Unsere Rache (не фанфик)
Двадцать второе июня две тысячи одиннадцатого года. Семьдесят лет прошло с момента нападения Рейха на Союз. И уже сейчас понятно, что мы тогда выиграли битву длиной в тысячу четыреста восемнадцать дней, но проиграли войну, которая отнюдь не закончилась в мае сорок пятого...
На самом деле это не фанфик - это скорее сатира.
Ветеранам СС, Вермахта и Гестапо, которым повезло уцелеть после падения Рейха, уже надоело ждать. Когда уже этот чёртов Майор придёт? Зачем он вообще созвал их, уже далеко не юношей, в этот душный павильон посреди аргентинских джунглей?
А Майор появился без лишнего пафоса. Просто вышел к остальным нацистам и сказал им, что у него созрел план мести тем, кто победил их.
Нацисты оживились, однако самое начало речи Майора ввергло их в уныние:
- Мы не будем собирать многотысячные армии, не будем строить летающие, плавающие и ездящие крепости. Пробовали уже - не получилось.
- Но как тогда? - спросил Краусс.
- Есть способ более действенный, - хитро улыбнулся Майор. - Наш японский друг, Мухомору Ядовито, рассказал мне о искусстве борьбы айки-до. К слову, этот самый Ядовито работает сейчас над собственным секретным оружием, которое позволит Японии наконец обрести мировое господство - не в ущерб нашему, конечно. Впрочем, не о нём речь. Речь об айки-до. Так вот, в айки-до против оппонента применяется его собственная сила, а сам борец его только направляет так, чтоб тот вышел из равновесия и упал. Улавливаете, к чему я клоню? Пускай наши победители сами себя победят, а мы им поможем.
- Как же?
- Фогель, вы работали в Шпандау. Помните, кому вы нашивали на робы звёзды Давида, а кому - розовые треугольники?
- А то. Кляйне унтерменш...
- Так вот, эти кляйне унтерменш и станут тем, что в конечном итоге и победит мир. Зачем фюрер приказывал их уничтожать? Правильно, для очищения нации. Мир их спас, а они его развалят. В данный момент я и моя, кхе-кхе, молодая команда разрабатываем планы, по которым эти самые унтерменши совсем задавят полноценных людей в послевоенном мире.
- Как? - возмутились гости. - И Германию... тоже?
- Увы, но такова часть плана. Немцам сейчас вообще запретили вспоминать славное нацистское прошлое, так что там план даст свои плоды едва ли не в первую очередь.
По лицам нацистов было видно, что они явно не в восторге от такого плана.
- И вот, - Майор чуть повысил голос, - чаша терпения людей переполнится. Как вы думаете, к чьему учению они тогда обратятся? Правильно, к нашему. А тут и мы заявимся и захватим мир его же силами, да так, что он нам будет благодарен. Нет, прошу, не надо аплодисментов. Рано аплодировать. Ведь это лишь часть плана. Всё, что я только что сказал, относится только для цивилизованых стран.
Майор подождал, пока ему зададут вполне ожидаемый вопрос:
- А что с Советским Союзом?
- Для него мы уготовали нечто действительно ужасное. Идёмте за мной.
Он провёл остальных нацистов в тёмное помещение бункера, обратился к ним лицом и спросил:
- Знаете, в чём была главная ошибка фюрера?
- Фюрер не... - попытался лишний раз продемонстрировать свою лояльность мёртвому фюреру Фогель.
- Главная ошибка фюрера, - невозмутимо продолжал Майор, - состояла в том, что он планировал сначала завоевать страну, а уже потом довести её население до скотского состояния. В целом, задумка была правильная, но возникли сложности с реализацией первой половины плана. А ведь всё могло бы пройти без сучка и задоринки... - тут он замолчал на несколько секунд, - ...если бы фюрер сделал наоборот.
Дамы и господа... прошу прощения, только господа... перед вами - секретное оружие возмездия врагам Рейха!
