Патриотизм, идеология и "культ героев"
pelevin.nov.ru
Историк Давид ФЕЛЬДМАН уверен,что национальную идеологию сочинить невозможно.То, что выдвинули в свое время большевики, было реакцией на запросы общества. Прежде, чем создать национальную идеологию, надо очень долго выяснять, что хотят различные социальные сегменты.
Вопрос к историку: Советский режим, который у нас существовал 75 лет, развалился в том числе потому, что советская идеология очень боялась инакомыслящих - Солженицына, например. Как они боялись любого мнения, которое шло вразрез с советской идеологией! А сегодня у нас есть такой рупор, как "Эхо Москвы", "Новая газета". Если бы тогда был такой способ выпустить пар, то советская власть, наверное, просуществовала бы ещё какое-то время. Что вы об этом думаете?
Д. ФЕЛЬДМАН: На мой взгляд, советские идеологи абсолютно правильно боролись за ценность своей идеологии. Правильно - это значит целесообразно. Если вы хотите сохранить власть в авторитарном государстве, идеология должна быть одна. Только демократическое государство подразумевает, что идеологий, если они не антагонистичны, может быть много. Всем казалось, что "ну, напечатали, и что произойдёт?" Идеология - это основа государства. Советский Союз развалился не потому что его идеология была плохой. Это показывали Солженицын, Шаламов: идеология не соответствует действительности. Этим они и были опасны.
Вопрос к историку: Но почему нельзя было им дать спокойно отстаивать свою точку зрения? Властью пресекались любые их действия.
Д. ФЕЛЬДМАН: Дело в том, что советское государство было создано в предвоенные годы, и это была жёсткая авторитарная функциональная система с единой идеологией: запретом на смену места работы, с массой других запретов, с обязанностью каждого гражданина работать на государство. И за попытку не работать на государство немедленно следовала достаточно суровая кара. С того момента, как выяснилось, что действительность никак не соответствует идеологии, вынуждены были стравливать пар. XX съезд продлил существование советской идеологии надолго, потому что была идея покаяния, искупления. Правда, она очень быстро умерла. Если позволить в авторитарном государстве каждому проводить критику правительства, правительство утрачивает свой авторитет. Вне авторитета нет власти. Это было абсолютно закономерно, по-другому сохранить власть они не могли. Они ведь не только сохраняли власть. Мы ведь живём в России, тут мало кто представляет себе, что происходило в Таджикистане, например. Полтора миллиона жертв! Все помнят про Чечню, но никто не помнит, что из Чечни была изгнана почти четверть миллиона не чеченского населения. То есть власть судорожно стремилась сохранить стабильность, но идеологической основы не было. В этом беда. И когда нет идеологической основы, нельзя позволять разногласия, с точки зрения сохранения власти. С советским режимом было всё понятно: единая идеология марксизма-ленинизма. Другое не позволялось. А сегодня формально запрета нет. И идеологии тоже нет.
Вопрос к историку: А вам не кажется, что если бы Горбачёв не проявил слабость в 1991 году, а проявил волю и силой подавил эти сепаратистские настроения республики, то не развалился бы Советский Союз?
Д. ФЕЛЬДМАН: Империя подразумевает механизмы, позволяющие предотвратить формирование этнических элит. Раз у нас было несколько так называемых республик - аж 15, - то подразумевались механизмы предотвращения того, чтобы сформировались этнические элиты. При Сталине это жёстко контролировалось, при Хрущёве - меньше, при Брежневе контролировать перестали. Элиты сформировались, они имели непосредственное влияние на население. Поздно было.
Вопрос к историку: Помнится, Александр III пытался заварить кипящий котёл, который рано или поздно равнёт?
Д. ФЕЛЬДМАН: Это говорил Сергей Юльевич Витте. Ну, говорил и говорил. Государь был самодержцем - что хотел, то и делал.
СЛУШАТЕЛЬ: То есть это личность в истории?
Д. ФЕЛЬДМАН: Нет. Тема личности в истории - это совсем другая тема. Речь шла о том, что есть масса, которая подчиняется закону, следует авторитетному мнению, и есть критически мыслящая личность, которая стоит над массой, и только она может повести массы за собой. Русская критически мыслящая личность - это модификация карлейлевского героя (Томас Карлейль - британский писатель, публицист, историк и философ шотландского происхождения, автор многотомных сочинений «Французская революция», «Герои, почитание героев и героическое в истории», «История жизни Фридриха II Прусского». Исповедовал романтический «культ героев» - исключительных личностей вроде Наполеона, которые своими делами исполняют божественное предначертание и двигают человечество вперёд, возвышаясь над толпой ограниченных обывателей. - прим.). То есть существуют масса и герой, который творит историю. На самом деле, все эти термины достаточно сложны. Собственно говоря, Раскольников размышляет о роли личности в истории в романе Достоевского, то есть о герое и его нравственном праве перешагнуть через кровь. Это достаточно сложный вопрос.
Модератор ДК Петр ШКУМАТОВ: У меня есть некое наблюдение. Вы очень чётко сказали о том, что в 1914 году все шли за царя, в 1917 году все разбежались. В 1920 году несколько миллионов погибло именно за идею, а в 1991 году всё это развалилось. Мы можем провести аналогию с другими странами. Например, французская революция. Если посмотреть на эту веру людей во власть, она была по той же самой причине. И короля казнили потому, что люди перестали верить.
