Круги на воде или зачем нам Пушкин?
Посмотрела спектакль "Онегин" Новосибирского театра "Красный факел"и мои зрительские впечатления стали
поводом для записок.
Режиссер Тимофей Кулябин, по его словам, «избавив спектакль от каких бы то ни было характерных атрибутов среды и эпохи романа», «поместил героев в своего рода вакуум. Так, будто нет в романе ничего, кроме истории знакомства и разрыва этих четверых героев, так, будто эти взаимоотношения лишены какого-либо контекста». И тем самым создал себе «максимум режиссерского пространства для изучения их характеров и природы их поступков».
Но отказ от контекста пушкинского века и так называемый вакуум внешний выявил вакуум внутренний. Вместо «никакого» времени мы видим «никакие» характеры. Образ расплывается и исчезает, как круги на воде. Исключением, пожалуй, является Ленский - актер Сергей Богомолов.
Главными «героями» действия становятся эффектные приемы. Сделанные и исполненные мастерски, они непрерывно следуют один за другим. Их череда создает яркий визуальный ряд, практически клиповый.
В то же время актерскую игру заменяет демонстрация гипертрофированных невротических реакций. Особое недоумение вызывает Татьяна. Странность пушкинской героини представлена, как ярко выраженный симптомокомплекс психопатии. По сцене, по столу мечется расторможенное существо с ужимками затравленного животного - это Татьяна пишет Онегину письмо.
Может быть поэтому после превращения «непосредственной провинциалки» в обезличенную особь столичного мегаполиса вместо сожаления испытываешь облегчение.
Пушкин - гений, потому что масштаб его личности перекрывал масштаб его времени. Обыденность сюжета для него была средством, позволяющим увести читателя от частного к общему, более важному, вневременному.
В спектакле герои втиснуты во временной зазор бытовой истории. За внешними эффектами не считывается главное: межличностный и внутренний конфликты персонажей. И история становится неинтересной в то время, как именно пушкинский масштаб чувства и мысли хотелось увидеть в новом «Онегине».
Прочтение, не сохранившее вневременные черты первоисточника, обречено идти ко дну, оставляя лишь круги на воде.
un…………deux……….trois………quatre……..cinq………six………….sept…*
поводом для записок.
Режиссер Тимофей Кулябин, по его словам, «избавив спектакль от каких бы то ни было характерных атрибутов среды и эпохи романа», «поместил героев в своего рода вакуум. Так, будто нет в романе ничего, кроме истории знакомства и разрыва этих четверых героев, так, будто эти взаимоотношения лишены какого-либо контекста». И тем самым создал себе «максимум режиссерского пространства для изучения их характеров и природы их поступков».
Но отказ от контекста пушкинского века и так называемый вакуум внешний выявил вакуум внутренний. Вместо «никакого» времени мы видим «никакие» характеры. Образ расплывается и исчезает, как круги на воде. Исключением, пожалуй, является Ленский - актер Сергей Богомолов.
Главными «героями» действия становятся эффектные приемы. Сделанные и исполненные мастерски, они непрерывно следуют один за другим. Их череда создает яркий визуальный ряд, практически клиповый.
В то же время актерскую игру заменяет демонстрация гипертрофированных невротических реакций. Особое недоумение вызывает Татьяна. Странность пушкинской героини представлена, как ярко выраженный симптомокомплекс психопатии. По сцене, по столу мечется расторможенное существо с ужимками затравленного животного - это Татьяна пишет Онегину письмо.
Может быть поэтому после превращения «непосредственной провинциалки» в обезличенную особь столичного мегаполиса вместо сожаления испытываешь облегчение.
Пушкин - гений, потому что масштаб его личности перекрывал масштаб его времени. Обыденность сюжета для него была средством, позволяющим увести читателя от частного к общему, более важному, вневременному.
В спектакле герои втиснуты во временной зазор бытовой истории. За внешними эффектами не считывается главное: межличностный и внутренний конфликты персонажей. И история становится неинтересной в то время, как именно пушкинский масштаб чувства и мысли хотелось увидеть в новом «Онегине».
Прочтение, не сохранившее вневременные черты первоисточника, обречено идти ко дну, оставляя лишь круги на воде.
un…………deux……….trois………quatre……..cinq………six………….sept…*