"И вы, мундиры голубые, и ты, им преданный народ..."
Оригинал взят у george_rooke в "И вы, мундиры голубые, и ты, им преданный народ..."
Третья, самая, основательная сенаторская ревизия Вологодской и Архангельской губерний состоялась в 1830 году. Она была вызвана конфликтом в губернском управлении после назначения в декабре 1825 г. прокурором А. А. Зубова. Летом 1827 г. Зубов неоднократно доносил министру юстиции Д. И. Лобанову-Ростовскому, что губернатор Н. П. Брусилов игнорирует его замечания по поводу работы полиции 58. К концу 1829 г. отношения между губернатором и прокурором еще более обострились. В октябре Брусилов в “обозрении вверенной ему губернии” докладывал, что все учреждения находятся в “хорошем виде”. Вслед за этим прокурор Зубов представил министру юстиции Д. В. Дашкову пять рапортов о плохой работе полиции; он показал фиктивность отчета губернатора и утверждал, что местное начальство, поддерживаемое генерал-губернатором С. И. Миницким, покрывало злоупотребления чиновников. Возможно, этот протест прокурора остался бы без последствий, если бы в дело не вмешался генерал-адъютант А. Х. Бенкендорф, который в феврале 1830 г. настоятельно попросил министра юстиции разобраться в ситуации. Зубов, по его словам, “один из лучших и справедливейших чиновников губернии”, а “губернатор с некоторого времени открыто говорит в городе, что он настоит, чтоб прокурора сменили”.
В январе 1830 г. и в Архангельской губернии возник конфликт между генерал-губернатором С. И. Миницким и губернатором В.С. Филимоновым; они обвиняли друг друга в злоупотреблениях и взяточничестве. В феврале Николай I поручил графу А. Д. Гурьеву незамедлительно отправиться в Архангельск и произвести следствие. В апреле сенатор вернулся в столицу и представил результаты ревизии: были выявлены многочисленные преступления, в том числе и с участием генерал-губернатора. 18 апреля Миницкий был уволен от должности.
19 апреля последовало распоряжение императора о назначении общей ревизии северных губерний, начиная с Вологодской губернии. Указом от 13 мая 1830 г. Сенат возложил ревизию на А. М. Корнилова и В. Ф. Мертенса, которые прибыли в Вологду 5 июня. Обследование Вельского и Грязовецкого уездов проводили чиновники, приехавшие вместе с ними: подполковник корпуса жандармов Кокушкин и от Министерства юстиции Калкатин. В расследовании и сборе материалов ревизорам помогали вологодские чиновники: советник казенной палаты П. В. Уланов, губернский казначей И. П. Позен, кадниковский предводитель дворянства В. А. Волоцкой, грязовецкий предводитель дворянства А. С. Брянчанинов, вологодский полицмейстер В. Т. Иванчин, тотемский городничий К. И. фон Зигель, устюжский частный пристав П. Е. Котов и губернский прокурор А. А. Зубов.
Основное внимание было сосредоточено на губернских учреждениях. Сенаторы изучили материалы делопроизводства, свидетельствовавшие о волоките в административных и финансовых учреждениях: по губернскому правлению значилось 472 нерешенных дела, по казенной палате - 1509. Судебные органы работали более оперативно: в палате уголовного суда находилось 13 нерешенных дел, в палате гражданского суда - 86. Истинное число дел, ожидавших своего разрешения, должно было быть больше, поскольку Корнилов и Мертенс к изучению документации подходили с изрядной долей формализма, удовлетворяясь картиной, предоставленной чиновниками, тогда как и Зубов и ревизоры, ранее посещавшие губернию, в качестве одного из главных злоупотреблений называли именно сокрытие истинного количества нерешенных дел. К тому же сенаторы не сравнивали документацию разных учреждений, а “присутственные места”, чтобы сложить с себя вину, в большинстве случаев причиной остановки производства дел называли непредоставление другими учреждениями требуемых сведений или неисполнение их предписаний. Получалось так, что губернские и уездные органы обвиняли друг друга в промедлении и бездеятельности, но за каждым из учреждений среди нерешенных дел числились в основном только текущие.
