Любовь - 3
Жил в трехметровой клетушке, писал на бумажках, бумажки рвал. Клочья тщательно подбирал и сжигал, толком не знаем, что написал. Вечером телевизор, там говорят: будет война, это свершившийся факт, вчера подписали, танки входят в Москву...Он просыпается: надо предупредить жену, то есть теперь вдову.
А что жена? третий год, как живет не с ним, позвали работать на Запад, подписала контракт. Он ей звонил в пробках, по вечерам, она сердилась: "здесь четыре часа утра, ну, хорошо, рассказывай, как дела?". А как у него дела? после службы зайдет в "Ашан", купит бутылку, хлеба и колбасы. "Все куришь? И кардиограмма, наверное, нехороша? А когда последний раз вставал на весы? Слушай, давай я сама тебе буду звонить, Ты мне спать мешаешь, смотри иногда на часы". И в какой-то момент он перестает звонить, а потом зима, в жилах мерзлая кровь, остановившийся пульс. "Надо было - вот что, надо было поехать с ней, не понравится - так вернусь. А теперь и вернуться-то некуда, танки уже в Москве. Кто сообщит жене, то есть теперь вдове?"
Мама могла бы - но мама три года как под землей. Настя Иванникова - но она на даче живет. С Мальцевой Ленкой они поругались, Петрова ушла в запой - и друзей не осталось здесь, кто же ее спасет? Она своевольная, дерзкая как Гаврош, она вернется героически погибать. Можно, конечно, наврать, но она же чувствует ложь, как гончая - кровь...
У нее сейчас пять.
"Послушай, я говорила тебе сто раз, береги себя. Никакой войны быть не может, это кино. Я тоже его смотрела, там про крутых ребят, но дело не в этом, ты сходишь с ума, родной. Мы же договаривались, что ты приедешь ко мне, ближе к осени, я о месте договорюсь, ты же знаешь английский?..." - и что-то еще, на редкость плохая связь.
Он глядит в окно, там мигает огнями Москва. В телефонной трубке всхлипывает вдова.
А что жена? третий год, как живет не с ним, позвали работать на Запад, подписала контракт. Он ей звонил в пробках, по вечерам, она сердилась: "здесь четыре часа утра, ну, хорошо, рассказывай, как дела?". А как у него дела? после службы зайдет в "Ашан", купит бутылку, хлеба и колбасы. "Все куришь? И кардиограмма, наверное, нехороша? А когда последний раз вставал на весы? Слушай, давай я сама тебе буду звонить, Ты мне спать мешаешь, смотри иногда на часы". И в какой-то момент он перестает звонить, а потом зима, в жилах мерзлая кровь, остановившийся пульс. "Надо было - вот что, надо было поехать с ней, не понравится - так вернусь. А теперь и вернуться-то некуда, танки уже в Москве. Кто сообщит жене, то есть теперь вдове?"
Мама могла бы - но мама три года как под землей. Настя Иванникова - но она на даче живет. С Мальцевой Ленкой они поругались, Петрова ушла в запой - и друзей не осталось здесь, кто же ее спасет? Она своевольная, дерзкая как Гаврош, она вернется героически погибать. Можно, конечно, наврать, но она же чувствует ложь, как гончая - кровь...
У нее сейчас пять.
"Послушай, я говорила тебе сто раз, береги себя. Никакой войны быть не может, это кино. Я тоже его смотрела, там про крутых ребят, но дело не в этом, ты сходишь с ума, родной. Мы же договаривались, что ты приедешь ко мне, ближе к осени, я о месте договорюсь, ты же знаешь английский?..." - и что-то еще, на редкость плохая связь.
Он глядит в окно, там мигает огнями Москва. В телефонной трубке всхлипывает вдова.