Царица небесная (7)
Не знаю, поверит ли мне уважаемый читатель, но скажу как на духу, что «Ключ Хирама» Кристофера Найта я еще до конца не дочитал и сделал предыдущее предположение по фараону Секененра Тао II, еще не дочитав книгу. Я и до сих пор ее не закончил - ведь весь этот журнал - «заметки на полях».
Дальше будут обширные цитаты из этой книги.
«Анализируя историю развития Египта, мы добрались до самой низкой точки упадка государства в конце середины бронзового века, приблизительно в конце третьего тысячелетия до нашей эры. Слабое правительство и социальные волнения привели к тому, что к этому времени Египет заполонили чужестранцы из пустыни, стало обычным воровство и открытый, свободный образ жизни народа сменился всеобщим недоверием и склонностью полагаться в вопросах безопасности только на себя, а не на государство. Постепенно растаял дух и энергия народа, которые сделали Египет великим, и на него устремились жадные взоры соседей. Со всей неизбежностью последовало вторжение, и египтяне попали под иго народа, называвшего себя гиксосы. Однако это было не внезапным походом войска, которое потребовало капитуляции противника: процесс завоевания был постепенным. Через инфильтрацию гиксосы мирно интегрировались в египетское общество в течение долгого времени, пока не оказались достаточно сильными, чтобы захватить власть над двумя землями. История сохранила некоторые даты, связанные с этой потерей национального духа: сегодня этот период называют Вторым промежуточным периодом, имевшим место между 1780 и 1560 годами до н. э. в конце гораздо более продолжительного периода египетской истории, называемого теперь Средним Царством. (по Р. Крауссу, хронологией которого мы пользуемся, на 20 лет позднее - justavortex)..
Есть несколько аргументов, которые позволяют нам верить, что существует прямая связь между гиксосами и евреями, не самым слабым среди них является тот факт, что первое упоминание в Библии о еврейском народе точно совпадает по времени с изгнанием египтянами гиксосов из своей страны - в Иерусалим!...
Хотя египтяне и потеряли контроль над старой столицей Мемфисом, элементы законной египетской монархии сохранились в городе Тебес (Фивы) в Верхнем Египте. Судя по архивным данным, Тебес признал власть азиатских властелинов и наладил с ними хорошие отношения. По мере погружения царей гиксосов в египетскую культуру со всей неизбежностью возникла политико-теологическая проблема. Захватчики возжелали власти не только материальной, но и духовной. Например, гиксосский правитель царь Хиан (или Хайян) принял египетское тронное имя «Се-юзер-эн-ге», а также титулы «Добрый бог» и «сын Ра» и в дополнение создал для себя имя Гора «Властителя регионов» - титул, который указывал на претензии на мировое господство. Претензии гиксоса на титул «сын бога» не могли не вызвать раздражения египтян на всех уровнях общества.
В этом, как мы полагаем, и заключается главный вопрос, недостаточно проработанный современными египтологами. Мы знаем теперь, что церемония интронизации включала в себя особый ритуал, который делал власть нового Гора неоспоримой: но будущие цари гиксосов, несмотря на свою власть в государстве и подражание египетской религии, этого ритуала, делающего власть божественной, не знали. Мог ли иностранец просто изменить свое имя Хайян на Саусенсере и провозгласить себя Гором, не пройдя тайного - святая святых - процесса инициации, известного только настоящим фараонам Египта и внутреннему кругу их приближенных? Ответ простой - не мог. Невозможно представить себе, чтобы египтяне поделились своей величайшей тайной с жестокими захватчиками. Хайян отчаянно хотел иметь этот могущественный титул, но законного пути к нему у него не было, и у него не осталось выбора: царь был вынужден присвоить себе пустой титул. Внешне отношения между египтянами и их новыми властелинами были хорошими, но их возмущение должно было быть очень сильным. Более того, несмотря на заимствование внешних признаков египетской культуры, обычаев и одежды, гиксосы по-прежнему сильно отличались от египтян. Гиксосы для Египта остались явлением наносным. Они говорили на египетском языке со смешным акцентом, носили бороды (египтяне брились ежедневно, за исключением дней траура), у них была необычная одежда, и передвигались они на конных колесницах, а не на ослах....
