Рыжова - Самохвалов. Версия. Stuck in the Sky.
В к/ф «Служебный роман» меня всегда напрягала линия Рыжова-Самохвалов, потому что Самохвалов там совершенно не выглядит подлецом. Он довольно долго пытается вразумить Рыжову в частном порядке, а потом поступает как довольно типичный «козёл», которому не совсем понятно, а что такого в обнародовании писем. Ну, а чё, она же реально достала?! Т.е. он буквально тупит, передавая письма профоргу, не понимая, что это разрушит его идеальную репутацию. Не верю. Этого не может быть, потому что не может быть никогда с человеком, который строит карьеру на репутации.
К тому же, поменять гендерные роли местами: если некий М забрасывает некую Ж письмами, а она предает их огласке, опасаясь за свою репутацию, - получится совершенно типичный, одобряемый обществом сценарий.
Персонаж Самохвалов - умный, очаровательный карьерист, который умеет нравиться людям и устраиваться в жизни. Зачем ему рисковать вообще всем? Рыжова тоже не полная дура, а обычная нормальная женщина, которая трезво оценивает себя и понимает, что лучше синица в руках, чем журавль в небе. Тем более, у некоторых, не будем показывать пальцем, и синицы-то нет. Поэтому я уверена, что в фильме оба персонажа ведут себя в противоречии со своими характерами. Возможно, это режиссерская задумка, чтобы все герои, говоря современным языком, вышли из «зоны комфорта». Но, по-моему, выходят они куда-то не туда. Предлагаю исправленную на своё усмотрение версию - этюд на заданную тему в современном антураже.
Контора теперь располагается в Москва-сити, в башне высотой 95 этажей, оснащенной самыми современными лифтами и системами противопожарной безопасности. Персонажи живут в наши дни, поэтому периодически общаются в социальных сетях и группах однокашников. Самохвалов регулярно дает о себе знать друзьям и бывшим пассиям, чтобы поддерживать социальные связи и своё положительное реноме. В остальном, те же, там же, застаем героев в тот момент, когда Самохвалов уже принят замом на службу, но его бывшие однокашники еще не в курсе.
Рыжова заходит в лифт на первом этаже после обеденного перерыва, едет наверх в группе других служащих. На каком-то этаже все выходят, заходит Самохвалов. Для Рыжовой это большой сюрприз, она, что называется, глазам своим не верит. Самохвалов видит это, улыбается и пристально смотрит на нее добрым взглядом. Таким добрым, как в анекдотах про Ильича «а мог бы и ножичком». Оба молчат. Самохвалову интересно, что она скажет, а Рыжова раньше сказала бы, но она только что прошла курс у знаменитого психолога, которая учила ее отстаивать свои личностные границы.
Психолог научила Рыжову во всех непонятных (или неприятных) ситуациях использовать прием: брови вверх - одна бровь вверх - брови прямо. Это вместо того, чтобы хмуриться и ругаться на начальство, мужа или сына.
Поэтому, видя, что Самохвалов молчит, смотрит и коварно улыбается, Рыжова на всякий случай подняла обе брови высоко вверх и начала улыбаться в ответ. И даже робко приветственно помахала. Самохвалов, наконец, рассмеялся:
- Привет, что, не ожидала?
- Да. Какими судьбами?
- Вот так. Что скажешь?
- А что я могла бы сказать?
- Не знаю… Что ты рада меня видеть?
- Это большой сюрприз… Как ты здесь оказался?
- Не догадываешься?
Рыжова опять подняла обе брови вверх: - Неужели?
- Признайся, ты же рада?
Рыжова теперь подняла только одну бровь: - Да ты и сам, наверно, рад до чёртиков? Что, не признаешься?
Самохвалов вдруг растерянно оглянулся вокруг, посмотрел на табло этажей - оно хаотично моргало - и спросил:
- Тебе не кажется, что лифт едет как-то очень медленно?
- Да, очень странно, может, нажмем на аварийную кнопку, выйдем?
Самохвалов нажал на «Стоп», лифт еще больше замедлился, дотянул до следующего этажа и остановился, двери открылись. Они вышли в холл с двумя дверями. Одна дверь, без таблички, была закрыта на электронный замок, который впускал по электронной карте только сотрудников никому неведомой фирмы. Вторая дверь с надписью «way out» вела на пожарную лестницу, ее можно было открыть по пропуску любого сотрудника, а в чрезвычайных ситуациях она разблокировалась автоматически. Рыжова подергала ручку, закрыто, значит, по крайней мере, дело не в пожаре. В холле стоял кофейный автомат. За окном плотное облако, этаж определить невозможно, где-то между шестидесятым и восьмидесятым.
