Луганск год назад. Как это было.
Ровно год назад я покинул свой город, свой дом. Ровно год назад я "на три дня" выехал в Одессу. Три дня уже превратились в год.
Утро этого дня, 5 июля 2014 года, помню прекрасно. Мы с коллегой на первой платформе вокзала стояли и слушали взрывы, пытаясь угадать, что это стреляет. Били чем-то тяжелым и одиночными. Раз в минуту. Мы боялись, что отменят наш поезд, вообще все поезда. Боевые действия шли как раз по местам, где проходили железнодорожные пути.
За день до этого террористы пришли и захватили нашу телекомпанию. Я немного подзадержался в редакции. Видел, как приехали боевики на двух машинах. Главред тогда еще отметил, что это пресс-секретарь террористов приперся. Мне было глубоко плевать - я мыслями был уже в Одессе в командировке. Но, когда я попытался выйти с территории телекомпании, меня окриком остановил какой-то мудак бомжеватого вида с автоматом и в камуфляже, типа яркий представитель "защитнегов", и заявил, что никто никуда не уйдет. Я стоял под прицелом, но страшно не было. Было обидно. Прошла информация, что на восточных кварталах вырубили свет, а мне надо было собирать вещи. А тут какое-то непонятное чмо, с синдромом маленького начальника и автоматом, не пускает.
- И долго нам тут сидеть?
- Пока наше начальство не получит о вашего, что им надо!
- А что им надо?
- Ты задаешь слишком много вопросов. А мы и так нервные!
А потом этот нервный бегал и сквозь ёлочки выцеливал снайперов ВСУ в жилых многоэтажках. Снайперами в Луганске и не пахло. Увы! Только потом до меня дошло, что его нервные подёргивания - это свидетельство, что передо мной законченный наркоман. Через полчаса нам всем дали 20 минут на сбор личных вещей - и на выход.
Домой я решил пройти пешком. Наблюдал, как по центральной улице рассекали три града. Один из них тягал за собой пушку. Встреченная коммунистка Женя рассказывала, как к ней домой приходят ночевать и купаться десятками наширебята(тм), привозят еду...
А вечером того же дня с подругой наблюдал как зенитка из двора дома через дорогу стрелял по невидимому самолету в небе. В этом доме жила моя сестра. Я еще подумал, что если самолет зайдет в атаку и нанесет удар, то от дома может ничего не остаться. Как-то отстраненно подумал. А потом мы пошли в этот дом к моей сестре пить самогон.
А утром следующего дня, это уже была суббота, стоя на вокзале я искренне верил, что в скором времени это все закончится, что украинская армия освободит Луганск, что я вернусь в свой город. В принципе, если бы не "братская" помощь в виде чеченцев-шахтеров, трактористов-бурятов и заблудившихся отпускников, так бы оно и было. Не помогла бы даже навезенная из ближайшего ростовского военторга военная техника. Увы, тогда я еще не знал насколько ошибался.
Вечером, когда поезд остановился в Днепропетровске, созвонился с мамой. Она, как услышала. что я в городе, который на тот момент в Луганске считали средоточием зла даже больше, чем Львов, просила никому не признаваться, откуда я. Пришлось заверять, что мы в Днепре проездом и на самом деле к луганским нет той ненависти, о которой так много рассказывали российские СМИ и протеррористические издания.
Тогда я еще не понимал, что уже получил пинок, который мне отвесила жизнь, от которого я буду еще очень и очень долго оправляться! А с другой стороны это прекрасный жизненный шанс...
Утро этого дня, 5 июля 2014 года, помню прекрасно. Мы с коллегой на первой платформе вокзала стояли и слушали взрывы, пытаясь угадать, что это стреляет. Били чем-то тяжелым и одиночными. Раз в минуту. Мы боялись, что отменят наш поезд, вообще все поезда. Боевые действия шли как раз по местам, где проходили железнодорожные пути.
За день до этого террористы пришли и захватили нашу телекомпанию. Я немного подзадержался в редакции. Видел, как приехали боевики на двух машинах. Главред тогда еще отметил, что это пресс-секретарь террористов приперся. Мне было глубоко плевать - я мыслями был уже в Одессе в командировке. Но, когда я попытался выйти с территории телекомпании, меня окриком остановил какой-то мудак бомжеватого вида с автоматом и в камуфляже, типа яркий представитель "защитнегов", и заявил, что никто никуда не уйдет. Я стоял под прицелом, но страшно не было. Было обидно. Прошла информация, что на восточных кварталах вырубили свет, а мне надо было собирать вещи. А тут какое-то непонятное чмо, с синдромом маленького начальника и автоматом, не пускает.
- И долго нам тут сидеть?
- Пока наше начальство не получит о вашего, что им надо!
- А что им надо?
- Ты задаешь слишком много вопросов. А мы и так нервные!
А потом этот нервный бегал и сквозь ёлочки выцеливал снайперов ВСУ в жилых многоэтажках. Снайперами в Луганске и не пахло. Увы! Только потом до меня дошло, что его нервные подёргивания - это свидетельство, что передо мной законченный наркоман. Через полчаса нам всем дали 20 минут на сбор личных вещей - и на выход.
Домой я решил пройти пешком. Наблюдал, как по центральной улице рассекали три града. Один из них тягал за собой пушку. Встреченная коммунистка Женя рассказывала, как к ней домой приходят ночевать и купаться десятками наширебята(тм), привозят еду...
А вечером того же дня с подругой наблюдал как зенитка из двора дома через дорогу стрелял по невидимому самолету в небе. В этом доме жила моя сестра. Я еще подумал, что если самолет зайдет в атаку и нанесет удар, то от дома может ничего не остаться. Как-то отстраненно подумал. А потом мы пошли в этот дом к моей сестре пить самогон.
А утром следующего дня, это уже была суббота, стоя на вокзале я искренне верил, что в скором времени это все закончится, что украинская армия освободит Луганск, что я вернусь в свой город. В принципе, если бы не "братская" помощь в виде чеченцев-шахтеров, трактористов-бурятов и заблудившихся отпускников, так бы оно и было. Не помогла бы даже навезенная из ближайшего ростовского военторга военная техника. Увы, тогда я еще не знал насколько ошибался.
Вечером, когда поезд остановился в Днепропетровске, созвонился с мамой. Она, как услышала. что я в городе, который на тот момент в Луганске считали средоточием зла даже больше, чем Львов, просила никому не признаваться, откуда я. Пришлось заверять, что мы в Днепре проездом и на самом деле к луганским нет той ненависти, о которой так много рассказывали российские СМИ и протеррористические издания.
Тогда я еще не понимал, что уже получил пинок, который мне отвесила жизнь, от которого я буду еще очень и очень долго оправляться! А с другой стороны это прекрасный жизненный шанс...