"Крепкий орешек-5" : наш портрет.
Оригинал взят у anastasiya_g в "Крепкий орешек-5": наш портрет.
Фильм "Крепкий орешек - 5: Хороший день, чтобы умереть" я посмотрела зимой, в конце февраля. Дошли руки выложить написанный тогда под впечатлениями отчет.
Среди фотографов хорошо известно выражение "уши фотографа". Оно означает, что качественная фотография не просто передает изображение, а многое говорит своему зрителю о личности ее автора. Это утверждение справедливо и для оценки творчества художников, писателей, актеров и другим деятелей искусства. Образно говоря, трудно отделить автора от произведения и произведение от автора. И стоит ли это делать вообще? Ведь это дает зрителям возможность оценить не просто картину или книжку, а понять некое явление, за ней стоящее. Стоит только найти «уши». Потянув за них, как за главное звено в цепи, можно вытащить на свет весьма и весьма интересные подробности, о которых зачастую и сами авторы хотели бы умолчать.
Примеров «ушей» в американском кинематографе можно привести массу. Например, все ли помнят, из-за чего начались межгалактические войны в саге «Звездные войны»? Напомним: в начале фильма «Звёздные войны. Эпизод I: Скрытая угроза» двое рыцарей-джедаев - учитель Квай-Гон Джинн и его ученик Оби-Ван Кеноби, назначаются послами для разрешения торгового спора между могущественной Торговой Федерацией и периферийной планетой Набу. То есть, для завязки замысловатого сюжета, полного аллюзий и аллегорий, выбран вполне себе житейский повод: торговля. А за что еще воюет и воевала западная цивилизация последние, хм… да затруднюсь сказать, сколько сотен лет.
В фильме-катастрофе «2012» все еще прозрачней: там четко и конкретно показано спасение мировой цивилизации, в лице лучших ее представителей. А кто у нас лучшие и достойны спасения? Те, кто богатые - 400 000 человек, которые могут позволить себе купить место в ковчеге стоимостью один миллиард ЕВРО. Место столько стоит, а не ковчег. Посмотрев фильм, можно понять, какое место тебе определено западной цивилизацией и несколько скорректировать свои представления о собственной значимости. Как и о значимости своей Родины, своей семьи, всего, что тебе дорого. Нет тебе места на новом ковчеге, прекрасный и честный человек, не по тем принципам строится спасение человека и человечества в наши дни. Даже в трюме тебе, быдло африканское, посидеть не удастся.
С точки зрения «ушей» не стоит смотреть на бондиану и прочие «клюквенные» западные поделки, ведь там «ушей» как таковых нет - все предельно просто и понятно. Там сказано простым языком - вот мы и вот наш враг, русский генерал КГБ с фамилией кого-то из классиков русской литературы. Он плохой парень, и мы с ним воюем. Эта картинка хотя бы заслуживает некоего уважения и признания, что враг имеет право использовать оружие культурной войны против нас.
В американских доперестроечных фильмах о нас было и с их стороны уважение к врагу. Да, от нас не знали, чего ожидать, да, надо было показать нас с негативной стороны, но нельзя было показать с идиотско-негативной. От великой русской культуры, силы слова и силы наших ракет по всему миру не так-то просто было отмахнуться и заговорить на языке высокомерия. Так нас и показывали: бескрайние зимние просторы, населенные суровыми, но мудрыми людьми, которые как-то так непонятно-величавы, что стыдно врать про них прямо и нагло. Немногословные мужчины с прямыми спинами, красивые женщины с тоской в глазах - такими нас показывали гуру американского кинематографа. Этих с наскока не возьмешь, они опасны и таинственны. Мы были кем угодно - но не идиотами.
