колонка 3, вневременная, про домработниц
Но если польские строители и мастера на все руки пользуются стабильной популярностью (каждая семья непременно имеет в записной книжке номер хотя бы одного поляка, которому можно позвонить, когда посреди ночи прорвет трубу), то репутация их жен менее однозначна. Одним нашим друзьям повезло - у них была домработница со внешностью Клаудии Шиффер и характером Золушки. Всегда на каблуках, с маникюром и вечерним макияжем, она с легкостью укрощала чудовищный бардак в четырехкомнатной квартире своих работодателей, вышивала им скатерти, готовила великолепные ужины и была любимой нянечкой их ребенку. На съем квартиры ей не хватало, поэтому она жила у наших друзей в комнате для гостей. Потом она исчезла: вроде как нашла себе какого-то графа, но я подозреваю, что у хозяйки сдали нервы и она ее просто уволила. Другие наши друзья сменили множество домработниц и наконец-то, думали они, обрели свое счастье. Немолодая серьезная полячка убиралась так хорошо, что после ее визитов они ходили по дому на цыпочках и ужинали в ресторанах - чтобы не нарушить порядок. Со временем, однако, она начала приходить все реже, ссылаясь на занятость и болезни. В конце концов она призналась, что они ее не устраивают. Друзья предлагали двойную цену, но востребованная домработница не согласилась. «Она нас просто уволила!» - возмущались они. Но самая любопытная домработница досталась нам.
Пока мой будущий муж жил один, все шло хорошо. Он оставлял утром на столе деньги, вечером их там уже не было. Рубашки вроде бы были поглажены, а в остальное он не вникал. Когда мы начали жить вместе, домработницу (назовем ее Малгожата) было решено оставить - для сохранения душевного спокойствия. Правда, я быстро выяснила, что проку от нее немного. Убираться ей явно было скучно, поэтому каждый раз Малгожата делала то, что ей подсказывало настроение: меняла местами мебель («Ну ведь так даже лучше!»), обрезала под корень нашу любимую сирень («Деревьям это только на пользу»), мыла окна («А что, вы недовольны?») и т. п. Она никогда не проводила у нас положенного времени, часто просила повышения, а главное, после ее уборки совершенно ничего нельзя было найти. При этом Малгожата была милой девушкой с трудной судьбой, так что об увольнении речь не заходила, а если и заходила, уверенно подавлялась домработницей.
Подвели ее постоянные поездки в Польшу. В среде бельгийских поляков это нормальное явление: никто, в общем-то, не собирается оставаться в этой дождливой стране пива и картошки фри, всеобщая цель - заработать денег и построить дом на родине. А для этого туда надо время от времени наведываться, не говоря о родственниках и Рождестве с Пасхой. Обычно это не наносит никакого вреда работе: уезжая, поляк (полячка) оставляют на своем месте зятя, соседа по деревне или жену мужниного брата. Иногда замена выписывается непосредственно из Польши: сын едет проведать родителей, его брат приезжает в Бельгию, чтобы поработать на его месте. Наша домработница пользовалась этой системой активно. Время от времени, возвращаясь домой, я заставала совершенно незнакомую девушку, которая на русско-польско-французском объясняла, что заменяет Малгожату. Именно благодаря сменщицам мы узнали, что такое - чистая квартира, где все вещи лежат на своих местах. Мы молили, чтобы Малгожата задержалась в Польше подольше, а то и решила там остаться навсегда. Увы, она всегда возвращалась, а домработницы нашей мечты уезжали на родину. Пока очередная сменщица на довольно бодром французском не сказала, что живет с мужем (разумеется, строителем) в Брюсселе.
Этот шанс я упустить не могла. Когда, как обычно, внезапно Малгожата снова возникла в нашей квартире, я собрала всю свою немногочисленную твердость и сказала, что мы предпочитаем ее последнюю сменщицу. На что она рассмеялась, сказав, что это против всех правил польской чести и что мы - это ее собственность, которую никто не может отобрать, и пошла гладить рубашки. В телефонном разговоре сменщица (положим, Агнешка) испуганно подтвердила, что работать у нас не может, иначе Малгожата, приходящаяся ей дальней родственницей, испортит ей всю жизнь (так пригрозила сама родственница). Но пути назад не было, и я в конце концов упросила Малгожату больше не приходить к нам.
