Когда деревья были большими. 26 апреля 1986 года. Киев.
30 лет прошло. Сегодня вспоминается всё само собой. Машины, которые поливали Киев целыми днями, а мы, малые, смотрели на пыльцу каштанов, плавающую в лужах, и шептали "радиация". Новое слово "чернобылец", которое очень быстро и прочно засело в нашем детском лексиконе и вызывало какой-то трепет - они "оттуда"! Родители друзей, которые уезжали : кто-то - потому что не мог иначе, кто-то - позарившись на "легкие" деньги. И потом, когда кто-то из них "уходил", появлялась связь в детских головушках, навеянная шепотом взрослых - потому что побывал в Зоне.
Мне захотелось собрать наши детские воспоминания о том дне. Спасибо всем, кто поделился!
@Юлия Гладкова.
Девочка с зеленым чемоданом.
Я помню последствия этого дня 30 лет назад. У меня в садике был урок пения. Мы окружили пианино и старательно выводили какое-то там "пусть всегда будет солнце". Прямо посреди урока зашел папа, взял меня за руку, и мы быстро пошли домой. Там нас ждал зеленый кожаный чемодан, уже собранный.
Папа повез меня прятатьк маминым родственникам в Тамбовскую область. Отгремели первомайские демонстрации, с жарким солнцем и сильным ветром, дувшим на Киев с Припяти, народ вернулся на работу, и начали ползти слухи. Поднималась паника. Выехать из Киева было просто нереально - на тот момент уже все понимали, что произошло. До Москвы добирались как попало. Я спала в каких-то электричках на зеленом чемодане, благо мои габариты были еще весьма компактными. По идее, со мной должен был ехать брат, но я этого не помню в упор.
В Москве с дозиметрами проверяли всех приезжающих из Украины. Запомнилось часто звучащее "Киев в стокилометровой зоне". На мне была курточка из искусственного меха, - так дозиметр на ней просто зашкалило. По хорошему, её должны были отобрать и утилизировать, но сказали просто снять и спрятать, а на месте постирать. Волосы тоже "пищали", заставили вымыть.
Мама сейчас говорит - она бы не смогла тогда со мной выбраться, просто не сумела бы. Папа сумел.
В то лето встретить ребенка в Киеве было большой редкостью. А без детей, вспоминает мама, город сам был как Зона.. тихий и пустынный.
Я тогда представления не имела, что происходит, но мне было в кайф слинять из садика и уехать к бабушке. И вся эта тусовка вокруг, с зеленым чемоданом и пищащими штучками, повышенное внимание, необычное путешествие. Всё это яркими вспышками осталось в памяти. Только вот я до сих пор не знаю, где и когда выстрелят эти зашкаливающие на шестилетней девочке из стокилометровой зоны дозиметры..
@ Роман Сенченко.
Одно утро одного мальчика. Капитан Сенченко.
В этот день 30 лет назад меня разбудила сирена, ревевшая на всю часть. по локальной радиоточке дежурный орал "тревога, форма одежды такая-то". мамочка за пару дней до этого уехала хоронить деда, а мы с батькой остались на хозяйстве.
- я через полчасика вернусь и приготовлю тебе завтрак, - сказал папич, чмокнул меня в лоб, и, прихватив тревожный чемоданчик, умчал на построение.
он не приготовил мне через полчаса фирменную яичницу, не приготовил и через час. окончательно проснувшись я побежал гулять и был поражён отсутствием в расположении части мужчин и обилием перепуганных женщин. никто ничего толком не знал. то ли война, то ли что-то где-то взорвалось. знали только то, что все (!) борты были подняты и ушли в неизвестном направлении. об аварии на ЧАЭС мы узнали дня через три.
яичницу от тяти я получил через почти 10 месяцев.
капитан Сенченко со своим экипажем выполнил 24 таких прохода над разрушенным реактором. вполне возможно, что это его борт на фото.
упд: уточнил у папича что же они там сбрасывали, так вот: первые 3 или 4 дня сбрасывали в жерло реактора мраморную крошку по 3 тонны за ходку; потом связанные по три трёхкилограммовые свинцовые чушки на парашютах, тоже по 3 тонны; дальше пошла свинцовая дробь, в конце полиэтиленовые баки с какой-то "нейтральной" водой.