Истина раскрывалась в жалобах, которые стекались к Корнилову и Мертенсу с первых дней ревизии. В рапорте сенаторы указали, что к ним поступило 690 жалоб, из которых по 24-м были проведены расследования, по 646 - сделаны распоряжения местным учреждениям, а 20 остались неразрешенными “за несобранием полных по оным сведений”. Как того и стоило ожидать, в основном речь шла о чиновничьем произволе. Из 24 жалоб, которые расследовали сенаторы, 16 касались взяток и незаконных поборов, а 6 - неисполнения должностных обязанностей.
Несмотря на то, что главной целью ревизии ставилась проверка законности действий местных учреждений, сенаторы не старались сами выискивать случаи незаконных решений, ограничившись рассмотрением жалоб. По губернскому правлению было выявлено четыре незаконных решения, одно из которых говорило о многом. В 1825 г. казенные крестьяне Грязовецкого уезда подали вице-губернатору Г. П. Дубецкому жалобу на “чинимые при взыскании недоимок притеснения и незаконные поборы”. Казенная палата препроводила жалобу в губернское правление, а оно, основываясь на показаниях советника правления И. Т. Жаркова, который как раз и проводил сбор недоимок, отказало в расследовании жалобы. Казенная палата, пытаясь опротестовать это решение, подала письменное представление о бездействии губернского правления генерал-губернатору Миницкому. Никакой реакции с его стороны не последовало, и производство дела на этом остановилось. Причина, по которой жалоба не получила ходу, вполне понятна: непосредственное участие в притеснениях крестьян принимали сами члены губернского правления. Грязовецкий предводитель дворянства Брянчанинов, которому сенаторы поручили разбор дела, нашел подтверждения изложенного в жалобе и, более того, обнаружил, что именно советник Жарков играл главную роль в злоупотреблениях: по его приказанию крестьян секли розгами и под его руководством взимали денег больше положенного по закону. В то же время губернское правление, оправдываясь, ссылалось на то, что жалоба была отклонена с неофициального разрешения Миницкого. Таким образом, генерал-губернатор покровительствовал беззаконию и вместе с вологодскими чиновниками принимал участие в корыстном произволе.
Самые значительные злоупотребления в губернии открылись по лесному отделению казенной палаты. Причиной расследования послужили жалобы сольвычегодских крестьян о незаконном “выгоне их по наряду для сплавки по р. Вычегде прогоняемых комиссионерами лесов без всякой за то платы”. В ходе расследования не только подтвердилась эта жалоба, но и открылись массовые незаконные вырубки казенных лесов, нанесшие государству значительный ущерб. Поскольку лес сплавлялся в Архангельскую губернию, откуда шел за границу, к преступлениям были причастны не только вологодские, но и архангельские чиновники. Бумаги на вырубку леса должен был подписывать губернатор. Брусилов пытался убедить сенаторов, что все выданные им разрешения имели законное основание. Однако выяснилось, что на некоторых частных лесных участках количество вырубаемого леса в 8 - 10 раз превышало разрешенное. В лесной даче лальских мещан Абрамовой, Саватеевой и пр. можно было вырубить до 3,5 тыс. деревьев толщиной от 4,5 до 5 вершков, а обследование корней показало, что вырублено 16,5 тыс. деревьев от 5 до 11 вершков. С 1821 по 1831 г. из частновладельческих участков Вологодской губернии “к заморскому отпуску” законно можно было вырубить 61 750 деревьев, но по документам оказалось, что через Архангельский порт за это время вывезли 681 321 бревно. Сенаторы заключили, что, выдавая разрешения на вырубку, губернатор не мог не заметить неимоверную разницу и либо сам был причастен к хищению, либо халатно относился к своим должностным обязанностям.
http://historystudies.org/2014/03/plekhsenatorskie/
Плех О.А. Сенаторские ревизии в северных губерниях России в первой половине XIX в.
Вот почему-то всегда относился с уважением к деятельности корпуса жандармов под началом Бенкендорфа, которого у нас потом обгадили, и сделали из него какого-то тухляка-цензора и главу политического сыска. Процентов 90 дел III отделения - это как раз борьба с коррупцией. Это попытки спасти эту власть и эту систему, сделать ее снова жизнеспособной. Мужики старались, мужики делали, что могли. Понятно, что в этом бою они были обречены на проигрыш, но "безумству храбрых поем мы песню".
