Ри.
В начале шестидесятых Ри было почти тридцать лет, девятилетний сын и выпертый из дому за дурное поведение муж. Ри не грустила, когда он однажды явился в два часа ночи. Она просто выставила за дверь его, затем его чемодан, и наступившим утром сосед поменял в двери замки, а Ри подала на алименты. Никаких мыслей относительно "простить ради ребенка" и "страшно жить одной" у Ри не возникло и близко, потому что речь шла о ее личных чувствах, они были задеты, и кроме Ри тут решать никто не мог. Просто не имел права.
Ри завела подружку и стала ездить с нею в санатории. За всю жизнь Ри не ездила так много и хорошо, как за тот год. Иногда она получала от доброхотов-сплетников вести о своем муже, который поселился у знакомой крокодилицы с их завода, и крокодилица вяжет ему какие-то унылые шарфы вечерами напролёт. И, конечно, Ри таила обиду, как выяснится впоследствии, больше замешанную на чувстве нарушенного слова, нежели на чувстве совершенной измены, которой на момент выноса чемодана, возможно, и не было.
Прошли осень, зима и часть весны. Ри ехала в трамвае мимо конфетного завода Микояна. В трамвае колыхалось полно народу, но это не помешало Ри разглядеть на передней площадке своего мужа в компании крокодилицы. Ри не думала. Она просто стала пробираться к ним с неотвратимостью скорого поезда. Ворвавшись в поле зрения остолбеневшей парочки, Ри громко обратилась к своему мужу:
- А не ты ли мне говорил, скотина, что хрен свой не за поленницей нашел, чтоб в такую страшную бабу его совать? - и указала сумочкой на крокодилицу. А сумочка у Ри, надо сказать, была знатная. Она сама описывает ее как "продолговатая такая, лаковая, маленькая", из чего я делаю заключение, что это клатч.
Когда пассия мужа раскрыла рот, чтобы завыть сиреной, заявить свои права, свое мнение и свои претензии, Ри сочла это сигналом и изо всех сил врезала ей клатчем по лицу. Так как соперница была гренадерского роста, маленькой Ри, похоже, пришлось для этого хорошенько подпрыгнуть. Соперница стремительно пошла пятнами и бросилась в драку.
Замечу, что Ри, руководствуясь своими свободными чувствами, стихийно и точно создала восхитительную проверочную ситуацию для мужа. Интуитивно, не думая, он оттолкнул гренадершу, защищая Ри. В то мгновение и ему, и той женщине стало очевидно, что всё кончено. Все в трамвае растерянно замерли, а Ри победно вышла на своей остановке, и через несколько месяцев воссоединилась с мужем. Но алименты с него еще четыре года не снимала - чтобы над ним мужики в цеху смеялись, чисто на память.
Ри завела подружку и стала ездить с нею в санатории. За всю жизнь Ри не ездила так много и хорошо, как за тот год. Иногда она получала от доброхотов-сплетников вести о своем муже, который поселился у знакомой крокодилицы с их завода, и крокодилица вяжет ему какие-то унылые шарфы вечерами напролёт. И, конечно, Ри таила обиду, как выяснится впоследствии, больше замешанную на чувстве нарушенного слова, нежели на чувстве совершенной измены, которой на момент выноса чемодана, возможно, и не было.
Прошли осень, зима и часть весны. Ри ехала в трамвае мимо конфетного завода Микояна. В трамвае колыхалось полно народу, но это не помешало Ри разглядеть на передней площадке своего мужа в компании крокодилицы. Ри не думала. Она просто стала пробираться к ним с неотвратимостью скорого поезда. Ворвавшись в поле зрения остолбеневшей парочки, Ри громко обратилась к своему мужу:
- А не ты ли мне говорил, скотина, что хрен свой не за поленницей нашел, чтоб в такую страшную бабу его совать? - и указала сумочкой на крокодилицу. А сумочка у Ри, надо сказать, была знатная. Она сама описывает ее как "продолговатая такая, лаковая, маленькая", из чего я делаю заключение, что это клатч.
Когда пассия мужа раскрыла рот, чтобы завыть сиреной, заявить свои права, свое мнение и свои претензии, Ри сочла это сигналом и изо всех сил врезала ей клатчем по лицу. Так как соперница была гренадерского роста, маленькой Ри, похоже, пришлось для этого хорошенько подпрыгнуть. Соперница стремительно пошла пятнами и бросилась в драку.
Замечу, что Ри, руководствуясь своими свободными чувствами, стихийно и точно создала восхитительную проверочную ситуацию для мужа. Интуитивно, не думая, он оттолкнул гренадершу, защищая Ри. В то мгновение и ему, и той женщине стало очевидно, что всё кончено. Все в трамвае растерянно замерли, а Ри победно вышла на своей остановке, и через несколько месяцев воссоединилась с мужем. Но алименты с него еще четыре года не снимала - чтобы над ним мужики в цеху смеялись, чисто на память.