В то же мгновение в бункере включился свет, и гости ахнули от удивления. За спиной Майора вырисовались огромные прозрачные чаны, и в каждом плавало тело, весьма похожее на человеческое. Но не это удивило нацистов. Они смотрели на большие кривые носы существ, на покатые лбы и толстые нижние губы, понимая, что...
- ...это же... - начал Штайнер.
- ...унтерменши!.. - закончил за него Дитрих.
- Да, это унтерменши, - спокойно сказал Майор, - и я не вижу ни одной причины, почему бы их не использовать как оружие в борьбе против русских.
- Ну и как же? - раздался недоверчивый голос.
- Это диссиденты, и в их задачи входит дискредитация собственной страны. Они будут писать антисоветские книги, убегать за границу, получать на Западе подачки от тех, кому выгодна их пропаганда. В финале их ложь полностью заместит правду в официальных источниках, и не только западных. А здесь, - продолжил Майор, подходя ко второму ряду похожих чанов, - находится второй компонент нашей победы над Советами: оборотни. И не такие, как наш Ганс. Эти будут маскироваться под коммунистов, одновременно обворовывая собственный народ. А когда придёт час, они по нашему сигналу сбросят маски и развалят Союз к такой-то матери.
- Умно, - сказал Краусс.
- Вы даже не представляете, насколько. Изо всех рупоров, со всех экранов польётся дезинформация, призванная убить в этом народе уважение к себе и остатки самосознания. Параллельно в страну хлынут дешёвые наркотики и алкоголь, старые ценности рухнут, и Союзу наступит конец. Потомки тех, кто победил нас, сопьются и сколются до того, как мы их завоюем, а не после. Ещё одна часть долгоидущего плана - стравливание народов Союза между собой. Вы, наверно, помните, как тогда, в начале сороковых, русский мог вытащить из-под нашего огня грузина и наоборот? Этого больше не будет. Не только кавказцы и славяне будут смотреть друг на друга как волки, но даже между самими славянами и кавказцами будет смертная вражда. Русские и украинцы будут готовы перегрызть друг другу глотки, разве это не замечательно?
- И как же вы их заставите?
- Да легко. Здесь фальсификация, там провокация - и конец дружбе народов. Все остальные будут считать русских оккупантами, а русские будут считать всех остальных предателями. Вкупе с оболваниванием и спаиванием наций эффект будет что надо. А главное, - Майор опять замолчал на пару секунд, - в самой России не будет никого бесправнее русских. Когда чеченцы будут в столице средь бела дня впятером избивать русского парня, никто и ухом не поведёт, а когда тот попробует подать в суд, то посадят, скорее всего, его самого. Самооборона будет приравниваться к проявлению фашизма!
Майор жестом приказал прекратить аплодисменты и продолжил:
- Но и фашизм как таковой тоже будет, конечно. Фюрер даже не мечтал о том, что в Москве, без его непосредственного приказа, будут кричать "Хайль Гитлер!".
Тут уж он не собирался сдерживать аплодисментов аудитории - да и не смог бы.
- Когда мы напали на них в сорок первом, - продолжил Майор, - мы их сильно недооценивали. Когда мы нападём на них во второй и последний раз, там уже нечего будет недооценивать. У них были сильные бойцы и смекалистые командиры - будут умственно и физически неполноценные ублюдки. Было сильное руководство - будут мрази, которые не то что страну, а родную мать готовы в бордель определить. Был патриотизм - будет презрение к родине, а "патриот" будет страшным оскорблением. Была готовность отдать жизнь за страну - будет готовность подставить зад за пощаду. Была гордость - будет только корыстный интерес. Было понимание того, что мы готовим этим унтерменшам - будет уверенность в том, что в случае нашей победы они жили бы припеваючи. Была гордость за героев и ненависть к предателям - станет наоборот. И если всё будет идти строго по плану, то ветераны РККА под старость лет на себе всё это почувствуют, когда им будут плевать в лицо с экранов за то, что они победили нас.
Когда аплодисменты утихли, Майор сказал:
- На этом, майне геноссе, экскурсия по "кузнице возмездия" закончена. Спасибо за внимание.