- Ну вот, застряли в небе. Давай, что ли, кофе попьем? - предложил Самохвалов.
- Почему бы и нет? - поддержала Рыжова с прямыми бровями. Они повыбирали напитки, подождали, пока нальются стаканчики. Потом молча присели на подоконник.
- Знаешь, мне интересно, почему ты никогда не переставал мне писать, - произнесла она. - Казалось, забыл про всё, про праздники и дни рождения, но раз в год, совершенно внезапно, когда совсем не ждешь, от тебя приходит какое-нибудь послание. Отвечаю тебе, пусть даже из вежливости, а в ответ опять тишина. И так из года в год…
Самохвалов задумчиво смотрел перед собой и молчал.
- Сначала это выбивало из колеи, а потом я привыкла и решила тоже не отвечать. Тогда ты присоединил меня в свой чат однокашников.
Самохвалов теперь пристально смотрел на нее совсем без улыбки.
- Возможно, - наконец произнес он, очень медленно подбирая слова, - когда я писал, тогда ты думала обо мне… Хотя, наверно, не думала, как мне.
- Если так, то мне страшно даже думать, как тебе, когда ты вот так иногда пишешь.
Оба замолчали. Рыжова допила кофе, вздохнула и, наконец, произнесла:
- Отсюда есть два выхода. Лестница и лифт. Что будем делать?
- Еще окно, - мрачно пошутил Самохвалов и нажал на кнопку вызова лифта.
- Оно не открывается. Ты как хочешь, а мне надо делать как надо - поеду на работу, а то наша мегера будет негодовать.
- Не волнуйся, я скажу ей, что мы проводили рабочее совещание. Меня же назначили ее замом.
Двери подошедшего лифта открылись, они присоединились к другим пассажирам, среди которых были и их коллеги.
Самохвалов опять молча смотрел на нее с заговорщицкой полуулыбкой. Лифт быстро остановился на этаже их компании.
- Хорошо, я поняла, - сказала Рыжова с абсолютно прямыми бровями, - напишу Вам, когда возникнет такая необходимость. Сообщите, как обычно.
Вместе с другими сотрудниками они вышли из лифта и направились каждый к своему рабочему месту. На летучке в конце рабочего дня директор представила сотрудникам своего нового заместителя.
К тому же, поменять гендерные роли местами: если некий М забрасывает некую Ж письмами, а она предает их огласке, опасаясь за свою репутацию, - получится совершенно типичный, одобряемый обществом сценарий.
Персонаж Самохвалов - умный, очаровательный карьерист, который умеет нравиться людям и устраиваться в жизни. Зачем ему рисковать вообще всем? Рыжова тоже не полная дура, а обычная нормальная женщина, которая трезво оценивает себя и понимает, что лучше синица в руках, чем журавль в небе. Тем более, у некоторых, не будем показывать пальцем, и синицы-то нет. Поэтому я уверена, что в фильме оба персонажа ведут себя в противоречии со своими характерами. Возможно, это режиссерская задумка, чтобы все герои, говоря современным языком, вышли из «зоны комфорта». Но, по-моему, выходят они куда-то не туда. Предлагаю исправленную на своё усмотрение версию - этюд на заданную тему в современном антураже.
Контора теперь располагается в Москва-сити, в башне высотой 95 этажей, оснащенной самыми современными лифтами и системами противопожарной безопасности. Персонажи живут в наши дни, поэтому периодически общаются в социальных сетях и группах однокашников. Самохвалов регулярно дает о себе знать друзьям и бывшим пассиям, чтобы поддерживать социальные связи и своё положительное реноме. В остальном, те же, там же, застаем героев в тот момент, когда Самохвалов уже принят замом на службу, но его бывшие однокашники еще не в курсе.
Рыжова заходит в лифт на первом этаже после обеденного перерыва, едет наверх в группе других служащих. На каком-то этаже все выходят, заходит Самохвалов. Для Рыжовой это большой сюрприз, она, что называется, глазам своим не верит. Самохвалов видит это, улыбается и пристально смотрит на нее добрым взглядом. Таким добрым, как в анекдотах про Ильича «а мог бы и ножичком». Оба молчат. Самохвалову интересно, что она скажет, а Рыжова раньше сказала бы, но она только что прошла курс у знаменитого психолога, которая учила ее отстаивать свои личностные границы.