@Pavel Nechay
Мы закончили восьмой класс и просто сдавали экзамены. А в мае тусили на Нивских Берковцовых дачах, благо дачников не было. Народ выезжал... Ну а мы на велах катались по дачам и нещадно обьедали бесхозные клубнику и черешню. Однажды вышла редкая хозяйка и вместо того, что бы нас прогнать- предложила клубнику помыть. На земле, говорит, радиация. Ну, а летом знатно удалось по путешествовать)))
Был у нас приятель большой. Игорь Степанович . Светлая память.Трудился он в Киеве на экспериментальном реакторе. Физик- ядерщик. Так вот, он воды не пил тогда.употреблял исключительно Молдавский Кагор Чумай. И все щели в окнах закрывал. И полы мыл каждый час.
@Людмила Кириченко
Cразу после майских кто-то из моих взял таки билеты и нас всех 4-х в плацкартном вагоне под присмотром мамы тянул поезд до Краснодара. И ещё помню, как взрослые говорили, что вместо первомайской демонстрации нужно было дома сидеть при закрытых форточках и постоянно мокрой тряпкой у порога.А я все удивлялись, как это возможно при такой жаре и благоухающей весне.И ещё мы не закончили школу в 86-м и куда-то вывозили тех школьников, кому некуда было убежать от радиации. Была суматоха и осознание опасности.
@Elena Rylskaya
А мне тогда было, как нашим детям сейчас… 1-го Мая у моей одноклассницы был День рождения, мы бегали под дождиком и хохотали при этом, что он радиационный. 2-го мая поехали с родителями к дедушке в Житомирскую область, а т.к. автобусы плохо ходили, то мы от вокзала пешочком вдоль лесочка несколько километров прогулялись… Потом отменили занятия в школе (а может, родители просто оставляли дома, не помню, но я тогда впервые сидела так долго сама дома … и нельзя было открывать окна). А где-то в середине мая всю нашу школу вывезли, на Арабатскую стрелку, под Геническ. Было интересно: колонна автобусов, поезд, опять автобусы (1-й раз сами - весело)). Приехали - забрали всю одежду, я расстроилась, т.к. на мне был мой любимый костюм. И жили мы там почти 3 месяца. В принципе, было хорошо - море, пляж, пионЭры, дискотеки, но очень скучала за родителями. Переписка только письмами, передачи - посылками, телефона дома у нас не было, позвонить нельзя было. Я в тех письмах умоляла маму забрать меня в Киев (представляю, как ей было это читать!), но мама отговаривала, писала, что в Киеве пусто, детей нет. А один раз она приехала в лагерь, мы целый день были вместе, и маме даже разрешили переночевать у нас в палате - это было счастье!). А когда мы вернулись из лагеря, то в тот же день уехали с мамой в Одессу, и 1-го сентября, когда все пошли в школу, я пошла в Одесский цирк)). Сейчас вспоминаю, как в другой жизни это было и понимаю, ЧТО тогда чувствовали наши родители - не дай Бог...
@Иришка Рухадзе
Вспоминается теплый апрельский вечер, скорее всего это уже было 27 апреля, мне 11 лет почти 12, братику Сане - 9 лет. Еще не очень темно. Мама только позвала с улицы домой. Мы только начинаем переодеваться раздался звонок. Звонил дедушка (геолога по образованию, работавшего в министерстве геологии Украины) и во время этого разговора мамино лицо из радостного стало перепуганным. На все расспросы нам ответили, что в школу мы не пойдем, что произошла авария. Никакие наши рассказы о том, что никакой радиации не видно и что надо доделать яблочный цвет на первомайскую демонстрацию, на родителей не действовали. Потом мы с Санькой тихо ждали и смотрели как мама с папой, разложив на кухонном столе, карту рисовали 30-ти, 60 и 90 километровые зоны. Еще одним потрясением стало то, что наш, любимый с пеленок, отдых в палаточном городке на пселовом острове возле г.Остер на речке Десна, в сложившейся за многие десятилетия (еще из маминого детства) компании из геологов и людей со всех уголков советского союза (Киев, Москва, Сибирь и т.д.) больше не возможен, т.к. он попадает в 60-ти километровую зону. Нас успокаивали тем, что через 20 лет мы таки сможем туда вернуться и отдыхать … Только через несколько лет я узнала от дедушки, что еще до начала строительства Чернобыльской АЭС геологи и украинские ученные писали письма протеста против этого строительства, аргументируя неправильность выбранного места - поймой рек, близостью впадения реки Припять в Киевское водохранилище, а так же тектонические плитами именно в том месте, но на них никто внимания не обратил ...
