P.S. Очумелые ручки. Полный примус валюты
Люблю истории с окончанием. Мы с вами тут недавно гуляли с Джоном и с котом (та же ссылка на Dreams). И пара человек там со мной в комментариях согласились - этому коту срочно нужен примус.
Ну и вот.
Пусть здесь будет эпиграф - цитата из себя любимой, из древней попытки написать нечто вроде рассказа:
"Девочка с друзьями любили странные маршруты: замоскворецкие крыши и старые кирпичные подвалы, которые, наверное, помнили еще времена Ивана Грозного. Обманув кодовый замок, они пробирались в булгаковский подъезд на Садовом кольце, изрисованный вдоль и поперек высокомалохудожественными Маргаритами и Воландами. На ступеньках последнего лестничного пролета, ведущего к квартире № 50, явственно просматривались кошачьи следы. Подъезд время от времени красили, но рисунки с завидным упорством появлялись снова."
Это если коротко. А если чуть длиннее, то вот. Осколки.
"Мастера" я впервые прочитала лет в 13, стараниями брата моего Вадима. Он у кого-то одолжил первую журнальную публикацию, местами отредактированную цензурой. А потом путем хитрого книгообмена добыл книгу. Забавная эта была штука - книгообмен в букинистических магазинах. Человек оставлял книгу и заявку - мол, хочу за "Мастера и Маргариту" то-то и еще вот это. Насколько помню, обошелся нам "Мастер" в том Пруста и что-то еще. И это "что-то еще" Вадим сперва добыл опять же через книгообмен, чтобы в итоге заполучить вожделенного "Мастера". Счастью моему не было предела.
Мой собственный зачитанный до дыр "Мастер" - макулатурное издание конца 80-х. Надо объяснять, что такое "макулатурное издание"? Этим у нас бабушка увлекалась. Я с ней иногда ходила в пункт сбора макулатуры, изображала дополнительного человека в очереди. И помню те карточки на книги и цветные талончики к ним - "3 кг", "5 кг". Макулатуру к нашим дверям носили соседи чуть ли не со всех этажей нашего семнадцатиэтажного дома. Бабушка твердо считала, что книга - лучший подарок и своего рода валюта.
Про то, что в эпиграфе. Это примерно 1984-й. Меня в булгаковский подъезд на Садовом кольце привели старшекурсники журфака МГУ, преподававшие в Школе юного журналиста. А я следом притащила туда свою прекрасную юношескую компанию. Подъезд тогда был жилым, кроме самой нехорошей квартиры на последнем этаже. Ее двери были обиты железом, ходили слухи, что там находится какая-то контора. Обманывать кодовый замок в подъезде особенно не приходилось, рядом с ним вечно был написан на стене код. Это было, помимо всего прочего, первое мое знакомство со стихийной настенной живописью. И вот как раз один из первых увиденных рисунков, высоко, под потолком последнего этажа (как они туда забрались?) - крайне солидный и весьма недовольный упитанный кот, лапы скрещены, взгляд суров. И аккуратно прорисованный примус.
Сижу
Никого не трогаю
Примус починяю
И еще это - про кота Бегемота-Беньку (та же ссылка на Dreams), прокатившегося с нами в ноябре 1990 года из Москвы до Бухареста на поезде в птичьей клетке, а из Бухареста в Тель Авив - на самолете в хозяйственной сумке с молнией. Это когда кот внутри, а голова кота снаружи. Сказать, что он тогда обалдел, бедолага - это ничего не сказать.
А, и еще. Это про первый наш кибуц в Израиле, Ханиту. И про девицу неполных двух лет от роду, которая толком ни на одном языке еще не разговаривала, а понимала, понятное дело, исключительно по-русски. И про чудесную воспитательницу Батю (в ее прошлой жизни - Басю) в кибуцном детском саду, приехавшую в Израиль в 70-х. Батя в первый же день решительно заявила, что с девицей общаться будет исключительно на иврите, и вообще предупредила - не-а, не будет девочка говорить нормально по-русски, и не надейся, Наташа.
Я, юная экстремистка с недофилологическим образованием, спорить не стала. Но морда лица моего, видимо, выразила некоторое сомнение, потому что Батя весело засмеялась - думаешь, она у тебя будет писать-читать-говорить? Читать что будет? "Мастера и Маргариту"?
Не знаю, почему я запомнила тот разговор. А "Мастера и Маргариту" девица в первый раз прочитала лет в шестнадцать.
----------------------
И собственно про очумелые ручки. В сборке примуса принимали участие (набираю воздух в легкие):
- Банка от шпрот - резервуар
- Винт с гайкой, отрытый в домашних закромах, и крышка от зубной пасты - насос
- Две безымянные фигни из хозяйственного магазина - заливной люк
- Медная трубка неизвестного назначения из хозяйственного магазина и длинный винт с гайкой - штуцер. Ну, это та штука, которое от резервуара к горелке ведет. И да, я в курсе, что с пропорциями тут вышло так себе, но мне ж не разжигать тот примус, в конце концов.
- Здоровенная пуговица - чашечка под горелкой
- Крышка от глазных капель, резиновые трубки из закромов и крышка от коробочки из-под таблеток - горелка
- Четыре здоровенных дверных амбарных крюка. Да, я в курсе, что у порядочного примуса три ноги, но всю конструкцию завершает рассекатель для газовой плиты, играющий роль конфорки, а он рассчитан на четыре точки опоры.