Если мы были правы о тайной церемонии воскресения законных фараонов, то не могло не быть тревог, связанных с предположительным давлением захватчиков, пытающихся узнать тайны фараона после того, как они завладели всем остальным.Захват власти и установление контроля над повседневной жизнью - дело одного порядка, а вторжение в дела богов, как земных, так и небесных, совсем другого. Когда пришло время третьего или четвертого поколения гиксосских царей, они, по всей видимости, твердо решили завладеть секретами Гора, поскольку каждый из них считал себя Гором. Еще важнее то, что они хотели стать Осирисом и звездой после смерти, чтобы сиять вечно. Если они правители Египта, то почему они должны умирать смертью ханаанеянина, когда смерть Гора даст им вечную жизнь?
Это была сложная и интересная эпоха, и мы вновь и вновь изучали героев, с ней связанных. Что-то в этом периоде в целом и в действиях истинного египетского фараона Секененpa Tao II, в частности, начало смущать Криса. Власть этого фараона в конце правления гиксосов была ограничена египетским городом Тебес (Фивы). По каким-то необъяснимым признакам Крис почувствовал, что история Хирама Абифа могла начаться при борьбе за власть между Секененра Tao II и гиксосским царем Апепи I, который взял себе египетское имя А-юзер-ке («Великий и могущественный, подобно Ра») и титул «Фараон Верхнего и Нижнего Египта - сын Ра».
Несколько месяцев Крис перемалывал информацию об этом периоде в поисках данных, которые подтвердят или опровергнут его мелкие придирки. Постепенно мелкие придирки превратились в серьезные подозрения. Крис рассказывает, как это произошло:
«Я знал, что царь гиксосов Апепи был известен также под именем Апофис. Этот имеющий огромное значение титул показал, что он начал битву ни много ни мало как за пересмотр веры в то, что истоком народа были Осирис, Исида и первый Гор. Я пришел к убеждению, что Апофис был первым человеком, который намеренно поставил себе задачу раскрытия тайн законных египетских фараонов для себя лично - будь что будет.
Гиксосы были воинственным народом, и их интересовали только они сами. В качестве главного бога они назначили Сета, убийцу своего брата Осириса, бога, которым предстояло стать каждому египетскому фараону. Отождествив себя с Сетом, гиксосы продемонстрировали свое презрение к египетскому народу и приверженность силам зла. Концепция Ма’ат, видимо, казалась Апофису дурацкой, свидетельствующей о «мягкотелости», которая позволила его предкам отнять у египтян их страну. Концепция, противоположная Ма’ат, имела название Исфет и носила негативный характер, включая эгоизм, ложь и несправедливость, а по египетской мифологии воплощением концепции Исфет был злой, подобный дракону, чудовищный змей по имени… Апофис. Я был поражен, узнав, что силы зла имели то же имя, что и царь гиксосов.
Этого монстра «анти-Ма’ат» именовали «тот, кто с чудовищной внешностью» и «тот, кто со злобным характером», и для египтян он был воплощением первозданного хаоса. Змея, в честь которого взял себе имя царь гиксосов, изображали слепым и глухим ко всему, он мог только кричать сквозь тьму, и его изгоняли каждый день к восходу солнца. Неудивительно, что для каждого египтянина змей - олицетворение зла был самым большим страхом. Апофис мог однажды в темную ночь победить в битве с Ра, и тогда следующий день никогда не наступит. Для защиты от этой всегда присутствующей угрозы ежедневно в храмах бога солнца проводились специальные службы, чтобы поддержать бога солнца в непрекращающейся битве света с тьмой.
Я установил, что существует обширное собрание молитв, которое египтяне называли «Книга ниспровержения Апофиса». Эту секретную книгу хранили в храме, и она содержала сотни магических слов, ограждающих от зла Апофиса, и указания, как сделать восковые фигурки змея, которые следовало превратить в бесформенную массу, расчленив ножом и разрушив огнем. Книга требовала, чтобы учащийся проводил эти акты каждое утро, в полдень и ночью, особенно в тех случаях, когда солнце скрывалось за облаками.