Идиотами мы стали потом, когда предали и разрушили СССР. Причем идиотами во всех смыслах этого слова. Перестройка подарила нам дивную возможность лицезреть себя в «Полицейской академии: Миссия в Москве» и в «Красной жаре», надеюсь, все получили удовольствие видеть себя пораженным врагом, на которого можно и помочиться? Все равно от его величия не осталось и следа. Думали медведь, а оказался щенок, трущийся об ноги и заглядывающий в глаза в надежде вымолить кусок колбасы.
Можно вспомнить кассовые фильмы наподобие «Армагеддона» с космонавтом в ушанке, можно много рассуждать о том, что «не пустили Дуньку в Европу», все это конечно можно упомянуть и на этом закончить. Так сделал бы любой «тамошний», до сих пор удивляющийся тому, что «железный занавес» рухнул, а он так и не пришелся ко двору, опять «плохие и страшные русские парни», только без достоинства, силы и страха. Его презирают, а не боятся. И хотят добить окончательно, ведь если не стремиться к окончательной победе - зачем воевать?
На данном этапе образ врага сейчас транслируется через «уши», ведь уже нельзя напрямую сказать: они по-прежнему плохие, придется пояснять, почему. Накал про «идиотов в ушанках» уже прошел, этот накал был лишь одним из инструментов формирования действительности, прямой и простой как грабли. Им добивали остатки самоуважения русских, советских.
Страшно не это, ну идиоты, ну ладно, посмейтесь, господа хорошие, нам не жалко. Страшно то, что нас просто больше нет в результате долгой и тщательно продуманной войны на уничтожение. Нет русского субьекта, нет индивидуальности и той самой особенности, к которым мы, воспитанные русской и советской классикой, привыкли. И мы видим это на экранах наших же кинотеатров с ужасающей четкостью.
Давайте посмотрим один из таких фильмов, запасаемся поп-корном!
7 февраля 2013 года в Москве, в кинотеатре «Октябрь» состоялась российская премьера фильма «Крепкий орешек: Хороший день, чтобы умереть». Если по сюжету американский коп (пусть и бывший, бывших копов, как мы знаем, не бывает. Мы же уже насмотрелись фильмов про американских копов-пенсионеров, которые всем задают жару? То-то же.) спасает мир от ядерной угрозы непонятной этимологии, то на премьере американских копов замечено не было. Были зато наши: на сцене перед зрителями выступил Академический ансамбль песни и пляски ВВ МВД РФ под управлением Виктора Елисеева. Самого постаревшего, но смотрящего на мир с экрана глазами мудрого кота Брюса Уиллиса на премьере не было, он был на премьере в Лондоне.
Фильм начинается с краткой вводной части: сын Джона Маккейна, Джек, оказывается, не хуже отца умеет влетать в неприятности. С детьми вообще тяжело, говорит Джон и едет в Москву выручать непутевое дитя. Дитю, попавшему в тюрьму, по словам героя в начале фильма грозит пожизненное заключение «в лучшем случае». Какой худший - умалчивается, хотя вряд ли американские сценаристы знают, что хуже пожизненного заключения в нашем судебном делопроизводстве меры наказания нет.
Когда действие американских фильмов происходит в городах мира, за пределами США, некоего лубка не избежать в любом случае. Вспомним Прагу в фильме «Три икса», любые картинки городов из фильмов о Джеймсе Бонде, практически всегда показаны некие общие узнаваемые виды, милые типичные для данного города улочки и местечки, через которые можно точно идентифицировать, что это Стамбул, Венеция или Каир. Москва имела еще несколько лет назад такое же лубочное лицо, например, заключительные кадры фильма «Блейд»: собор Василия Блаженного, Красная площадь, снег и даже вьюга.
В фильме «Крепкий орешек-5» Москвы нет. Поразительно часто показывается Москва-сити, универсальные небоскребы из стекла, которые можно найти в любой стране третьего мира, подражающей Западу: стеклянные деловые центры обитают в Индии, растут в Аргентине, выросли на Ближнем Востоке. Именно в такой, уже побежденной Москве можно показывать Мерседесы (product placement, ничего тут не попишешь), обилие иномарок на улицах. Нет практически на дорогах Москвы отечественных автомобилей, одни демонстративно разбиваемые главными героями Пыжики и Ситроенчики.