Потом был поезд, каким чудом мы в него попали я не знаю. Тогда из Киева меня, Саньку и беременную на 8 месяце Таню (мамину сестру) отправили с Таниными друзьями к кому-то в Ростов на Дону. В поезде в плацкартном вагоне мне первый раз было страшно, потому что забиты были все полки даже третьи полки, которые для вещей. Там было ощущение, как будто бы началась война или что-то подобное. Но мама нам сказала, что мы отвечаем за Таню и должны о ней заботиться и мы заботились, как могли, о ней и о еще нескольких маленьких детях, которые были с нами.
Ростов на Дону запомнился большим количеством людей. Часть людей, когда узнавала, что мы из Киева пыталась от нас уйти как можно быстрее, но были и сочувствующие, как те, у кого мы жили. Помню какой-то пункт, на который, всех приехавших с Украины, обязали явиться для измерения радиационного фона. Вот там было какое-то ощущение изгоев и страшно во второй раз. Какие-то больничные палаты и большое количество людей стоящих в очереди по несколько человек заходящих в одну комнату и выходящие оттуда либо с радостными лицами либо в слезах. Дозиметр зашкалил только на Санькиных вельветовых брюках, которые там же сказали снять и дома постирать, и на моих и Таниных волосах, которые мы потом отмывали каждый день. А потом было 9 мая и очень красивый море радости и салют запомнившийся на всегда: в Ростове на Дону салют пускали на другой стороне Дона, там где не было города и был один лес, чтоб было видно со всей длинной набережной.
@Vladyslava Rutytska
Чорнобиль в моєму житті ... Я тоді ще Була зовсім дитиною .. Мого батька викликали і нічого нам (родині) не сказали. Він поїхав і пробув з другого дня в Чорноболі, на реакторі, більше місяця. Кожного дня. Коли через рік народився мій молодший братик, на наш превеликий жаль, через радіацію (так сказали в Охматдиті) він не дожив до року... Батько служив в армії довго, і після 1993- го року пішов на пенсію... В нього рак шкіри і ми його лікуємо багато років, зробили вже багато операцій... Коли він звернувся за "чорнобильською" пенсією декілька років тому, в архіві сказали, що його документи, як і багато інших - загублені... Такі справи... Люблю Тата всім серцем!!! Великий сум через все це... Пам'ятаємо...
А это - уже из журналистских расследований и интервью.
"Привычная жизнь киевлян перевернулась за одну ночь. Опасным для жизни стало буквально все: вода, еда, воздух. Официальные сводки молчали о реальных масштабах трагедии, и город полнился слухами о невидимой угрозе. Все говорили только о Чернобыле и радиации.
Праздничную демонстрацию 1 мая многие жители города до сих пор вспоминают с содроганием - в тот жаркий день большое количество людей получило колоссальную дозу радиации. В первые дни после аварии в Киевской области дул северный и северо-западный ветер, но перед первомайскими праздниками направление ветра изменилось, и радиационное облако окутало город. В некоторых местах дозиметры зашкаливало, на Крещатике норма радиации была превышена в 100 раз! Но праздничный парад не отменили, наоборот, неявка расценивалась как подстрекание к панике и жестко наказывалась вплоть до увольнения с работы, исключения из института и из партии.
Одним из тех немногих, кто знал о реальных масштабах угрозы, был председатель Киевского горисполкома Валентин Арсентьевич Згурский. До этого он возглавлял производственное объединение им. С.П.Королева, где занимались в том числе и изучением ядерной энергетики. Кто-кто, а Згурский прекрасно понимал, какую смертельную опасность несет в себе радиация. Валентин Арсентьевич пытался убедить первого секретаря Компартии Украины Владимира Щербицкого отменить первомайскую демонстрацию, но из Москвы пришло жесткое указание: парад на Крещатике провести!
Партийное руководство страны пыталось убедить граждан в беспочвенности истерии западных СМИ относительно взрыва наЧАЭС. Но когда из 30-километровой зоны потянулись автобусы с тысячами эвакуированных, среди жителей столицы началась паника. Толпы людей стали штурмовать вокзалы и аэропорты, спеша вывезти из зараженного города близких и прежде всего детей. Людей, приехавших к столичным родственникам в первые дни после аварии из зоны эвакуации, было немало, и совсем скоро по городу поползли слухи о радиации, которую нельзя ощутить или понюхать, но которая убивает даже самого здорового человека. Но из-за того, что информация о масштабах аварии тщательно скрывалась, многие киевляне продолжали жить, не подозревая об опасности.