Д. ФЕЛЬДМАН: Это не совсем так. Во Франции был очень серьёзный экономический кризис. Было два привилегированых сословия: дворянство и духовенство. Были собственники, которые хотели получить равные права, и умерла концепция власти от Бога. Пришла мысль о том, что власть - это результат договорённостей. Король это чувствовал и предложил привилегированным сословиям участвовать в налогах. Привилегированные сословия ему сказали, что им это не очень интересно. Тогда король собрал генеральные штаты, и вот тут как раз пока готовились выборы, вскипела кровь, потому что многие дворяне поняли, что открылись социальные лифты. Что есть сословная монархия: шевалье, конечно, круче любого купца, но барон круче шевалье. И сын шевалье бароном не станет, за редким исключением. А круче барона - граф, а круче графа - маркиз, а круче маркиза - герцог. Но герцог не знает, куда себя деть, потому что он даже министром быть не может, у него нулевая карьера. И вот открылись социальные лифты. Собрались генеральные штаты, самым популярным лозунгом там был "Да здравствует нация!"
Но не в том смысле, что "как хорошо, что мы - французы". Такой термин как "нация" - это внеэтническое государственное единство. Поэтому крик "Да здравствует нация!" - это "Да здравствует отмена дворянских привилегий!" Депутаты генеральных штатов потребовали тогда равного представительства, и чтобы генеральные штаты были названы национальным собранием, то есть собранием равных. А потом уже возникла концепция учредительного собрания, то есть собрания, которое решит, каково будет государственное устройство Франции. И это уже после того, как были отменены дворянские привилегии. Русские интеллектуалы жили по французскому букварю, поэтому учредительное собрание, красные и белые, левые и правые. Это всё пошло оттуда. Да, действительно, во Франции сложился идеологический вакуум, и к власти пришли только те, кто сказал "свобода и равенство".
Петр ШКУМАТОВ: Мы сейчас живём в условиях, которые похожи на то, что происходило 100 лет назад именно идеологическим вакуумом. Что может предложить нам сегодняшняя власть? Мы видим, что огромные богатства сосредоточены в руках очень небольшого числа людей. Может быть, это было бы и неплохо, но тем не менее мы видим, что они этими капиталами не умеют управлять. Вместо того, чтобы пускать из на развитие общества, они пускают их на яхты. Причём культ этого безумного потребления становится виден всей стране, в отличие от событий столетней давности. Самая суть в том, что, к сожалению, у многих людей складывается чёткое понимание того, что эта яхта - это и есть идеология современной власти. Не просто вакуум, а вакуум, в котором крутится сферическая какашка, то есть яхта. Сферическая яхта в вакууме. Вопрос: прав ли я, хотя бы частично? И если я прав, есть ли иной выход, кроме лозунга большевиков, которые говорили о справедливости для всех?
Д. ФЕЛЬДМАН: Я вас разочарую, причём по всем пунктам. Я не уверен в том, что яхта или экскремент сферической формы является идеологией власти. Я бы так не формулировал. Но из этого не следует то, что вы формулируете неправильно. Я говорю о том, что это не идеология. Когда была Первая мировая война, в Германии было объявлено, что не будет ресторанов, варьете - все равны перед тяготами войны. В России так не получилось. И при советской власти тоже не получилось, хотя очень старались и расстреливали всех, кто пытался жить богато. Я в своё время смотрел много материалов по этой теме и видел очень много элементов материальной культуры, например, машину "Жигули", отделанную изнутри красным деревом и крокодиловой кожей.
Фотоколлаж с,Сергей Елкин
Это не единичный случай. Просто человек, который так отделывал свою машину, мог купить себе полный гараж Кадиллаков, причём кремлёвских. Но он понимал, что это делать нельзя. Советская власть до самых последних дней пыталась сохранить концепцию справедливости. Когда критической массе людей стало ясно, что не будет справедливости, она обвалилась. Что касается яхт и всего прочего, это отдельная тема. Но сейчас очень расширился канал доступа к информации, и владелец яхты, который плывёт где-то в тёплом море, в общем-то и не хочет афишировать своё богатство. Но судно опознают, фотографируют и выкладывают в интернет. Власть с этим борется, по крайней мере, пытается бороться. В какой мере это удастся, я не знаю.
Сегодня я вижу идеологический вакуум и судорожные попытки его заполнить концепцией патриотизма. Но опять скажу смешную вещь: слово "патриотизм" имеет принципиальную природу. Есть мнение, что каждое слово жёстко связано с некой сущностью, и сущности не меняются. Но это не так. Так вот, изначально понятие "патриот" означало того, кто отстаивает интерес населения против интересов власти. Это английское понятие. А уже потом была произведена гениальная подмена - в 30-е годы XIX века, когда выяснилось, что патриот - это православный монархист. И с этого момента в либеральной традиции слово "патриот" - ругательное, потому что это синоним слова "верноподданный". И эту традицию покатили дальше в советское время, забыв, что есть одна область, где у нас слово "патриотизм" - это защита отечества. Поэтому когда идеологии либерализации стали использовать слово "патриот" как бранное, они наткнулись на залубеневшую от крови традицию - защита отечества - это не тема для шуток. Вот так попытки заполнить идеологический вакуум и терпят поражения,и никаких других удачных вариантов тоже не возникает.
Историк Давид Фельдман для Дискуссионного клуба #ЦЭПР 21 марта 2017 года
Текстовая расшифровка видеозаписи с мероприятия Натальи Никулиной