Психолог научила Рыжову во всех непонятных (или неприятных) ситуациях использовать прием: брови вверх - одна бровь вверх - брови прямо. Это вместо того, чтобы хмуриться и ругаться на начальство, мужа или сына.
Поэтому, видя, что Самохвалов молчит, смотрит и коварно улыбается, Рыжова на всякий случай подняла обе брови высоко вверх и начала улыбаться в ответ. И даже робко приветственно помахала. Самохвалов, наконец, рассмеялся:
- Привет, что, не ожидала?
- Да. Какими судьбами?
- Вот так. Что скажешь?
- А что я могла бы сказать?
- Не знаю… Что ты рада меня видеть?
- Это большой сюрприз… Как ты здесь оказался?
- Не догадываешься?
Рыжова опять подняла обе брови вверх: - Неужели?
- Признайся, ты же рада?
Рыжова теперь подняла только одну бровь: - Да ты и сам, наверно, рад до чёртиков? Что, не признаешься?
Самохвалов вдруг растерянно оглянулся вокруг, посмотрел на табло этажей - оно хаотично моргало - и спросил:
- Тебе не кажется, что лифт едет как-то очень медленно?
- Да, очень странно, может, нажмем на аварийную кнопку, выйдем?
Самохвалов нажал на «Стоп», лифт еще больше замедлился, дотянул до следующего этажа и остановился, двери открылись. Они вышли в холл с двумя дверями. Одна дверь, без таблички, была закрыта на электронный замок, который впускал по электронной карте только сотрудников никому неведомой фирмы. Вторая дверь с надписью «way out» вела на пожарную лестницу, ее можно было открыть по пропуску любого сотрудника, а в чрезвычайных ситуациях она разблокировалась автоматически. Рыжова подергала ручку, закрыто, значит, по крайней мере, дело не в пожаре. В холле стоял кофейный автомат. За окном плотное облако, этаж определить невозможно, где-то между шестидесятым и восьмидесятым.
- Ну вот, застряли в небе. Давай, что ли, кофе попьем? - предложил Самохвалов.
- Почему бы и нет? - поддержала Рыжова с прямыми бровями. Они повыбирали напитки, подождали, пока нальются стаканчики. Потом молча присели на подоконник.
- Знаешь, мне интересно, почему ты никогда не переставал мне писать, - произнесла она. - Казалось, забыл про всё, про праздники и дни рождения, но раз в год, совершенно внезапно, когда совсем не ждешь, от тебя приходит какое-нибудь послание. Отвечаю тебе, пусть даже из вежливости, а в ответ опять тишина. И так из года в год…
Самохвалов задумчиво смотрел перед собой и молчал.
- Сначала это выбивало из колеи, а потом я привыкла и решила тоже не отвечать. Тогда ты присоединил меня в свой чат однокашников.
Самохвалов теперь пристально смотрел на нее совсем без улыбки.
- Возможно, - наконец произнес он, очень медленно подбирая слова, - когда я писал, тогда ты думала обо мне… Хотя, наверно, не думала, как мне.
- Если так, то мне страшно даже думать, как тебе, когда ты вот так иногда пишешь.
Оба замолчали. Рыжова допила кофе, вздохнула и, наконец, произнесла:
- Отсюда есть два выхода. Лестница и лифт. Что будем делать?
- Еще окно, - мрачно пошутил Самохвалов и нажал на кнопку вызова лифта.
- Оно не открывается. Ты как хочешь, а мне надо делать как надо - поеду на работу, а то наша мегера будет негодовать.
- Не волнуйся, я скажу ей, что мы проводили рабочее совещание. Меня же назначили ее замом.
Двери подошедшего лифта открылись, они присоединились к другим пассажирам, среди которых были и их коллеги.
Самохвалов опять молча смотрел на нее с заговорщицкой полуулыбкой. Лифт быстро остановился на этаже их компании.
- Хорошо, я поняла, - сказала Рыжова с абсолютно прямыми бровями, - напишу Вам, когда возникнет такая необходимость. Сообщите, как обычно.
Вместе с другими сотрудниками они вышли из лифта и направились каждый к своему рабочему месту. На летучке в конце рабочего дня директор представила сотрудникам своего нового заместителя.