На ликвидацию аварии на ЧАЭС были брошены все силы. О Киеве тогда мало кто думал: где город, а где станция! Между тем угроза радиации для столицы советской Украины была колоссальной. Микрочастицы зараженной пыли, разнесенные ветром, несли смертельную опасность для всего живого. Когда вопрос с расселением был временно решен, встал другой - безопасность пищи, в частности молочных продуктов.Выяснилось, что все молоко, завозимое в Киев, было радиоактивно! Только с молочной проблемой справились, возникла другая - питьевая вода. Город брал воду из Днепра, которая в свою очередь шла со стороны Припяти и была заражена. Пришлось в экстренном порядке строить водозабор для подачи воды из Десны. Очередной проблемой стал транспорт. Из Киева в Чернобыль следовало огромное количество машин. Колонна за колонной везли технику и стройматериалы. Назад на базы автомобили возвращались через Киев, и каждый привозил на колесах радиоактивную грязь. При въезде в город поставили мойки, через которые проезжали все автомобили. При проверке детских песочниц стрелки счётчиков просто зашкаливали, - приходилось полностью вывозить весь песок с детских площадок. Всё это нужно было вывозить, а куда? Закапывать нельзя, ведь радионуклиды могли попасть в грунтовые воды и разнестись по всей Украине. Тогда всего за пару месяцев построили огромное хранилище за Обуховом, в которое и свозили всю накопившуюся грязь.
Из Чернобыля тем временем стали поступать тревожные новости о вероятности второго взрыва. Если бы это произошло, Киева, пожалуй, уже не существовало бы. Вероятная зона поражения - территория в радиусе 500 километров от станции, причем в радиусе 30 километров не осталось бы ничего живого. Вот тогда в столице впервые задумались об эвакуации. Информация была строго секретная, о ней знали лишь три человека - председатель республиканского правительства Александр Ляшко, Владимир Щербицкий и Валентин Згурский. В специальном бомбоубежище разместили группу специалистов, которым дали две недели на разработку плана эвакуации города, но результаты проделанной работы оказались самыми мрачными.Эвакуировать Киев было нереально. Железнодорожный вокзал не мог справиться с такой массой отъезжающих, план эвакуации по Днепру отпадал - не хватало кораблей, авиатранспорт даже не рассматривался. Автотранспорт тоже не годился - одновременный выезд большого количества автомобилей и автобусов из города создаст многокилометровые пробки. Хорошо, что план эвакуации так и не понадобился…
Информационную блокаду прорвало только 15 мая, когда Михаил Горбачев выступил по телевидению с докладом о масштабах аварии на ЧАЭС. На киевлян хлынула такая лавина информации, что они просто не успевали ее переваривать. Рассказывали, какие продукты нельзя принимать в пищу, как уберечь жилища от радиации. У многих это вызвало больше злобную реакцию, нежели чувство благодарности, ведь столько дней люди по незнанию подвергали себя смертельной опасности!
- В то время выехать из Киева было нереально. Вокзалы, аэропорты были забиты людьми, - вспоминает 53-летний киевлянин Алексей Яценко. - Я попытался отправить жену и 3-летнего сына на поезде. Это было ужасно… Киевский железнодорожный вокзал напоминал кадры из фильма о войне. Толпы разъяренных людей штурмовали вагоны, расталкивая друг друга, влезали в окна уже уходящего поезда. Не меньше народу было и в аэропортах. Лишь по знакомству в «Борисполе» мне удалось достать два билета на самолет до Ленинграда.
Только 9 мая правительство приступило к масштабному вывозу из Киева всех детей. Первый секретарь Московского райкома партии Эдуард Зинюк вспоминает: - Из нашего района детей вывозили в течение 3-4 дней поездами со станции имени Кирпоноса. Собирали всех школьников и детсадовцев, везли их на юг, в пионерские лагеря.
Когда дети покинули город, Киев словно вымер. В жаркие весенние дни на улицах не было ни души. Опустели детские площадки, пляжи, парки...
ТОЛЬКО ЦИФРЫ
* Радиационный фон на Крещатике 1 мая превышал норму более чем в сто раз и составлял 2,5 тысячи мкР/час (норма - 20 мкР/час).