Выходя из бункера, Дитрих спросил Майора:
- Герр штурмбанфюрер, позвольте поинтересоваться: что это за оружие разрабатывают японцы?
Майор улыбнулся и негромко ответил:
- Аниме.
На самом деле это не фанфик - это скорее сатира.
Ветеранам СС, Вермахта и Гестапо, которым повезло уцелеть после падения Рейха, уже надоело ждать. Когда уже этот чёртов Майор придёт? Зачем он вообще созвал их, уже далеко не юношей, в этот душный павильон посреди аргентинских джунглей?
А Майор появился без лишнего пафоса. Просто вышел к остальным нацистам и сказал им, что у него созрел план мести тем, кто победил их.
Нацисты оживились, однако самое начало речи Майора ввергло их в уныние:
- Мы не будем собирать многотысячные армии, не будем строить летающие, плавающие и ездящие крепости. Пробовали уже - не получилось.
- Но как тогда? - спросил Краусс.
- Есть способ более действенный, - хитро улыбнулся Майор. - Наш японский друг, Мухомору Ядовито, рассказал мне о искусстве борьбы айки-до. К слову, этот самый Ядовито работает сейчас над собственным секретным оружием, которое позволит Японии наконец обрести мировое господство - не в ущерб нашему, конечно. Впрочем, не о нём речь. Речь об айки-до. Так вот, в айки-до против оппонента применяется его собственная сила, а сам борец его только направляет так, чтоб тот вышел из равновесия и упал. Улавливаете, к чему я клоню? Пускай наши победители сами себя победят, а мы им поможем.
- Как же?
- Фогель, вы работали в Шпандау. Помните, кому вы нашивали на робы звёзды Давида, а кому - розовые треугольники?
- А то. Кляйне унтерменш...
- Так вот, эти кляйне унтерменш и станут тем, что в конечном итоге и победит мир. Зачем фюрер приказывал их уничтожать? Правильно, для очищения нации. Мир их спас, а они его развалят. В данный момент я и моя, кхе-кхе, молодая команда разрабатываем планы, по которым эти самые унтерменши совсем задавят полноценных людей в послевоенном мире.
- Как? - возмутились гости. - И Германию... тоже?
- Увы, но такова часть плана. Немцам сейчас вообще запретили вспоминать славное нацистское прошлое, так что там план даст свои плоды едва ли не в первую очередь.
По лицам нацистов было видно, что они явно не в восторге от такого плана.
- И вот, - Майор чуть повысил голос, - чаша терпения людей переполнится. Как вы думаете, к чьему учению они тогда обратятся? Правильно, к нашему. А тут и мы заявимся и захватим мир его же силами, да так, что он нам будет благодарен. Нет, прошу, не надо аплодисментов. Рано аплодировать. Ведь это лишь часть плана. Всё, что я только что сказал, относится только для цивилизованых стран.
Майор подождал, пока ему зададут вполне ожидаемый вопрос:
- А что с Советским Союзом?
- Для него мы уготовали нечто действительно ужасное. Идёмте за мной.
Он провёл остальных нацистов в тёмное помещение бункера, обратился к ним лицом и спросил:
- Знаете, в чём была главная ошибка фюрера?
- Фюрер не... - попытался лишний раз продемонстрировать свою лояльность мёртвому фюреру Фогель.
- Главная ошибка фюрера, - невозмутимо продолжал Майор, - состояла в том, что он планировал сначала завоевать страну, а уже потом довести её население до скотского состояния. В целом, задумка была правильная, но возникли сложности с реализацией первой половины плана. А ведь всё могло бы пройти без сучка и задоринки... - тут он замолчал на несколько секунд, - ...если бы фюрер сделал наоборот.
Дамы и господа... прошу прощения, только господа... перед вами - секретное оружие возмездия врагам Рейха!
В то же мгновение в бункере включился свет, и гости ахнули от удивления. За спиной Майора вырисовались огромные прозрачные чаны, и в каждом плавало тело, весьма похожее на человеческое. Но не это удивило нацистов. Они смотрели на большие кривые носы существ, на покатые лбы и толстые нижние губы, понимая, что...