И именно такую Москву можно было снять в Будапеште (где снимали часть фильма): какая разница, по каким улицам идет погоня? У этой улицы нет лица, нет идентичности, зачем ее подчеркивать, если мы уже такие же, как они? Мы завоеванная колония, которая стремится принарядиться и сойти за «свою». В титрах сказали, что Москва - все, действие идет в Москве, надписи на русском, что еще надо?
Пора смотреться в зеркало, это теперь наш портрет. Москва попала в мировой глобальный пазл, заняла ли она там свое место? Заняла, видно невооруженным взглядом, нас уже нет как уникального субьекта. И пробки в Москве ничем не отличаются от пробок Сингапура, нет больше своего лица и духа города, есть некое место действия. Вернемся к этому действию, которое еще немало сюрпризов нам преподнесет.
Завязка сюжета проста: политический заключенный Юрий Комаров, просидев 5 лет в тюрьме, готовится предстать перед судом, точнее, судилищем, которое устраивает над ним претендент на должность министра обороны и бывший кореш Владимир Чагарин (я только Вас прошу, не стоит удивляться, что должность министра обороны у нас выборная - по фильму это именно так). По этому поводу в Москве проходят акции протеста, на которых протестанты на фоне Таганского суда размахивают триколорами. Видимо, перепутав реквизит, размахивают протестанты явно не российским триколором. Да не все ли равно, как расположены цвета на российском флаге, правда? Зачем соблюдать нюансы государственных символов страны, которой нет на глобальной политической карте.
С первых сцен фильма мы узнаем, что Чагарину кровь из носу нужна папка с компроматом, которую на него собрал и где-то спрятал Юра Комаров. И еще мы узнаем, что ЦРУ чрезвычайно интересно, кто же станет министром обороны России. Настолько интересно, что ЦРУ посылает своего агента для того, чтобы выкрасть Комарова до суда, получить папку с компроматом и этим компроматом снять с выборов Чагарина. Этим агентом, конечно же, оказывается Джек Маккейн. Выяснилось, что он специально попадает в тюрьму и готовится дать показания против Комарова, чтобы иметь возможность выкрасть диссидента-олигарха (прозрачный намек, не правда ли?) и торжественно сопроводить его в США, попутно добыв папку с компроматом. Что он и пытается осуществить, но тут вмешивается папаша Джон. Спецоперация, сопровождаемая американским беспилотником, кружащим над Москвой и целым штабом, считающим секунды, из-за 6-ти потерянных Джоном на диалог с отцом минут, срывается.
Здесь я хотела бы упомянуть классическую для американского кинематографа тему героя и героев-одиночек - это когда свое же начальство становится врагом и нужно действовать вопреки ему и вопреки инструкциям (посылая свое же руководство по матери и желательно подальше, это лишь вызовет дополнительный восторг зрителей). Хороший герой, идущий наперекор плохим шефам, напоминает нам о крайней степени индивидуализации западного общества, где в ходу принципы «один в поле воин» и «победителей не судят». Я так сходу не смогу вспомнить ни одного американского фильма, в котором бы действовала команда, не противопоставляемая высшим органам власти, неким очагам зла внутри самой системы. Нет коллективизму места, и нет единства человека и государственной системы, они если не враги, то как минимум антагонисты.
Вернемся к фильму. После террористического акта в суде начинается экшн, гонки по третьему транспортному кольцу, обыгрывается тема московских пробок как неистребимого зла и прочие разборки «называй меня папой, сукин сын!». Натужный пафос «отцы и дети» выводится в фильме на первый план, так как больше выводить нечего.
А где же «уши», вроде пока еще не явно видны? Подождите, дойдем и до них.