* Из Киева вывезли 250 тысяч тонн зараженных листьев.
* Дороги ежедневно мыли 50 поливочных машин.
* В городе пробурили 70 артезианских скважин.
* Было расселено 7,5 тысячи людей, эвакуированных из зоны отчуждения.
* Бутылка красного вина (самое распостарненное на тот момент "лекарство") стоила около 3 рублей.
Мне захотелось собрать наши детские воспоминания о том дне. Спасибо всем, кто поделился!
@Юлия Гладкова.
Девочка с зеленым чемоданом.
Я помню последствия этого дня 30 лет назад. У меня в садике был урок пения. Мы окружили пианино и старательно выводили какое-то там "пусть всегда будет солнце". Прямо посреди урока зашел папа, взял меня за руку, и мы быстро пошли домой. Там нас ждал зеленый кожаный чемодан, уже собранный.
Папа повез меня прятатьк маминым родственникам в Тамбовскую область. Отгремели первомайские демонстрации, с жарким солнцем и сильным ветром, дувшим на Киев с Припяти, народ вернулся на работу, и начали ползти слухи. Поднималась паника. Выехать из Киева было просто нереально - на тот момент уже все понимали, что произошло. До Москвы добирались как попало. Я спала в каких-то электричках на зеленом чемодане, благо мои габариты были еще весьма компактными. По идее, со мной должен был ехать брат, но я этого не помню в упор.
В Москве с дозиметрами проверяли всех приезжающих из Украины. Запомнилось часто звучащее "Киев в стокилометровой зоне". На мне была курточка из искусственного меха, - так дозиметр на ней просто зашкалило. По хорошему, её должны были отобрать и утилизировать, но сказали просто снять и спрятать, а на месте постирать. Волосы тоже "пищали", заставили вымыть.
Мама сейчас говорит - она бы не смогла тогда со мной выбраться, просто не сумела бы. Папа сумел.
В то лето встретить ребенка в Киеве было большой редкостью. А без детей, вспоминает мама, город сам был как Зона.. тихий и пустынный.
Я тогда представления не имела, что происходит, но мне было в кайф слинять из садика и уехать к бабушке. И вся эта тусовка вокруг, с зеленым чемоданом и пищащими штучками, повышенное внимание, необычное путешествие. Всё это яркими вспышками осталось в памяти. Только вот я до сих пор не знаю, где и когда выстрелят эти зашкаливающие на шестилетней девочке из стокилометровой зоны дозиметры..
@ Роман Сенченко.
Одно утро одного мальчика. Капитан Сенченко.
В этот день 30 лет назад меня разбудила сирена, ревевшая на всю часть. по локальной радиоточке дежурный орал "тревога, форма одежды такая-то". мамочка за пару дней до этого уехала хоронить деда, а мы с батькой остались на хозяйстве.
- я через полчасика вернусь и приготовлю тебе завтрак, - сказал папич, чмокнул меня в лоб, и, прихватив тревожный чемоданчик, умчал на построение.
он не приготовил мне через полчаса фирменную яичницу, не приготовил и через час. окончательно проснувшись я побежал гулять и был поражён отсутствием в расположении части мужчин и обилием перепуганных женщин. никто ничего толком не знал. то ли война, то ли что-то где-то взорвалось. знали только то, что все (!) борты были подняты и ушли в неизвестном направлении. об аварии на ЧАЭС мы узнали дня через три.
яичницу от тяти я получил через почти 10 месяцев.
капитан Сенченко со своим экипажем выполнил 24 таких прохода над разрушенным реактором. вполне возможно, что это его борт на фото.
упд: уточнил у папича что же они там сбрасывали, так вот: первые 3 или 4 дня сбрасывали в жерло реактора мраморную крошку по 3 тонны за ходку; потом связанные по три трёхкилограммовые свинцовые чушки на парашютах, тоже по 3 тонны; дальше пошла свинцовая дробь, в конце полиэтиленовые баки с какой-то "нейтральной" водой.
@Pavel Nechay
Мы закончили восьмой класс и просто сдавали экзамены. А в мае тусили на Нивских Берковцовых дачах, благо дачников не было. Народ выезжал... Ну а мы на велах катались по дачам и нещадно обьедали бесхозные клубнику и черешню. Однажды вышла редкая хозяйка и вместо того, что бы нас прогнать- предложила клубнику помыть. На земле, говорит, радиация. Ну, а летом знатно удалось по путешествовать)))
Был у нас приятель большой. Игорь Степанович . Светлая память.Трудился он в Киеве на экспериментальном реакторе. Физик- ядерщик. Так вот, он воды не пил тогда.употреблял исключительно Молдавский Кагор Чумай. И все щели в окнах закрывал. И полы мыл каждый час.