- ...это же... - начал Штайнер.
- ...унтерменши!.. - закончил за него Дитрих.
- Да, это унтерменши, - спокойно сказал Майор, - и я не вижу ни одной причины, почему бы их не использовать как оружие в борьбе против русских.
- Ну и как же? - раздался недоверчивый голос.
- Это диссиденты, и в их задачи входит дискредитация собственной страны. Они будут писать антисоветские книги, убегать за границу, получать на Западе подачки от тех, кому выгодна их пропаганда. В финале их ложь полностью заместит правду в официальных источниках, и не только западных. А здесь, - продолжил Майор, подходя ко второму ряду похожих чанов, - находится второй компонент нашей победы над Советами: оборотни. И не такие, как наш Ганс. Эти будут маскироваться под коммунистов, одновременно обворовывая собственный народ. А когда придёт час, они по нашему сигналу сбросят маски и развалят Союз к такой-то матери.
- Умно, - сказал Краусс.
- Вы даже не представляете, насколько. Изо всех рупоров, со всех экранов польётся дезинформация, призванная убить в этом народе уважение к себе и остатки самосознания. Параллельно в страну хлынут дешёвые наркотики и алкоголь, старые ценности рухнут, и Союзу наступит конец. Потомки тех, кто победил нас, сопьются и сколются до того, как мы их завоюем, а не после. Ещё одна часть долгоидущего плана - стравливание народов Союза между собой. Вы, наверно, помните, как тогда, в начале сороковых, русский мог вытащить из-под нашего огня грузина и наоборот? Этого больше не будет. Не только кавказцы и славяне будут смотреть друг на друга как волки, но даже между самими славянами и кавказцами будет смертная вражда. Русские и украинцы будут готовы перегрызть друг другу глотки, разве это не замечательно?
- И как же вы их заставите?
- Да легко. Здесь фальсификация, там провокация - и конец дружбе народов. Все остальные будут считать русских оккупантами, а русские будут считать всех остальных предателями. Вкупе с оболваниванием и спаиванием наций эффект будет что надо. А главное, - Майор опять замолчал на пару секунд, - в самой России не будет никого бесправнее русских. Когда чеченцы будут в столице средь бела дня впятером избивать русского парня, никто и ухом не поведёт, а когда тот попробует подать в суд, то посадят, скорее всего, его самого. Самооборона будет приравниваться к проявлению фашизма!
Майор жестом приказал прекратить аплодисменты и продолжил:
- Но и фашизм как таковой тоже будет, конечно. Фюрер даже не мечтал о том, что в Москве, без его непосредственного приказа, будут кричать "Хайль Гитлер!".
Тут уж он не собирался сдерживать аплодисментов аудитории - да и не смог бы.
- Когда мы напали на них в сорок первом, - продолжил Майор, - мы их сильно недооценивали. Когда мы нападём на них во второй и последний раз, там уже нечего будет недооценивать. У них были сильные бойцы и смекалистые командиры - будут умственно и физически неполноценные ублюдки. Было сильное руководство - будут мрази, которые не то что страну, а родную мать готовы в бордель определить. Был патриотизм - будет презрение к родине, а "патриот" будет страшным оскорблением. Была готовность отдать жизнь за страну - будет готовность подставить зад за пощаду. Была гордость - будет только корыстный интерес. Было понимание того, что мы готовим этим унтерменшам - будет уверенность в том, что в случае нашей победы они жили бы припеваючи. Была гордость за героев и ненависть к предателям - станет наоборот. И если всё будет идти строго по плану, то ветераны РККА под старость лет на себе всё это почувствуют, когда им будут плевать в лицо с экранов за то, что они победили нас.
Когда аплодисменты утихли, Майор сказал:
- На этом, майне геноссе, экскурсия по "кузнице возмездия" закончена. Спасибо за внимание.
Выходя из бункера, Дитрих спросил Майора:
- Герр штурмбанфюрер, позвольте поинтересоваться: что это за оружие разрабатывают японцы?
Майор улыбнулся и негромко ответил:
- Аниме.