В четырех сотнях миль к югу от Авариса, в Тебесе, правили законные наследники фараонов, хотя они и склонились перед властью гиксосов и платили сборщикам налогов Апофиса требуемую дань. Несмотря на изоляцию и бедность, в Тебесе старались соблюдать обычаи периода Среднего Царства. Тебес был отрезан гиксосами (и марионеточными правителями Куша) от древесины из Сирии, от известняка Туры, золота Нубии, черного дерева и слоновой кости Судана и карьеров, расположенных в современном Асуане и Вади Хаммамат, что заставило их изменить строительную технологию. Несмотря на столь суровые ограничения, они смогли возвести превосходные строения, хотя часто они были сделаны из необожженного кирпича, а не из камня. Тем не менее все возрастающие лишения, видимо, привели к возрождению национального духа и решимости, которые в свое время сделали Египет великим: хотя качество жизни резко упало, образование и культура быстро развивались. Это маленькое царство начало быстро избавляться от депрессии и разрухи и обретать силу в противостоянии азиатам, правившим в Нижнем Египте.
Подозрения мои были связаны с тем, что на тридцать четвертом году своего правления Апофис повелел фараону в Тебесе предоставить ему секреты Осириса, чтобы он мог обрести вечную жизнь, которая полагалась только «законному» правителю двух земель. Фараон Секененра Tao II был решительным молодым человеком и олицетворял себя с Гором и явно не был заинтересован делиться своими правами, данными от рождения, не говоря уже о том, что делиться надо было с бородатым азиатом, названным в честь «змея тьмы». Его мгновенный отпор, должно быть, мгновенно испортил между ними отношения, и царь Апофис начал использовать свою власть против него всеми возможными способами. Особо важным проявлением конфликта был приказ, посланный из Авариса за четыреста миль в Тебес, в котором Апофис выражал недовольство шумом:
«Уничтожь пруд с гиппопотамами, что находится к востоку от города. Они не дают мне спать ни днем, ни ночью»[45].
Это послание не просто глупая игра, чтобы унизить Секененра. Послание свидетельствует о яростной борьбе за обретение божественного права на власть. Апофис уже имел всю государственную власть, которая ему требовалась, но у него не было секрета возрождения и благословения богов. Его послание - чисто политический акт...
Фараон проигрывал в уме великую битву с царем Апофи сом, с силами древней тьмы, которые материализовались в виде царя гиксосов в Нижнем Египте. Он нуждался в абсолютной поддержке бога солнца Амон (Ра), чтобы тот дал ему силы для победы. Каждый день он покидал свой дворец, что бы посетить храм Амон (Ра) в полдень, когда солнце находится на меридиане, человек почти не отбрасывает тени и нет ни одного пятнышка тьмы на земле. Когда солнце находится в зените, Ра обретает полную силу, а змей тьмы Апофис испытывает наибольшую слабость. Это заявление: «куда пошел наш мастер Хирам Абиф, чтобы поклониться Всевышнему по своему обычаю ровно в тот час, когда наступил полдень» - произносится во время масонского ритуала посвящения в Третью Ступень, как мы объяснили в главе первой, где не было дано никаких комментариев. Теперь, зная о Секененра, мы впервые начали понимать смысл ритуальной фразы.
Вот как мы представляем себе то, что произошло. Однажды неизвестные Секененра заговорщики, посланные Апофи - сом, попытались выведать секреты Осириса у двух жрецов, но, ничего не узнав, убили их. Они были в ужасе от того, что им предстояло сделать, когда, устроив засаду против самого фараона, каждый расположился у своего входа в храм. Секененра после завершения молитв направился к южным вратам, где его встретил первый из трех, потребовавший у него выдать секреты Осириса. Фараон был тверд и отказал каждому. В масонском ритуале посвящения в Третью Ступень рассказано, что произошло в этот день в храме Тебеса три с половиной тысячи лет назад. Чтобы подчеркнуть подобие, мы заменили имена в масонском ритуале на египетские.
«Завершив свои молитвы, он приготовился покинуть храм через южные ворота, где к нему обратился первый из этих негодяев, вооружившийся за неимением другого оружия плотницкой линейкой, и с угрозами потребовал у нашего властелина Секененра выдать подлинные секреты Осириса, предупредив его, что следствием отказа будет смерть. Верный своим обязательствам, он отвечал, что секретами владеют только трое в этом мире и без согласия двух остальных он не может и не будет разглашать их… Но сам он лучше умрет, чем предаст святое доверие, оказанное ему.