@Людмила Кириченко
Cразу после майских кто-то из моих взял таки билеты и нас всех 4-х в плацкартном вагоне под присмотром мамы тянул поезд до Краснодара. И ещё помню, как взрослые говорили, что вместо первомайской демонстрации нужно было дома сидеть при закрытых форточках и постоянно мокрой тряпкой у порога.А я все удивлялись, как это возможно при такой жаре и благоухающей весне.И ещё мы не закончили школу в 86-м и куда-то вывозили тех школьников, кому некуда было убежать от радиации. Была суматоха и осознание опасности.
@Elena Rylskaya
А мне тогда было, как нашим детям сейчас… 1-го Мая у моей одноклассницы был День рождения, мы бегали под дождиком и хохотали при этом, что он радиационный. 2-го мая поехали с родителями к дедушке в Житомирскую область, а т.к. автобусы плохо ходили, то мы от вокзала пешочком вдоль лесочка несколько километров прогулялись… Потом отменили занятия в школе (а может, родители просто оставляли дома, не помню, но я тогда впервые сидела так долго сама дома … и нельзя было открывать окна). А где-то в середине мая всю нашу школу вывезли, на Арабатскую стрелку, под Геническ. Было интересно: колонна автобусов, поезд, опять автобусы (1-й раз сами - весело)). Приехали - забрали всю одежду, я расстроилась, т.к. на мне был мой любимый костюм. И жили мы там почти 3 месяца. В принципе, было хорошо - море, пляж, пионЭры, дискотеки, но очень скучала за родителями. Переписка только письмами, передачи - посылками, телефона дома у нас не было, позвонить нельзя было. Я в тех письмах умоляла маму забрать меня в Киев (представляю, как ей было это читать!), но мама отговаривала, писала, что в Киеве пусто, детей нет. А один раз она приехала в лагерь, мы целый день были вместе, и маме даже разрешили переночевать у нас в палате - это было счастье!). А когда мы вернулись из лагеря, то в тот же день уехали с мамой в Одессу, и 1-го сентября, когда все пошли в школу, я пошла в Одесский цирк)). Сейчас вспоминаю, как в другой жизни это было и понимаю, ЧТО тогда чувствовали наши родители - не дай Бог...
@Иришка Рухадзе
Вспоминается теплый апрельский вечер, скорее всего это уже было 27 апреля, мне 11 лет почти 12, братику Сане - 9 лет. Еще не очень темно. Мама только позвала с улицы домой. Мы только начинаем переодеваться раздался звонок. Звонил дедушка (геолога по образованию, работавшего в министерстве геологии Украины) и во время этого разговора мамино лицо из радостного стало перепуганным. На все расспросы нам ответили, что в школу мы не пойдем, что произошла авария. Никакие наши рассказы о том, что никакой радиации не видно и что надо доделать яблочный цвет на первомайскую демонстрацию, на родителей не действовали. Потом мы с Санькой тихо ждали и смотрели как мама с папой, разложив на кухонном столе, карту рисовали 30-ти, 60 и 90 километровые зоны. Еще одним потрясением стало то, что наш, любимый с пеленок, отдых в палаточном городке на пселовом острове возле г.Остер на речке Десна, в сложившейся за многие десятилетия (еще из маминого детства) компании из геологов и людей со всех уголков советского союза (Киев, Москва, Сибирь и т.д.) больше не возможен, т.к. он попадает в 60-ти километровую зону. Нас успокаивали тем, что через 20 лет мы таки сможем туда вернуться и отдыхать … Только через несколько лет я узнала от дедушки, что еще до начала строительства Чернобыльской АЭС геологи и украинские ученные писали письма протеста против этого строительства, аргументируя неправильность выбранного места - поймой рек, близостью впадения реки Припять в Киевское водохранилище, а так же тектонические плитами именно в том месте, но на них никто внимания не обратил ...
