Котам сопутствует дача
Так, пора сделать этому еле живому журналу искуственное дыхание. "Секс, котики, рок-н-ролл" - когда-то я довольно-таки гордился этим названием. И не зря - оно оказалось пророческим, правда, пророческим наоборот. Секс эпизодичен, мурло в изгнании, а рок-н-ролл я променял на блюзы. Но тем не менее.
Обычные праздники отмечаются раз в год, у меня же есть праздник, который всегда со мной. Это тот факт, что коты уже довольно давно пребывают в ссылке в нашем родовом поместье™ под Киевом, где они, правда, держат в ежовых рукавицах моих родителей. Из простых домашних исчадий ада они эволюционировали в диких и необузданных охотниц (написал и возбудился), которые сами добывают себе еду посредством психического давления на родителей. Столовая котиков занимает уже примерно половину кухни человеков и имеет тенденцию к расширению. Кроме того, Сабака и Голова (которых отец почему-то упорно пытается переименовать в Сабу и Черноухую) научились крайне полезному кулинарному умению: приволакивать откуда-то полуразложившихся мышей или воробьев и старательно размазывать их по всем поверхностям дома.
До появления столичных кровопийц у родителей уже была живность. Впрочем, "была" не совсем то слово, де-юре они остались, но ощущения уже не те. Мой любимый дружелюбный и лохматый пес Чукча на всякий случай переселился в будку во дворе и с изгнанницами предпочитывает не связываться. Здоровенный кот-амбал с каким-то невнятным именем из последних сил пыжится и пытается доказать свое право на проживание в доме, однако попадает он туда теперь обычно не через парадный вход, а сквозь форточку, и как-то слегка суетливо. Еще один массивный котяра, всего год назад с хрустом заглатывавший целых карасей, вообще предпочел убраться подальше и появляется крайне редко, только чтоб чего-нибудь съесть, пока барыни отошли помучать кого-нибудь еще.
В общем, цепные котики оказались не только моим главным педагогическим провалом - с ними не может совладать никто. Эх, Сталин, где ты, когда так нужен.
И напоследок хочется спеть олимпийскую песню бархатистым баритоном: до свиданья, наш ла-асковый ко-ошка, возвращайся в свой ска-азочный лес. Пожалуйста.
Обычные праздники отмечаются раз в год, у меня же есть праздник, который всегда со мной. Это тот факт, что коты уже довольно давно пребывают в ссылке в нашем родовом поместье™ под Киевом, где они, правда, держат в ежовых рукавицах моих родителей. Из простых домашних исчадий ада они эволюционировали в диких и необузданных охотниц (написал и возбудился), которые сами добывают себе еду посредством психического давления на родителей. Столовая котиков занимает уже примерно половину кухни человеков и имеет тенденцию к расширению. Кроме того, Сабака и Голова (которых отец почему-то упорно пытается переименовать в Сабу и Черноухую) научились крайне полезному кулинарному умению: приволакивать откуда-то полуразложившихся мышей или воробьев и старательно размазывать их по всем поверхностям дома.
До появления столичных кровопийц у родителей уже была живность. Впрочем, "была" не совсем то слово, де-юре они остались, но ощущения уже не те. Мой любимый дружелюбный и лохматый пес Чукча на всякий случай переселился в будку во дворе и с изгнанницами предпочитывает не связываться. Здоровенный кот-амбал с каким-то невнятным именем из последних сил пыжится и пытается доказать свое право на проживание в доме, однако попадает он туда теперь обычно не через парадный вход, а сквозь форточку, и как-то слегка суетливо. Еще один массивный котяра, всего год назад с хрустом заглатывавший целых карасей, вообще предпочел убраться подальше и появляется крайне редко, только чтоб чего-нибудь съесть, пока барыни отошли помучать кого-нибудь еще.
В общем, цепные котики оказались не только моим главным педагогическим провалом - с ними не может совладать никто. Эх, Сталин, где ты, когда так нужен.
И напоследок хочется спеть олимпийскую песню бархатистым баритоном: до свиданья, наш ла-асковый ко-ошка, возвращайся в свой ска-азочный лес. Пожалуйста.