Оставим за рамками рассмотрения всевозможные ляпы: улица Власова в Москве (есть улица Архитектора Власова, но это про другое), пару часов пути на машине от Москвы до Припяти (той самой, на Украине) и прочее. Примем это как неистребимое зло.
Вернемся к главному. Позволю себе отвлечься от простого описания семейных неурядиц Джона Маккейна и даже от московских пробок, а продолжить повествование о нелегких буднях российских олигархов глазами американских сценаристов. Здесь-то основные «уши» и вылезают.
На "Майбахе" до Припяти - пара часов!
Что мы видим в фильме? Есть два олигарха, воровавших оружейный уран на Чернобыльской АЭС (что якобы и привело к катастрофе 1986 года). Есть они же, прошедшие 90-е годы и есть он же, уран, лежащий в хранилище на ЧАЭС, ключ от которого припрятал Комаров. Этот же Комаров рассказывал сказки про папку с компроматом, чтобы добраться из тюрьмы до ключа и до хранилища. Почему же так возбудилось американское ЦРУ на новость о возможном приходе на пост министра обороны Чагарина? А потому, что есть некая картинка, которую можно описать следующим образом.
Есть бескрайние просторы, на которых непонятно где и непонятно в каком количестве есть ядерное оружие. Пока оно там есть - они наш враг. Пока там есть хоть что-то, есть люди - есть Мордор, который враг. Врага почти победили, обезличили, лишили воли и смыслов, его надо добить.
В фильме нет хороших и плохих русских парней - плохими оказываются все. Бюрократ Чагарин, который в случае победы на выборах станет поддерживать терроризм и угрожать США (я не шучу, так озвучено в фильме). Политический узник Комаров, который оказывается атомным спекулянтом. Если бы не Джон, поехавший выручать сына, и Джек, плюнувший на правила и руководство, этот самый оружейный уран, наворованный друзьями-олигархами ушел бы в руки врагам США. А куда еще?
На заснеженных просторах не с кем разговаривать, преступник и диссидент с честными глазами, и политический воротила. И незачем, ведь они вышли из одного котла, в котором месилось страшное варево 90-х. Чагарин и Комаров - близнецы-братья, диалог одинаково не возможен как с одним, так и с другим. Только с помощью недремлющего ока американского беспилотника можно гарантировать покой и спокойствие мирных домиков на далекой техасщине или оклахомщине под звездно-полосатым флагом.
Власть, олицетворяемая Чагариным, показана не просто громоздкой машиной, давящей креативный класс, она показана коррупционной и преступной (в погоню за Комаровым и Макклейнами отправляется вся правоохранительная система). В фильме
есть невероятной выразительности сцена, где Чагарин идет по лестнице какого-то правительственного здания (судя по архитектуре - снятого в Будапеште), а за ним идут представители власти, мужчины в строгих костюмах и судейских мантиях. Они медленно идут по внутреннему двору, украшенному стягами, прозрачно намекающими на логотип «Единой России». Все - за ним, за бюрократом и бывшим олигархом, ставшим у власти. Причем, картинка четко ориентирована на западного зрителя, судьи идут в не наших мантиях и в непринятых у нас париках, картинка должна считываться западным зрителем однозначно: здесь все повязано в одну преступную шайку.
И этот западный зритель должен понять: когда-нибудь рядом не окажется пожилого Брюса Уиллиса и его молодого дуболома-сына. А там преступная власть, эдакие Бокассы с атомной бомбой и привычкой убивать. Несмотря на машины и стеклянные хибары русские дикие враги, только уже без духа, осталось одно варварство с внешними побрякушками в стиле глобального мира.
«Уши» прорезали экран и явили нам наш портрет. Если не будет ЦРУ держать руку на пульсе и контролировать ситуацию, бесцеремонно творя что угодно, в любой момент с этой проклятой земли из фильма придет смерть и война. Нас, русских с этого портрета надо добить и взять под контроль. Вы же видите: России, которой они боялись и которую уважали, больше нет. Остался последний рывок.