Потом был поезд, каким чудом мы в него попали я не знаю. Тогда из Киева меня, Саньку и беременную на 8 месяце Таню (мамину сестру) отправили с Таниными друзьями к кому-то в Ростов на Дону. В поезде в плацкартном вагоне мне первый раз было страшно, потому что забиты были все полки даже третьи полки, которые для вещей. Там было ощущение, как будто бы началась война или что-то подобное. Но мама нам сказала, что мы отвечаем за Таню и должны о ней заботиться и мы заботились, как могли, о ней и о еще нескольких маленьких детях, которые были с нами.
Ростов на Дону запомнился большим количеством людей. Часть людей, когда узнавала, что мы из Киева пыталась от нас уйти как можно быстрее, но были и сочувствующие, как те, у кого мы жили. Помню какой-то пункт, на который, всех приехавших с Украины, обязали явиться для измерения радиационного фона. Вот там было какое-то ощущение изгоев и страшно во второй раз. Какие-то больничные палаты и большое количество людей стоящих в очереди по несколько человек заходящих в одну комнату и выходящие оттуда либо с радостными лицами либо в слезах. Дозиметр зашкалил только на Санькиных вельветовых брюках, которые там же сказали снять и дома постирать, и на моих и Таниных волосах, которые мы потом отмывали каждый день. А потом было 9 мая и очень красивый море радости и салют запомнившийся на всегда: в Ростове на Дону салют пускали на другой стороне Дона, там где не было города и был один лес, чтоб было видно со всей длинной набережной.
@Vladyslava Rutytska
Чорнобиль в моєму житті ... Я тоді ще Була зовсім дитиною .. Мого батька викликали і нічого нам (родині) не сказали. Він поїхав і пробув з другого дня в Чорноболі, на реакторі, більше місяця. Кожного дня. Коли через рік народився мій молодший братик, на наш превеликий жаль, через радіацію (так сказали в Охматдиті) він не дожив до року... Батько служив в армії довго, і після 1993- го року пішов на пенсію... В нього рак шкіри і ми його лікуємо багато років, зробили вже багато операцій... Коли він звернувся за "чорнобильською" пенсією декілька років тому, в архіві сказали, що його документи, як і багато інших - загублені... Такі справи... Люблю Тата всім серцем!!! Великий сум через все це... Пам'ятаємо...
А это - уже из журналистских расследований и интервью.
"Привычная жизнь киевлян перевернулась за одну ночь. Опасным для жизни стало буквально все: вода, еда, воздух. Официальные сводки молчали о реальных масштабах трагедии, и город полнился слухами о невидимой угрозе. Все говорили только о Чернобыле и радиации.
Праздничную демонстрацию 1 мая многие жители города до сих пор вспоминают с содроганием - в тот жаркий день большое количество людей получило колоссальную дозу радиации. В первые дни после аварии в Киевской области дул северный и северо-западный ветер, но перед первомайскими праздниками направление ветра изменилось, и радиационное облако окутало город. В некоторых местах дозиметры зашкаливало, на Крещатике норма радиации была превышена в 100 раз! Но праздничный парад не отменили, наоборот, неявка расценивалась как подстрекание к панике и жестко наказывалась вплоть до увольнения с работы, исключения из института и из партии.
Одним из тех немногих, кто знал о реальных масштабах угрозы, был председатель Киевского горисполкома Валентин Арсентьевич Згурский. До этого он возглавлял производственное объединение им. С.П.Королева, где занимались в том числе и изучением ядерной энергетики. Кто-кто, а Згурский прекрасно понимал, какую смертельную опасность несет в себе радиация. Валентин Арсентьевич пытался убедить первого секретаря Компартии Украины Владимира Щербицкого отменить первомайскую демонстрацию, но из Москвы пришло жесткое указание: парад на Крещатике провести!
Партийное руководство страны пыталось убедить граждан в беспочвенности истерии западных СМИ относительно взрыва наЧАЭС. Но когда из 30-километровой зоны потянулись автобусы с тысячами эвакуированных, среди жителей столицы началась паника. Толпы людей стали штурмовать вокзалы и аэропорты, спеша вывезти из зараженного города близких и прежде всего детей. Людей, приехавших к столичным родственникам в первые дни после аварии из зоны эвакуации, было немало, и совсем скоро по городу поползли слухи о радиации, которую нельзя ощутить или понюхать, но которая убивает даже самого здорового человека. Но из-за того, что информация о масштабах аварии тщательно скрывалась, многие киевляне продолжали жить, не подозревая об опасности.
