3 ОТРЫВКА О ТЕАТРЕ ИЗ МОИХ КНИГ
В Всемирным Днём Театра, друзья!
К сожалению, ни в одном коллективе невозможно было обойтись без зависти и сплетен. А уж если этот коллектив являлся театром, то иначе, чем террариум единомышленников, его никто не называл. Далеко не все так искренне любовались парой Мендес - Вольховский. были и те, кому эти двое встали буквально костью поперёк горла.
Многие, разумеется, ополчились конкретно на Веру. Вольховский-то был своим, привычным, а эта девица явилась из ниоткуда и сразу же заполучила себе такую роль, о которой лучшие актрисы театра грезили годами. Кто она? Что из себя представляет? Конечно, труппа изначально отнеслась к ней настороженно. Усугублялось положение ещё и тем, что Вера не была особо компанейской - репетировала добросовестно, без халтуры, никогда не гнушаясь задержаться до ночи, но после работы неизменно ускользала домой. Ни разу не посидела с коллективом, не выпила, не поболтала за жизнь... Её моментально окрестили заносчивой гордячкой.
("Вьетнамская жар-птица")
***
Через пару мгновений он уже был окружён плотным кольцом своих сумасшедших фанаток.
«Что же мне делать?» - растерялась Вика. Пробиваться сквозь этот кордон поклонниц было невыразимо стыдно. А что, если он подумает, что она - одна из них? «А разве это не так? - усмехнувшись, язвительно спросил внутренний голос. - Что за самомнение? Чем ты лучше этих, чем отличаешься от влюблённых дур-фанаток? Или ты тешишь себя иллюзией, что у вас с ним - “особые” отношения?..»
До неё долетали обрывки разговоров. Белецкий терпеливо отвечал на вопросы, сдержанно смеялся, благодарил, вежливо соглашался фотографироваться, давал автографы… ну просто душка. «Понятно, почему девчонки от него млеют - он не только красавец, но ещё и настоящий джентльмен», - подумала Вика мимолётно.
- Ну всё… всё, милые, всё! - услышала она его весёлый голос. - Мне пора бежать, встретимся на других моих спектаклях. Спасибо вам всем огромное!..
Сейчас он должен был пройти мимо неё. Вика вжала голову в плечи. Заметит или пройдёт мимо?..
("Артистка")
***
Гастролировали по городам и сёлам, совсем, казалось, не тронутым цивилизацией. Глядя из окна поезда или автобуса на унылый провинциальный пейзаж, как ксерокопия похожий на предыдущий, Анжела тоскливо вздыхала. Впрочем, в подобных городках труппа получала какую-никакую отдачу: неискушённые местные зрители охотно брали билеты на артистов "с Москвы" и не судили строго, добросовестно хлопая, поднося букеты недорогих цветов и даже пьяненько выкрикивая "браво".
Отыграв спектакль в Доме Культуры очередного Усть-Пердюйска (сколько их было на её памяти - десятки? сотни?..), Анжела одиноко шла в гостиницу и пыталась уснуть, в то время как остальная труппа, собравшись в чьём-нибудь номере, дружно глушила водку. Анжела давно перестала искать утешения в алкоголе, поняв, что это лишь морок, иллюзия забвения; наркотиков же она панически боялась - это и держало её на плаву, не позволяя совершенно потерять человеческий облик. Ворочаясь на неудобной железной кровати с провисшей чуть не до пола панцирной сеткой в убогом и пыльном гостиничном номере, Анжела безутешно плакала об ушедшей молодости, несбывшихся мечтах и несостоявшейся карьере...
("Я буду держать тебя за руку")
Кстати, 25% скидка на Лабиринте:
http://www.labirint.ru/authors/130428/
К сожалению, ни в одном коллективе невозможно было обойтись без зависти и сплетен. А уж если этот коллектив являлся театром, то иначе, чем террариум единомышленников, его никто не называл. Далеко не все так искренне любовались парой Мендес - Вольховский. были и те, кому эти двое встали буквально костью поперёк горла.
Многие, разумеется, ополчились конкретно на Веру. Вольховский-то был своим, привычным, а эта девица явилась из ниоткуда и сразу же заполучила себе такую роль, о которой лучшие актрисы театра грезили годами. Кто она? Что из себя представляет? Конечно, труппа изначально отнеслась к ней настороженно. Усугублялось положение ещё и тем, что Вера не была особо компанейской - репетировала добросовестно, без халтуры, никогда не гнушаясь задержаться до ночи, но после работы неизменно ускользала домой. Ни разу не посидела с коллективом, не выпила, не поболтала за жизнь... Её моментально окрестили заносчивой гордячкой.
("Вьетнамская жар-птица")
***
Через пару мгновений он уже был окружён плотным кольцом своих сумасшедших фанаток.
«Что же мне делать?» - растерялась Вика. Пробиваться сквозь этот кордон поклонниц было невыразимо стыдно. А что, если он подумает, что она - одна из них? «А разве это не так? - усмехнувшись, язвительно спросил внутренний голос. - Что за самомнение? Чем ты лучше этих, чем отличаешься от влюблённых дур-фанаток? Или ты тешишь себя иллюзией, что у вас с ним - “особые” отношения?..»
До неё долетали обрывки разговоров. Белецкий терпеливо отвечал на вопросы, сдержанно смеялся, благодарил, вежливо соглашался фотографироваться, давал автографы… ну просто душка. «Понятно, почему девчонки от него млеют - он не только красавец, но ещё и настоящий джентльмен», - подумала Вика мимолётно.
- Ну всё… всё, милые, всё! - услышала она его весёлый голос. - Мне пора бежать, встретимся на других моих спектаклях. Спасибо вам всем огромное!..
Сейчас он должен был пройти мимо неё. Вика вжала голову в плечи. Заметит или пройдёт мимо?..
("Артистка")
***
Гастролировали по городам и сёлам, совсем, казалось, не тронутым цивилизацией. Глядя из окна поезда или автобуса на унылый провинциальный пейзаж, как ксерокопия похожий на предыдущий, Анжела тоскливо вздыхала. Впрочем, в подобных городках труппа получала какую-никакую отдачу: неискушённые местные зрители охотно брали билеты на артистов "с Москвы" и не судили строго, добросовестно хлопая, поднося букеты недорогих цветов и даже пьяненько выкрикивая "браво".
Отыграв спектакль в Доме Культуры очередного Усть-Пердюйска (сколько их было на её памяти - десятки? сотни?..), Анжела одиноко шла в гостиницу и пыталась уснуть, в то время как остальная труппа, собравшись в чьём-нибудь номере, дружно глушила водку. Анжела давно перестала искать утешения в алкоголе, поняв, что это лишь морок, иллюзия забвения; наркотиков же она панически боялась - это и держало её на плаву, не позволяя совершенно потерять человеческий облик. Ворочаясь на неудобной железной кровати с провисшей чуть не до пола панцирной сеткой в убогом и пыльном гостиничном номере, Анжела безутешно плакала об ушедшей молодости, несбывшихся мечтах и несостоявшейся карьере...
("Я буду держать тебя за руку")
Кстати, 25% скидка на Лабиринте:
http://www.labirint.ru/authors/130428/