Вам все показал Брюс Уиллис. Не убедил? Ваши проблемы.
Фильм "Крепкий орешек - 5: Хороший день, чтобы умереть" я посмотрела зимой, в конце февраля. Дошли руки выложить написанный тогда под впечатлениями отчет.
Среди фотографов хорошо известно выражение "уши фотографа". Оно означает, что качественная фотография не просто передает изображение, а многое говорит своему зрителю о личности ее автора. Это утверждение справедливо и для оценки творчества художников, писателей, актеров и другим деятелей искусства. Образно говоря, трудно отделить автора от произведения и произведение от автора. И стоит ли это делать вообще? Ведь это дает зрителям возможность оценить не просто картину или книжку, а понять некое явление, за ней стоящее. Стоит только найти «уши». Потянув за них, как за главное звено в цепи, можно вытащить на свет весьма и весьма интересные подробности, о которых зачастую и сами авторы хотели бы умолчать.
Примеров «ушей» в американском кинематографе можно привести массу. Например, все ли помнят, из-за чего начались межгалактические войны в саге «Звездные войны»? Напомним: в начале фильма «Звёздные войны. Эпизод I: Скрытая угроза» двое рыцарей-джедаев - учитель Квай-Гон Джинн и его ученик Оби-Ван Кеноби, назначаются послами для разрешения торгового спора между могущественной Торговой Федерацией и периферийной планетой Набу. То есть, для завязки замысловатого сюжета, полного аллюзий и аллегорий, выбран вполне себе житейский повод: торговля. А за что еще воюет и воевала западная цивилизация последние, хм… да затруднюсь сказать, сколько сотен лет.
В фильме-катастрофе «2012» все еще прозрачней: там четко и конкретно показано спасение мировой цивилизации, в лице лучших ее представителей. А кто у нас лучшие и достойны спасения? Те, кто богатые - 400 000 человек, которые могут позволить себе купить место в ковчеге стоимостью один миллиард ЕВРО. Место столько стоит, а не ковчег. Посмотрев фильм, можно понять, какое место тебе определено западной цивилизацией и несколько скорректировать свои представления о собственной значимости. Как и о значимости своей Родины, своей семьи, всего, что тебе дорого. Нет тебе места на новом ковчеге, прекрасный и честный человек, не по тем принципам строится спасение человека и человечества в наши дни. Даже в трюме тебе, быдло африканское, посидеть не удастся.
С точки зрения «ушей» не стоит смотреть на бондиану и прочие «клюквенные» западные поделки, ведь там «ушей» как таковых нет - все предельно просто и понятно. Там сказано простым языком - вот мы и вот наш враг, русский генерал КГБ с фамилией кого-то из классиков русской литературы. Он плохой парень, и мы с ним воюем. Эта картинка хотя бы заслуживает некоего уважения и признания, что враг имеет право использовать оружие культурной войны против нас.
В американских доперестроечных фильмах о нас было и с их стороны уважение к врагу. Да, от нас не знали, чего ожидать, да, надо было показать нас с негативной стороны, но нельзя было показать с идиотско-негативной. От великой русской культуры, силы слова и силы наших ракет по всему миру не так-то просто было отмахнуться и заговорить на языке высокомерия. Так нас и показывали: бескрайние зимние просторы, населенные суровыми, но мудрыми людьми, которые как-то так непонятно-величавы, что стыдно врать про них прямо и нагло. Немногословные мужчины с прямыми спинами, красивые женщины с тоской в глазах - такими нас показывали гуру американского кинематографа. Этих с наскока не возьмешь, они опасны и таинственны. Мы были кем угодно - но не идиотами.
Идиотами мы стали потом, когда предали и разрушили СССР. Причем идиотами во всех смыслах этого слова. Перестройка подарила нам дивную возможность лицезреть себя в «Полицейской академии: Миссия в Москве» и в «Красной жаре», надеюсь, все получили удовольствие видеть себя пораженным врагом, на которого можно и помочиться? Все равно от его величия не осталось и следа. Думали медведь, а оказался щенок, трущийся об ноги и заглядывающий в глаза в надежде вымолить кусок колбасы.