На ликвидацию аварии на ЧАЭС были брошены все силы. О Киеве тогда мало кто думал: где город, а где станция! Между тем угроза радиации для столицы советской Украины была колоссальной. Микрочастицы зараженной пыли, разнесенные ветром, несли смертельную опасность для всего живого. Когда вопрос с расселением был временно решен, встал другой - безопасность пищи, в частности молочных продуктов.Выяснилось, что все молоко, завозимое в Киев, было радиоактивно! Только с молочной проблемой справились, возникла другая - питьевая вода. Город брал воду из Днепра, которая в свою очередь шла со стороны Припяти и была заражена. Пришлось в экстренном порядке строить водозабор для подачи воды из Десны. Очередной проблемой стал транспорт. Из Киева в Чернобыль следовало огромное количество машин. Колонна за колонной везли технику и стройматериалы. Назад на базы автомобили возвращались через Киев, и каждый привозил на колесах радиоактивную грязь. При въезде в город поставили мойки, через которые проезжали все автомобили. При проверке детских песочниц стрелки счётчиков просто зашкаливали, - приходилось полностью вывозить весь песок с детских площадок. Всё это нужно было вывозить, а куда? Закапывать нельзя, ведь радионуклиды могли попасть в грунтовые воды и разнестись по всей Украине. Тогда всего за пару месяцев построили огромное хранилище за Обуховом, в которое и свозили всю накопившуюся грязь.
Из Чернобыля тем временем стали поступать тревожные новости о вероятности второго взрыва. Если бы это произошло, Киева, пожалуй, уже не существовало бы. Вероятная зона поражения - территория в радиусе 500 километров от станции, причем в радиусе 30 километров не осталось бы ничего живого. Вот тогда в столице впервые задумались об эвакуации. Информация была строго секретная, о ней знали лишь три человека - председатель республиканского правительства Александр Ляшко, Владимир Щербицкий и Валентин Згурский. В специальном бомбоубежище разместили группу специалистов, которым дали две недели на разработку плана эвакуации города, но результаты проделанной работы оказались самыми мрачными.Эвакуировать Киев было нереально. Железнодорожный вокзал не мог справиться с такой массой отъезжающих, план эвакуации по Днепру отпадал - не хватало кораблей, авиатранспорт даже не рассматривался. Автотранспорт тоже не годился - одновременный выезд большого количества автомобилей и автобусов из города создаст многокилометровые пробки. Хорошо, что план эвакуации так и не понадобился…
Информационную блокаду прорвало только 15 мая, когда Михаил Горбачев выступил по телевидению с докладом о масштабах аварии на ЧАЭС. На киевлян хлынула такая лавина информации, что они просто не успевали ее переваривать. Рассказывали, какие продукты нельзя принимать в пищу, как уберечь жилища от радиации. У многих это вызвало больше злобную реакцию, нежели чувство благодарности, ведь столько дней люди по незнанию подвергали себя смертельной опасности!
- В то время выехать из Киева было нереально. Вокзалы, аэропорты были забиты людьми, - вспоминает 53-летний киевлянин Алексей Яценко. - Я попытался отправить жену и 3-летнего сына на поезде. Это было ужасно… Киевский железнодорожный вокзал напоминал кадры из фильма о войне. Толпы разъяренных людей штурмовали вагоны, расталкивая друг друга, влезали в окна уже уходящего поезда. Не меньше народу было и в аэропортах. Лишь по знакомству в «Борисполе» мне удалось достать два билета на самолет до Ленинграда.
Только 9 мая правительство приступило к масштабному вывозу из Киева всех детей. Первый секретарь Московского райкома партии Эдуард Зинюк вспоминает: - Из нашего района детей вывозили в течение 3-4 дней поездами со станции имени Кирпоноса. Собирали всех школьников и детсадовцев, везли их на юг, в пионерские лагеря.
Когда дети покинули город, Киев словно вымер. В жаркие весенние дни на улицах не было ни души. Опустели детские площадки, пляжи, парки...
ТОЛЬКО ЦИФРЫ
* Радиационный фон на Крещатике 1 мая превышал норму более чем в сто раз и составлял 2,5 тысячи мкР/час (норма - 20 мкР/час).
* Из Киева вывезли 250 тысяч тонн зараженных листьев.
* Дороги ежедневно мыли 50 поливочных машин.
* В городе пробурили 70 артезианских скважин.
* Было расселено 7,5 тысячи людей, эвакуированных из зоны отчуждения.
* Бутылка красного вина (самое распостарненное на тот момент "лекарство") стоила около 3 рублей.