне Хат-Пойнт и, следовательно, без свежих продуктов, около трех месяцев.”
“На обратном пути Спенсер-Смит постепенно становился все слабее, и ближе к концу путешествия находился в состоянии крайнего истощения. Капитану Макинтошу путем больших усилий удавалось оставаться на ногах, пока не началась затяжная буря. Тогда же Хейворд впервые ощутил воздействие цинги - его колени забились. Его болезнь свалила с ног совершенно внезапно, проявившись в резком спазме мышц ног, что они с трудом распрямлялись. У него имелись незначительные проблемы с суставами рук. У Джойса, Уайлда и Ричардса суставы стали жесткими и черными сзади, а общая слабость стала худшим испытанным симптомом. Ноги капитана Макинтоша выглядели хуже всех в партии”.
Пять человек, находившиеся теперь в Хат-Пойнт быстро поняли, что зимние месяцы придется провести там. У них не было известий о корабле, и они справедливо полагали, что с тех пор он так и не вернулся в пролив, иначе ожидал бы их в Хат-Пойнт, или чуть дальше к югу. Морской лед был взломан и отогнан на север с милю от хижины, и партия должна была ждать, пока новый лед станет твердым вплоть до мыса Эванс. Много свежей тюленины, а также сушеные овощи и другие свежие продукты улучшали состояние пациентов очень быстро. Ричардс растирал опухшие суставы и обнаружил, что это лечение хорошо помогало. К концу марта Макинтош и Хейворд, самые пострадавшие, могли уже ходить. Ко второй неделе апреля Макинтош оправился от боли, хотя задняя часть его ног все еще была бледной.
Количество запасов в хижине при разумном потреблении хватало до середины июня. Ричардс и Уайлд убили много тюленей, так что дефицита мяса и сала не было. Заготовили также несколько пингвинов. Единственным средством в хижине для приготовления пищи и отопления была импровизированная печь из кирпича, накрытая двумя листами железа. Она использовалась прежними экспедициями. Плита источала густой дым и часто делала хижину очень некомфортной, а также покрывала мужчин и все их вещи липкой и всепроникающей сажей. О чистоте не могло быть и речи, и это усиливало желание людей попасть на мыс Эванс. В апреле в тихую погоду море замерзло, но ветер вновь отогнал лед. 23 апреля Джойс прошел четыре мили к северу частично по молодому льду в два дюйма толщиной, и подумал тогда, что партия вполне могла достигнуть мыса Эванс в течение нескольких дней. Однако продолжительная вьюга отнесла лед прямо от Хат-Пойнт, так что открытая вода стояла до конца апреля вплоть до подножия Виниз Хилл (Vinie’s Hill). Затем наступил период безветренной погоды, и в течение первой недели мая быстро образовался морской лед. Мужчины предприняли несколько коротких поездок по нему на север. Солнце ушло за горизонт в середине апреля, и не появится теперь более четырех месяцев.
Последовавшую трагедию описали и Ричардс и Джойс. “А сейчас случился самый прискорбный инцидент” - написал Ричардс. “Утром 8 мая перед завтраком капитан Макинтош сказал Джойсу, что намеревается сходить к мысу Эванс вместе с Хейвордом. Капитан Макинтош считал лед вполне безопасным и прекрасное утро, без сомнения, соблазнило его сменить конуру хижины на больший комфорт и лучшее питание на мысе Эванс”. (Макинтошу, естественно, не терпелось узнать, все ли хорошо у людей на мысе Эванс и есть ли известия о судне). “Он [Джойс] настоятельно убеждал пока не рисковать, поскольку считал, что лед, хотя и крепкий, был очень молод и, что вьюга почти наверняка отнесет часть его в море.”
Однако, примерно в 1 час дня, в погоду, явно менявшуюся к худшему, Макинтош и Хейворд вышли, пообещав, в свою очередь, вернуться обратно, если погода станет хуже. Последний раз их видели со склона, когда они находились примерно на расстоянии мили от берега, держа курс прямо на мыс Эванс. В 3 часа дня началась умеренная вьюга, которая позже усилилась до яростной, и партия в хижине сильно опасалась за безопасность отсутствующих людей.
10 мая, в первый день, когда стало возможным выйти, трое оставшихся прошли по льду на север, чтобы попытаться выяснить судьбу ушедших. Следы на льду просматривались достаточно четко, они тянулись приблизительно на две мили в направлении мыса Эванс. Затем следы резко обрывались и в призрачном свете, насколько хватало глаз, была видна протянувшаяся широкая полоса воды, слегка прикрытая наледью. Сразу же стало понятно, что часть льда, по которому они шли, отнесло в море.
Вся партия намеревалась, если продержится хорошая погода, попытаться пройти через залив при полной луне в районе 16 мая. Когда ушли Макинтош и Хейворд это было невозможно, поскольку сани не могли пройти по морскому льду из-за его вязкой поверхности. Этим вызвано их решение пойти в одиночку, оставив других проследовать с санями и оборудованием, когда поверхность улучшиться. О том, что они точно пропали, узнали только 15 июля, когда партия из Хат-Пойнт прибыла на мыс Эванс.