Ответ не удовлетворил негодяя, и он нанес страшный удар по голове нашего властелина, но у пораженного твердостью его поведения негодяя дрогнула рука, и удар оказался скользящим по правому виску. Вместе с тем удар был достаточно сильным, чтобы он покачнулся и припал на свое левое колено.
Оправившись от нападения, он поспешил к западным воротам, где его встретил второй негодяй, которому он ответил то же самое с не меньшей твердостью, и негодяй, который был вооружен уровнем, нанес ему страшный удар в левый висок: он припал к земле правым коленом. Понимая, что эти пути бегства отрезаны, наш властелин, бледный и кровоточащий, пошел, шатаясь, к восточным воротам, где находился третий негодяй. Получив тот же ответ на свое наглое требование - даже в этот момент тяжкого испытания наш властелин оставался верным своим обязательствам, - негодяй нанес ему страшный удар тяжелым каменным молотком прямо в лоб, и Мастер упал безжизненным у его ног».
Секреты церемонии интронизации умерли вместе с Секененра, умерли вместе с человеком, которого мы называем Хирам Абиф… с «царем, что был потерян».
Мы почувствовали, что нашли наиболее подходящего кандидата на роль масонского Мастера, и начали более тщательно искать то, что было известно об этом человеке. Мы были в высшей степени потрясены, прочитав в первый раз подробное описание мумии Секененра - с детальным перечислением ран и характера повреждений.
«Когда в июле 1881 года Эмиль Бругш нашел мумию фараона Рамзеса II, в том же тайнике находился и труп другого фараона, мумия которого была приблизительно на триста лет старше мумии Рамзеса, от нее исходил гнилостный запах. Судя по надписям, это было тело Секененра Тао, одного из египетских правителей, вынужденного жить далеко на юге в Тебесе в период правления гиксосов. Даже без дальнейших исследований было видно, что Секененра умер насильственной смертью. Середина его лба была вдавлена ударом… Другой удар раздробил ему правую глазницу, правую скулу и нос. Третий был нанесен за левым ухом, переломив продолжение височной кости и первый позвонок шеи. Хотя при жизни это явно был высокий красивый молодой человек с вьющимися волосами, застывшее на лице Секененра выражение свидетельствовало о том, что он умер в муках. И после смерти ему была уготована не лучшая судьба, поскольку его тело, видимо, пролежало некоторое время без мумификации: отсюда гнилостный запах и признаки начала разложения.
В египетских архивах нет данных о том, какой смертью умер Секененра, но с достаточной точностью можно утверждать, что к его смерти причастны гиксосы/ханаанеи»[47].
Случилось невозможное. Мы узнали, кем был Хирам Абиф, и, более того, сохранилось его тело.
Повреждения соответствуют легенде в точности. Жестокий, ломающий кости удар по всей правой стороне лица, от которого он неизбежно должен был закрутиться и упасть на одно колено. Будучи молодым, сильным мужчиной, он смог заставить себя идти дальше, как это делают сильные люди, если возникает необходимость. Но он встретил другого злодея, который нанес удар по левой стороне лица снова такой силы, что были раздроблены кости. Ослабевший, почти падающий, он продолжал движение, но последний, смертельный удар был нанесен ему в лоб и убил его мгновенно. В другом описании мы находим объяснение, касающееся происхождения этих ран.
«Ужасные раны на черепе Секененра были причинены при нападении по меньшей мере двух человек, вооруженных кинжалом, топором, пикой и, возможно, булавой»[48].
Потребовалось несколько дней, чтобы наше возбуждение улеглось и мы смогли продолжить исследование. Когда подъем упал до уровня тихой радости, мы обобщили то, что нам Удалось узнать.
Оружие, предположительно использованное убийцами, заставляет вспомнить о символической масонской легенде, по которой Хираму были нанесены удары различными строительными инструментами, включая тяжелую кувалду: повреждения от нее должны быть похожи на раны от булавы. Выше приведенное описание раннего разложения трупа показывает, что люди, занимающиеся бальзамированием фараона, получили тело не сразу после смерти, но через некоторое время. Тут же вспоминаются обстоятельства, указанные в обряде посвящения в Третью Ступень относительно того, что тело Хирама после убийства пропало:
«… испугался за безопасность своего главного архитектора, и он выбрал пятнадцать верных ремесленников и приказал им разыскать нашего мастера, чтобы убедиться, что он еще жив, а может быть, пострадал при попытке узнать у него тайны, которыми он владел в силу своего высокого положения.