Можно вспомнить кассовые фильмы наподобие «Армагеддона» с космонавтом в ушанке, можно много рассуждать о том, что «не пустили Дуньку в Европу», все это конечно можно упомянуть и на этом закончить. Так сделал бы любой «тамошний», до сих пор удивляющийся тому, что «железный занавес» рухнул, а он так и не пришелся ко двору, опять «плохие и страшные русские парни», только без достоинства, силы и страха. Его презирают, а не боятся. И хотят добить окончательно, ведь если не стремиться к окончательной победе - зачем воевать?
На данном этапе образ врага сейчас транслируется через «уши», ведь уже нельзя напрямую сказать: они по-прежнему плохие, придется пояснять, почему. Накал про «идиотов в ушанках» уже прошел, этот накал был лишь одним из инструментов формирования действительности, прямой и простой как грабли. Им добивали остатки самоуважения русских, советских.
Страшно не это, ну идиоты, ну ладно, посмейтесь, господа хорошие, нам не жалко. Страшно то, что нас просто больше нет в результате долгой и тщательно продуманной войны на уничтожение. Нет русского субьекта, нет индивидуальности и той самой особенности, к которым мы, воспитанные русской и советской классикой, привыкли. И мы видим это на экранах наших же кинотеатров с ужасающей четкостью.
Давайте посмотрим один из таких фильмов, запасаемся поп-корном!
7 февраля 2013 года в Москве, в кинотеатре «Октябрь» состоялась российская премьера фильма «Крепкий орешек: Хороший день, чтобы умереть». Если по сюжету американский коп (пусть и бывший, бывших копов, как мы знаем, не бывает. Мы же уже насмотрелись фильмов про американских копов-пенсионеров, которые всем задают жару? То-то же.) спасает мир от ядерной угрозы непонятной этимологии, то на премьере американских копов замечено не было. Были зато наши: на сцене перед зрителями выступил Академический ансамбль песни и пляски ВВ МВД РФ под управлением Виктора Елисеева. Самого постаревшего, но смотрящего на мир с экрана глазами мудрого кота Брюса Уиллиса на премьере не было, он был на премьере в Лондоне.
Фильм начинается с краткой вводной части: сын Джона Маккейна, Джек, оказывается, не хуже отца умеет влетать в неприятности. С детьми вообще тяжело, говорит Джон и едет в Москву выручать непутевое дитя. Дитю, попавшему в тюрьму, по словам героя в начале фильма грозит пожизненное заключение «в лучшем случае». Какой худший - умалчивается, хотя вряд ли американские сценаристы знают, что хуже пожизненного заключения в нашем судебном делопроизводстве меры наказания нет.
Когда действие американских фильмов происходит в городах мира, за пределами США, некоего лубка не избежать в любом случае. Вспомним Прагу в фильме «Три икса», любые картинки городов из фильмов о Джеймсе Бонде, практически всегда показаны некие общие узнаваемые виды, милые типичные для данного города улочки и местечки, через которые можно точно идентифицировать, что это Стамбул, Венеция или Каир. Москва имела еще несколько лет назад такое же лубочное лицо, например, заключительные кадры фильма «Блейд»: собор Василия Блаженного, Красная площадь, снег и даже вьюга.
В фильме «Крепкий орешек-5» Москвы нет. Поразительно часто показывается Москва-сити, универсальные небоскребы из стекла, которые можно найти в любой стране третьего мира, подражающей Западу: стеклянные деловые центры обитают в Индии, растут в Аргентине, выросли на Ближнем Востоке. Именно в такой, уже побежденной Москве можно показывать Мерседесы (product placement, ничего тут не попишешь), обилие иномарок на улицах. Нет практически на дорогах Москвы отечественных автомобилей, одни демонстративно разбиваемые главными героями Пыжики и Ситроенчики.