- Суперклей и мощная двусторонняя клейкая лента
- Бронзовый фломастер
Dixi
Ну и вот.
Пусть здесь будет эпиграф - цитата из себя любимой, из древней попытки написать нечто вроде рассказа:
"Девочка с друзьями любили странные маршруты: замоскворецкие крыши и старые кирпичные подвалы, которые, наверное, помнили еще времена Ивана Грозного. Обманув кодовый замок, они пробирались в булгаковский подъезд на Садовом кольце, изрисованный вдоль и поперек высокомалохудожественными Маргаритами и Воландами. На ступеньках последнего лестничного пролета, ведущего к квартире № 50, явственно просматривались кошачьи следы. Подъезд время от времени красили, но рисунки с завидным упорством появлялись снова."
Это если коротко. А если чуть длиннее, то вот. Осколки.
"Мастера" я впервые прочитала лет в 13, стараниями брата моего Вадима. Он у кого-то одолжил первую журнальную публикацию, местами отредактированную цензурой. А потом путем хитрого книгообмена добыл книгу. Забавная эта была штука - книгообмен в букинистических магазинах. Человек оставлял книгу и заявку - мол, хочу за "Мастера и Маргариту" то-то и еще вот это. Насколько помню, обошелся нам "Мастер" в том Пруста и что-то еще. И это "что-то еще" Вадим сперва добыл опять же через книгообмен, чтобы в итоге заполучить вожделенного "Мастера". Счастью моему не было предела.
Мой собственный зачитанный до дыр "Мастер" - макулатурное издание конца 80-х. Надо объяснять, что такое "макулатурное издание"? Этим у нас бабушка увлекалась. Я с ней иногда ходила в пункт сбора макулатуры, изображала дополнительного человека в очереди. И помню те карточки на книги и цветные талончики к ним - "3 кг", "5 кг". Макулатуру к нашим дверям носили соседи чуть ли не со всех этажей нашего семнадцатиэтажного дома. Бабушка твердо считала, что книга - лучший подарок и своего рода валюта.
Про то, что в эпиграфе. Это примерно 1984-й. Меня в булгаковский подъезд на Садовом кольце привели старшекурсники журфака МГУ, преподававшие в Школе юного журналиста. А я следом притащила туда свою прекрасную юношескую компанию. Подъезд тогда был жилым, кроме самой нехорошей квартиры на последнем этаже. Ее двери были обиты железом, ходили слухи, что там находится какая-то контора. Обманывать кодовый замок в подъезде особенно не приходилось, рядом с ним вечно был написан на стене код. Это было, помимо всего прочего, первое мое знакомство со стихийной настенной живописью. И вот как раз один из первых увиденных рисунков, высоко, под потолком последнего этажа (как они туда забрались?) - крайне солидный и весьма недовольный упитанный кот, лапы скрещены, взгляд суров. И аккуратно прорисованный примус.
Сижу
Никого не трогаю
Примус починяю
И еще это - про кота Бегемота-Беньку (та же ссылка на Dreams), прокатившегося с нами в ноябре 1990 года из Москвы до Бухареста на поезде в птичьей клетке, а из Бухареста в Тель Авив - на самолете в хозяйственной сумке с молнией. Это когда кот внутри, а голова кота снаружи. Сказать, что он тогда обалдел, бедолага - это ничего не сказать.
А, и еще. Это про первый наш кибуц в Израиле, Ханиту. И про девицу неполных двух лет от роду, которая толком ни на одном языке еще не разговаривала, а понимала, понятное дело, исключительно по-русски. И про чудесную воспитательницу Батю (в ее прошлой жизни - Басю) в кибуцном детском саду, приехавшую в Израиль в 70-х. Батя в первый же день решительно заявила, что с девицей общаться будет исключительно на иврите, и вообще предупредила - не-а, не будет девочка говорить нормально по-русски, и не надейся, Наташа.
Я, юная экстремистка с недофилологическим образованием, спорить не стала. Но морда лица моего, видимо, выразила некоторое сомнение, потому что Батя весело засмеялась - думаешь, она у тебя будет писать-читать-говорить? Читать что будет? "Мастера и Маргариту"?
Не знаю, почему я запомнила тот разговор. А "Мастера и Маргариту" девица в первый раз прочитала лет в шестнадцать.
----------------------
И собственно про очумелые ручки. В сборке примуса принимали участие (набираю воздух в легкие):
- Банка от шпрот - резервуар
- Винт с гайкой, отрытый в домашних закромах, и крышка от зубной пасты - насос
- Две безымянные фигни из хозяйственного магазина - заливной люк
- Медная трубка неизвестного назначения из хозяйственного магазина и длинный винт с гайкой - штуцер. Ну, это та штука, которое от резервуара к горелке ведет. И да, я в курсе, что с пропорциями тут вышло так себе, но мне ж не разжигать тот примус, в конце концов.
- Здоровенная пуговица - чашечка под горелкой
- Крышка от глазных капель, резиновые трубки из закромов и крышка от коробочки из-под таблеток - горелка
- Четыре здоровенных дверных амбарных крюка. Да, я в курсе, что у порядочного примуса три ноги, но всю конструкцию завершает рассекатель для газовой плиты, играющий роль конфорки, а он рассчитан на четыре точки опоры.
- Суперклей и мощная двусторонняя клейкая лента
- Бронзовый фломастер
Dixi