Был назначен определенный день для возвращения в Иерусалим, и они разбились на три ложи ремесленников и вышли из трех ворот храма. Много дней они потратили на бесполезные поиски: члены одной ложи вернулись, не найдя ничего важного. Члены второй ложи оказались более удачливыми, поскольку вечером определенного дня утомленный до крайности после значительных лишений один из ремесленников прилег отдохнуть. Чтобы подняться, он решил помочь себе рукой и схватился за куст, который рос рядом. К его удивлению, куст легко вышел из земли. Он осмотрелся и понял, что эту землю недавно потревожили. Он, конечно, призвал своих товарищей, и совместными усилиями они вскрыли могилу и нашли в ней тело своего мастера, непристойно погребенное. Они снова прикрыли его с полным уважением и поклонением и, чтобы отметить место, воткнули ветку акации у изголовья могилы. Затем они поспешили в Иерусалим и сообщили скорбную весть царю Соломону.
Когда царь пришел в себя от первого приступа горя, он приказал им возвратиться и положить нашего мастера в такой саркофаг, которого он заслуживал по своему рангу и талантам, сказав при этом, что из-за его безвременной смерти секреты мастера-каменщика теперь утрачены. В связи с этим он приказал им быть особо внимательными в отношении каких-либо случайных знаков, примет или слов, которые могут сопровождать исполнение последнего печального долга уважения усопшей добродетели».
Удалите на мгновение Хирама Абифа из периода правления царя Соломона, и вы увидите, что связь времен рвется. Нам было также очень интересно узнать, что мумия фараона Секененра была единственной в Древнем Египте, на которой были обнаружены признаки насильственной смерти.
Теперь у нас была история человека, убитого тремя ударами за отказ выдать секреты египетских фараонов гиксосским завоевателям. Ну а воскресение? Секененра ясно не воскрес, поскольку его тело находится в Каирском музее, поэтому наша история еще не завершена. Мы, следовательно, решили снова проанализировать масонский ритуал.
УБИЙЦЫ ХИРАМА АБИФА
По масонской легенде, убийц Хирама Абифа звали Юбело, Юбела и Юбелу, а всех вместе Ювы. Имена эти выглядят символическим изобретением: единственное, что мы смогли из них извлечь, - это то, что все три имени содержат корень «Юбел», что на арабском языке означает «гора». Особого смысла мы в этом не нашли.
Нас интересовали реальные убийцы, а не более поздняя символика. Как уже было отмечено, должность Иосифа, согласно Библии, визирь при гиксосском царе Апофисе, что делает весьма вероятным его участие в заговоре с целью выведать у Секененра секрет фараонов.
В Библии также сказано, что отец Иосифа Иаков в конце жизни сменил имя и стал «Израилем, а от его двенадцати сыновей пошли колена Израилевы». Это, разумеется, придумано авторами израильской истории, которым нужно было установить во времени точный момент, который можно было формально назвать моментом образования народа. Сыновья Иакова/Израиля представляли собой заданные исторические обстоятельства, которые выглядели подходящими в те времена, когда авторы Книги Бытия обмакнули перо в чернила, чтобы оставить запись на папирусе. Племена Реубен потерпели поражение, а племена Иуды были новой элитой, поэтому мы называем потомков колен Израилевых евреями, а не рубенами. В поисках чего-нибудь, напоминающего ключ к разгадке, мы натолкнулись в Библии на очень странные строчки в Книге Бытия 49:6 по варианту Библии короля Якова, которые явного смысла в себе не несли и не были связаны с чем-то известным. Иаков умирает и размышляет о действиях сыновей своих, которые стали новыми главами колен Израилевых:
«О душа моя, не проникла ты в их секреты, не приближайся к делам их, не соединяйся с ними, в гневе своем убили они человека, обрушили они стену на себя».
Прим, перев.:
Голова фараона Секепенра Тао II, на которой видны следы смертельных ран, полностью соответствующих ударам, полученным согласно преданию масонов Хирамом Абифом от нападавших.
Незавернутое тело неизвестной мумии человека, который был кастрирован и похоронен заживо, - не он ли был Юбело из масонской легенды?
Продолжение, понятно, следует.