И именно такую Москву можно было снять в Будапеште (где снимали часть фильма): какая разница, по каким улицам идет погоня? У этой улицы нет лица, нет идентичности, зачем ее подчеркивать, если мы уже такие же, как они? Мы завоеванная колония, которая стремится принарядиться и сойти за «свою». В титрах сказали, что Москва - все, действие идет в Москве, надписи на русском, что еще надо?
Пора смотреться в зеркало, это теперь наш портрет. Москва попала в мировой глобальный пазл, заняла ли она там свое место? Заняла, видно невооруженным взглядом, нас уже нет как уникального субьекта. И пробки в Москве ничем не отличаются от пробок Сингапура, нет больше своего лица и духа города, есть некое место действия. Вернемся к этому действию, которое еще немало сюрпризов нам преподнесет.
Завязка сюжета проста: политический заключенный Юрий Комаров, просидев 5 лет в тюрьме, готовится предстать перед судом, точнее, судилищем, которое устраивает над ним претендент на должность министра обороны и бывший кореш Владимир Чагарин (я только Вас прошу, не стоит удивляться, что должность министра обороны у нас выборная - по фильму это именно так). По этому поводу в Москве проходят акции протеста, на которых протестанты на фоне Таганского суда размахивают триколорами. Видимо, перепутав реквизит, размахивают протестанты явно не российским триколором. Да не все ли равно, как расположены цвета на российском флаге, правда? Зачем соблюдать нюансы государственных символов страны, которой нет на глобальной политической карте.
С первых сцен фильма мы узнаем, что Чагарину кровь из носу нужна папка с компроматом, которую на него собрал и где-то спрятал Юра Комаров. И еще мы узнаем, что ЦРУ чрезвычайно интересно, кто же станет министром обороны России. Настолько интересно, что ЦРУ посылает своего агента для того, чтобы выкрасть Комарова до суда, получить папку с компроматом и этим компроматом снять с выборов Чагарина. Этим агентом, конечно же, оказывается Джек Маккейн. Выяснилось, что он специально попадает в тюрьму и готовится дать показания против Комарова, чтобы иметь возможность выкрасть диссидента-олигарха (прозрачный намек, не правда ли?) и торжественно сопроводить его в США, попутно добыв папку с компроматом. Что он и пытается осуществить, но тут вмешивается папаша Джон. Спецоперация, сопровождаемая американским беспилотником, кружащим над Москвой и целым штабом, считающим секунды, из-за 6-ти потерянных Джоном на диалог с отцом минут, срывается.
Здесь я хотела бы упомянуть классическую для американского кинематографа тему героя и героев-одиночек - это когда свое же начальство становится врагом и нужно действовать вопреки ему и вопреки инструкциям (посылая свое же руководство по матери и желательно подальше, это лишь вызовет дополнительный восторг зрителей). Хороший герой, идущий наперекор плохим шефам, напоминает нам о крайней степени индивидуализации западного общества, где в ходу принципы «один в поле воин» и «победителей не судят». Я так сходу не смогу вспомнить ни одного американского фильма, в котором бы действовала команда, не противопоставляемая высшим органам власти, неким очагам зла внутри самой системы. Нет коллективизму места, и нет единства человека и государственной системы, они если не враги, то как минимум антагонисты.
Вернемся к фильму. После террористического акта в суде начинается экшн, гонки по третьему транспортному кольцу, обыгрывается тема московских пробок как неистребимого зла и прочие разборки «называй меня папой, сукин сын!». Натужный пафос «отцы и дети» выводится в фильме на первый план, так как больше выводить нечего.
А где же «уши», вроде пока еще не явно видны? Подождите, дойдем и до них.
Оставим за рамками рассмотрения всевозможные ляпы: улица Власова в Москве (есть улица Архитектора Власова, но это про другое), пару часов пути на машине от Москвы до Припяти (той самой, на Украине) и прочее. Примем это как неистребимое зло.