Через месяц (давшийся нам с мужем, надо сказать, нелегко) позвонила Агнешка и робко сказала, что может у нас работать, если мы по-прежнему заинтересованы, так как Малгожата снова уехала в Польшу, а там, глядишь, все и забудется. И еще она рассказала, что наша бывшая домработница не просто приводила замену, чтобы не потерять место, но брала процент «за услуги». И многие ее польские подружки были только рады. Но Агнешке это неинтересно, так как они с мужем живут в Бельгии официально и у них полно работы. Я, конечно, тут же согласилась. Так что теперь мы можем рассчитывать не только на чистую квартиру и глаженные рубашки, но и на сбор мебели из Ikea или прибивание полок в воскресенье вечером, а иногда даже на банку настоящих соленых огурцов.
Пока мой будущий муж жил один, все шло хорошо. Он оставлял утром на столе деньги, вечером их там уже не было. Рубашки вроде бы были поглажены, а в остальное он не вникал. Когда мы начали жить вместе, домработницу (назовем ее Малгожата) было решено оставить - для сохранения душевного спокойствия. Правда, я быстро выяснила, что проку от нее немного. Убираться ей явно было скучно, поэтому каждый раз Малгожата делала то, что ей подсказывало настроение: меняла местами мебель («Ну ведь так даже лучше!»), обрезала под корень нашу любимую сирень («Деревьям это только на пользу»), мыла окна («А что, вы недовольны?») и т. п. Она никогда не проводила у нас положенного времени, часто просила повышения, а главное, после ее уборки совершенно ничего нельзя было найти. При этом Малгожата была милой девушкой с трудной судьбой, так что об увольнении речь не заходила, а если и заходила, уверенно подавлялась домработницей.
Подвели ее постоянные поездки в Польшу. В среде бельгийских поляков это нормальное явление: никто, в общем-то, не собирается оставаться в этой дождливой стране пива и картошки фри, всеобщая цель - заработать денег и построить дом на родине. А для этого туда надо время от времени наведываться, не говоря о родственниках и Рождестве с Пасхой. Обычно это не наносит никакого вреда работе: уезжая, поляк (полячка) оставляют на своем месте зятя, соседа по деревне или жену мужниного брата. Иногда замена выписывается непосредственно из Польши: сын едет проведать родителей, его брат приезжает в Бельгию, чтобы поработать на его месте. Наша домработница пользовалась этой системой активно. Время от времени, возвращаясь домой, я заставала совершенно незнакомую девушку, которая на русско-польско-французском объясняла, что заменяет Малгожату. Именно благодаря сменщицам мы узнали, что такое - чистая квартира, где все вещи лежат на своих местах. Мы молили, чтобы Малгожата задержалась в Польше подольше, а то и решила там остаться навсегда. Увы, она всегда возвращалась, а домработницы нашей мечты уезжали на родину. Пока очередная сменщица на довольно бодром французском не сказала, что живет с мужем (разумеется, строителем) в Брюсселе.
Этот шанс я упустить не могла. Когда, как обычно, внезапно Малгожата снова возникла в нашей квартире, я собрала всю свою немногочисленную твердость и сказала, что мы предпочитаем ее последнюю сменщицу. На что она рассмеялась, сказав, что это против всех правил польской чести и что мы - это ее собственность, которую никто не может отобрать, и пошла гладить рубашки. В телефонном разговоре сменщица (положим, Агнешка) испуганно подтвердила, что работать у нас не может, иначе Малгожата, приходящаяся ей дальней родственницей, испортит ей всю жизнь (так пригрозила сама родственница). Но пути назад не было, и я в конце концов упросила Малгожату больше не приходить к нам.
Через месяц (давшийся нам с мужем, надо сказать, нелегко) позвонила Агнешка и робко сказала, что может у нас работать, если мы по-прежнему заинтересованы, так как Малгожата снова уехала в Польшу, а там, глядишь, все и забудется. И еще она рассказала, что наша бывшая домработница не просто приводила замену, чтобы не потерять место, но брала процент «за услуги». И многие ее польские подружки были только рады. Но Агнешке это неинтересно, так как они с мужем живут в Бельгии официально и у них полно работы. Я, конечно, тут же согласилась. Так что теперь мы можем рассчитывать не только на чистую квартиру и глаженные рубашки, но и на сбор мебели из Ikea или прибивание полок в воскресенье вечером, а иногда даже на банку настоящих соленых огурцов.