Дело Баранеса и дело Амира: есть ли общие черты?
История Баранеса, о которой много говорили на прошлой неделе в связи с присуждением ему денежной компенсации, чрезвычайно интересна сама по себе, а возможно, имеет некоторое отношение и к теме этого сообщества. Если кто не помнит самой истории - вкратце она состоит в следующем:
http://he.wikipedia.org/wiki/%D7%A2%D7%9E%D7%95%D7%A1_%D7%91%D7%A8%D7%A0%D7%A1
Амос Баранес был арестован в 1975 г. по подозрению в нашумевшем на всю страну убийстве солдатки Рахель Геллер. К моменту его ареста со времени убийства прошло уже полгода, и все усилия сменявших друг друга следовательских групп ни к чему не приводили. Баранес признал себя виновным и принял участие в воспроизведении убийства (после того, как следователи не давали ему спать в течение четырех суток, издевались над ним и били его). На суде Баранес заявил о своей невиновности и о том, что признание было получено у него незаконными методами ведения следствия. Суд, однако, признал Баранеса виновным, основываясь, главным образом, на: (а) "царице доказательств" - его признании; (б) свидетельских показаниях полицейских, многие из которых, как выяснилось впоследствии, оказались ложными и тенденциозными. Апелляции Баранеса были отклонены, и , казалось, в его деле поставлена точка. Однако на помощь Баранесу пришел некто Эзра Гольдберг, отставной полицейский чин, который провел независимое расследование обстоятельств преступления. Поворотный момент в судьбе Баранеса произошел в 1980 г., когда под влиянием Эзры Гольдберга, судья хайфского окружного суда Коэн - тот самый, который вынес Баранесу обвинительный приговор, - признал, что в обвинительном заключения не вяжутся концы с концами и что Баранес не мог быть убийцей. Он предложил Баранесу просить президента о помиловании; однако тот отказался: ведь, подав просьбу о помиловании, он тем самым признает себя виновным. Тогда в рамках исключительной .юридической процедуры просьбу о помиловании за него подал сам осудивший его судья, и просьба эта была удовлетворена. В 1983 г. Баранес вышел на свободу. Он, однако, не удовлетворился помилованием и настойчиво продолжал требовать повторного суда, с тем чтобы добиться признания своей невиновности. Мало того, что официальные органы поначалу отмахивались от него, как от назойливой мухи; ему прозрачно намекали на то, что его "навязчивое желание" справедливости является обсессивной идеей и нуждается в психическом лечении (судья Мирьям бен Порат). И все-таки упорство, поначалу казавшееся совершенно безнадежным, принесло свои плоды, В 2002 г. Верховный суд принял решение о пересмотре дела, признав, что манипуляции полиции не дали Баранесу возможности добиться справедливого суда, и тогда прокуратура попросту взяла обратно обвинительное заключение, мотивируя это давностью совершенного преступления и отсутствием общественного интереса. Приговор в отношении Баранеса был отменен. На днях этот человек получил денежную "компенсацию" от государства за свою искалеченную судьбу - конечно, пережитое им никакой компенсацией не исправишь.
С одной стороны, между делом Баранеса и делом Амира, казалось бы, нет ничего общего. Баранес, в отличие от Амира, настаивает на том, что не совершал инкриминируемого ему поступка; признание Баранеса было результатом недозволенных приемов ведения следствия. К тому же, и альтернативная версия Эзры Гольберга на порядок убедительнее маловменяемых теорий конспирации. Однако любопытно вот что. В комментариях юристов по поводу дела Баранеса подчеркивался тот факт, что перед судебными инстанциями, принимавшими решении о пересмотре дела и выплате компенсации, стоял вопрос не доказательства невиновности, а отсутствия доказательства виновности. При этом, были отклонены утверждения полицейских и прокуратуры о том, что признание Баранесом своей виновности и осуществление воспроизведения преступления превращают все промахи, "дыры" и подтасовки в ходе ведения следствия в нерелевантные для вынесения приговора. http://www.psakdin.co.il/kAnnex/nws_nixu_1.pdf (см. §§ 159-160, с. 84). Оказывается, признание подсудимого не должно являться фактором, позволяющим суду принять халатную и тенденциозную работу следствия (интересно, кстати, что, как я слышал, парадоксальным образом именно в израильской юридической практике удельный вес признания подозреваемого непропорционально велик).
А в этой связи как не вспомнить знаменитое противостояние "баллистической" и "исторической правды" в деле Игаля Амира (© Эфраим Сне)! Суду было подано обвинительное заключение, включающее в себя данные баллистической экспертизы (о выстреле с нулевого расстояния), полностью противоречащие свидетельским показаниям и заснятым кадрам случившегося. Можно ли требовать проведения повторного суда на том основании, что это несоответствие, так и оставшись необъясненным, является фундаментальным противоречием в принятой судом версии происшествия, лежащей в основе обвинительного приговора? Или же, в самом деле, как сказала представитель тель-авивской прокураторы Пнина Гай, признание Амира лишает это противоречие какого бы то ни было практического значения?
Собственно, тут есть два подвопроса
1) юридический - есть ли формальные основания для требования повторного суда?
2) практический - есть ли хоть малейший шанс, с учетом огромного влияния истэблишмента и властных структур на все аспекты дела Амира (не сравнить с делом Баранеса!) на то, что такого рода требование будет услышано?
Интересно узнать, кто что думает по этому поводу.