Вернемся к главному. Позволю себе отвлечься от простого описания семейных неурядиц Джона Маккейна и даже от московских пробок, а продолжить повествование о нелегких буднях российских олигархов глазами американских сценаристов. Здесь-то основные «уши» и вылезают.
На "Майбахе" до Припяти - пара часов!
Что мы видим в фильме? Есть два олигарха, воровавших оружейный уран на Чернобыльской АЭС (что якобы и привело к катастрофе 1986 года). Есть они же, прошедшие 90-е годы и есть он же, уран, лежащий в хранилище на ЧАЭС, ключ от которого припрятал Комаров. Этот же Комаров рассказывал сказки про папку с компроматом, чтобы добраться из тюрьмы до ключа и до хранилища. Почему же так возбудилось американское ЦРУ на новость о возможном приходе на пост министра обороны Чагарина? А потому, что есть некая картинка, которую можно описать следующим образом.
Есть бескрайние просторы, на которых непонятно где и непонятно в каком количестве есть ядерное оружие. Пока оно там есть - они наш враг. Пока там есть хоть что-то, есть люди - есть Мордор, который враг. Врага почти победили, обезличили, лишили воли и смыслов, его надо добить.
В фильме нет хороших и плохих русских парней - плохими оказываются все. Бюрократ Чагарин, который в случае победы на выборах станет поддерживать терроризм и угрожать США (я не шучу, так озвучено в фильме). Политический узник Комаров, который оказывается атомным спекулянтом. Если бы не Джон, поехавший выручать сына, и Джек, плюнувший на правила и руководство, этот самый оружейный уран, наворованный друзьями-олигархами ушел бы в руки врагам США. А куда еще?
На заснеженных просторах не с кем разговаривать, преступник и диссидент с честными глазами, и политический воротила. И незачем, ведь они вышли из одного котла, в котором месилось страшное варево 90-х. Чагарин и Комаров - близнецы-братья, диалог одинаково не возможен как с одним, так и с другим. Только с помощью недремлющего ока американского беспилотника можно гарантировать покой и спокойствие мирных домиков на далекой техасщине или оклахомщине под звездно-полосатым флагом.
Власть, олицетворяемая Чагариным, показана не просто громоздкой машиной, давящей креативный класс, она показана коррупционной и преступной (в погоню за Комаровым и Макклейнами отправляется вся правоохранительная система). В фильме
есть невероятной выразительности сцена, где Чагарин идет по лестнице какого-то правительственного здания (судя по архитектуре - снятого в Будапеште), а за ним идут представители власти, мужчины в строгих костюмах и судейских мантиях. Они медленно идут по внутреннему двору, украшенному стягами, прозрачно намекающими на логотип «Единой России». Все - за ним, за бюрократом и бывшим олигархом, ставшим у власти. Причем, картинка четко ориентирована на западного зрителя, судьи идут в не наших мантиях и в непринятых у нас париках, картинка должна считываться западным зрителем однозначно: здесь все повязано в одну преступную шайку.
И этот западный зритель должен понять: когда-нибудь рядом не окажется пожилого Брюса Уиллиса и его молодого дуболома-сына. А там преступная власть, эдакие Бокассы с атомной бомбой и привычкой убивать. Несмотря на машины и стеклянные хибары русские дикие враги, только уже без духа, осталось одно варварство с внешними побрякушками в стиле глобального мира.
«Уши» прорезали экран и явили нам наш портрет. Если не будет ЦРУ держать руку на пульсе и контролировать ситуацию, бесцеремонно творя что угодно, в любой момент с этой проклятой земли из фильма придет смерть и война. Нас, русских с этого портрета надо добить и взять под контроль. Вы же видите: России, которой они боялись и которую уважали, больше нет. Остался последний рывок.
Вам все показал Брюс Уиллис. Не убедил? Ваши проблемы.