Запись в дневнике Джойса говорит о том, что он очень сильно предчувствовал беду, когда ушли Макинтош и Хейворд. Он предупредил их, что не стоит идти, поскольку лед был еще тонок, а погода изменчива. Макинтош, кажется, верил, что он и Хейворд налегке смогут быстро дойти до мыса Эванс до того, как погода испортится, и если бы вьюга разразилась двумя или тремя часами позже, они, возможно, были бы спасены. У мужиков не было с собой спальных мешков, а только небольшой перекус из шоколада и тюленины.
Погода в июне была плохой постоянно. Не было возможности выйти 16 мая, морской лед отогнало, и Джойс решил подождать до следующего полнолуния. Когда оно наступило, погода неистовала, так продолжалось почти до полнолуния в июле, когда и была предпринята вылазка на мыс Эванс. В течение июня и июля тюленей добывали очень мало, запасы жира сокращались.
Питание состояло из небольшого количества тюленины и каши. Небольшой имевшийся запас соли закончился, и ее изготовили в количестве двух с половиной фунтов, выпарив снег, добытый с уровня, примыкающего к морскому льду. Собаки быстро набирали форму и иногда сами, по собственному разумению, охотились на тюленей.
Отряд выдвинулся на мыс Эванс 15 июля. Они собирались воспользоваться полной луной, но, по странному стечению обстоятельств, выбрали период затмения, и луна большую часть времени, что они пересекали морской лед, была затенена. Лед был твердым и трое мужчин без труда добрались до мыса Эванс. В хижине на мысе Эванс они встретились со Стивенсом, Коупом и Джеком и узнали, что никто из них не видел капитана Макинтоша и Хейворда. Пришлось сделать вывод, что те погибли. Партия на базе теперь состояла из Стивенса, Коупа, Джойса, Ричардса, Гейза, Уайлда и Джека.
С этого момента мужики жили в ожидании помощи. Когда представилась возможность, Джойс вывел поисковый отряд на поиски тел или любых иных следов пропавших, и впоследствии передал мне следующий отчет:
“Докладываю, что были предприняты следующие шаги, чтобы попытаться найти тела капитана Макинтоша и мистера Хейворда. После возвращения нашей партии к хижине на мысе Эванс 15 июля 1916 года, я узнал, что капитан Макинтош и мистер Хейворд не прибыли туда, и, зная об обстоятельствах, при которых их последний раз видели, все члены зимовочной партии были абсолютно убеждены, что эти два человека пропали и мертвы - они не могли выжить более чем несколько часов в метель, в которую попали, они были полностью без какого-либо снаряжения.
“Был мизерный шанс, что после возвращения солнца их следы могут быть найдены, поэтому в течение весны - августе и сентябре 1916, летом - в декабре и январе 1916-17, были проведены следующие поиски:
“(1) Уайлд и я тщательно обыскали остров Неприступности в конце августа 1916 года.
“(2) Различные партии в сентябре обыскали берег в сторону Таркс Хед (Turk’s Head).
“(3) Вместе с Уайлдом и Гейзом я вышел из Хат-Пойнт 31 декабря 1916 года в 8 часов утра вдоль берега максимально близко к скалам поискать любые места для высадки на берег. В полумиле от Хат-Пойнт мы пересекли снежный склон, на который я уже поднимался в июне 1916-го, в трех с половиной милях далее находился другой снежный склон, который упирался в стену ледника Блю Айз (Голубой Лед), которую мы нашли невозможной для прохождения, ее снежный склон был сформирован сильными зимними снегопадами. Это были единственные два доступных места. Покрытое расстояние в этот день составило 10 миль 1710 ярдов. 1 января мы продолжили поиски на южной стороне Ледникового языка от его основания в сторону моря. Там была зона сильного сжатия, было невозможно подняться наверх ледника из-за широкой трещины. Прошли 4 мили 100 ярдов. 2 января туман прервал поиски. 3-го продолжили осмотр ледника, несколько склонов, образованных снегом, вели на верх, но трещины между ними и языком не позволили пройти дальше. Затем партия проследовала, обогнув Язык, к Тент Айслэнд (Tent Island, прим., небольшой островок в проливе), который также обыскали, полностью обойдя остров. Решили идти к мысу Эванс, приближался туман. Прибыли в 8 часов вечера. Пройденное расстояние 8 миль 490 ярдов.
ЭРНЕСТ ДЖОЙС.”
“Для Сэра ЭРНЕСТА ШЕКЛТОНА,
Руководителя И.Т.Э.” (Имперской Трансантарктической Экспедиции, прим.)
В сентябре из-за сердечной аритмии слег Ричардс, предположительно из-за напряженной работы в санных походах. В начале октября партия, состоящая из Джойса, Гейза и Уайлда провела несколько дней на мысе Ройдс, где они собрали все, что там осталось. Они притащили запасы на мыс Эванс на тот случай, если придется остаться на еще одну зиму. В сентябре Джойс, Гейз и Уайлд сходили к могиле Спенсер-Смита и возвели на ней деревянный крест. Спасение пришло 10 января 1917 года, но сейчас пока нужно вернуться к событиям мая 1915 года, когда Аврору сорвало с якорной стоянки у мыса Эванс.