И да, заметьте - замени фамилии, поставь вместо жандармов в текст полицию, вместо императора - ВВП - и текст хоть сейчас можно давать в передовицу любой газеты. 1830-2016. Ничего не поменялось. "Это Россия, детка".
Третья, самая, основательная сенаторская ревизия Вологодской и Архангельской губерний состоялась в 1830 году. Она была вызвана конфликтом в губернском управлении после назначения в декабре 1825 г. прокурором А. А. Зубова. Летом 1827 г. Зубов неоднократно доносил министру юстиции Д. И. Лобанову-Ростовскому, что губернатор Н. П. Брусилов игнорирует его замечания по поводу работы полиции 58. К концу 1829 г. отношения между губернатором и прокурором еще более обострились. В октябре Брусилов в “обозрении вверенной ему губернии” докладывал, что все учреждения находятся в “хорошем виде”. Вслед за этим прокурор Зубов представил министру юстиции Д. В. Дашкову пять рапортов о плохой работе полиции; он показал фиктивность отчета губернатора и утверждал, что местное начальство, поддерживаемое генерал-губернатором С. И. Миницким, покрывало злоупотребления чиновников. Возможно, этот протест прокурора остался бы без последствий, если бы в дело не вмешался генерал-адъютант А. Х. Бенкендорф, который в феврале 1830 г. настоятельно попросил министра юстиции разобраться в ситуации. Зубов, по его словам, “один из лучших и справедливейших чиновников губернии”, а “губернатор с некоторого времени открыто говорит в городе, что он настоит, чтоб прокурора сменили”.
В январе 1830 г. и в Архангельской губернии возник конфликт между генерал-губернатором С. И. Миницким и губернатором В.С. Филимоновым; они обвиняли друг друга в злоупотреблениях и взяточничестве. В феврале Николай I поручил графу А. Д. Гурьеву незамедлительно отправиться в Архангельск и произвести следствие. В апреле сенатор вернулся в столицу и представил результаты ревизии: были выявлены многочисленные преступления, в том числе и с участием генерал-губернатора. 18 апреля Миницкий был уволен от должности.
19 апреля последовало распоряжение императора о назначении общей ревизии северных губерний, начиная с Вологодской губернии. Указом от 13 мая 1830 г. Сенат возложил ревизию на А. М. Корнилова и В. Ф. Мертенса, которые прибыли в Вологду 5 июня. Обследование Вельского и Грязовецкого уездов проводили чиновники, приехавшие вместе с ними: подполковник корпуса жандармов Кокушкин и от Министерства юстиции Калкатин. В расследовании и сборе материалов ревизорам помогали вологодские чиновники: советник казенной палаты П. В. Уланов, губернский казначей И. П. Позен, кадниковский предводитель дворянства В. А. Волоцкой, грязовецкий предводитель дворянства А. С. Брянчанинов, вологодский полицмейстер В. Т. Иванчин, тотемский городничий К. И. фон Зигель, устюжский частный пристав П. Е. Котов и губернский прокурор А. А. Зубов.
Основное внимание было сосредоточено на губернских учреждениях. Сенаторы изучили материалы делопроизводства, свидетельствовавшие о волоките в административных и финансовых учреждениях: по губернскому правлению значилось 472 нерешенных дела, по казенной палате - 1509. Судебные органы работали более оперативно: в палате уголовного суда находилось 13 нерешенных дел, в палате гражданского суда - 86. Истинное число дел, ожидавших своего разрешения, должно было быть больше, поскольку Корнилов и Мертенс к изучению документации подходили с изрядной долей формализма, удовлетворяясь картиной, предоставленной чиновниками, тогда как и Зубов и ревизоры, ранее посещавшие губернию, в качестве одного из главных злоупотреблений называли именно сокрытие истинного количества нерешенных дел. К тому же сенаторы не сравнивали документацию разных учреждений, а “присутственные места”, чтобы сложить с себя вину, в большинстве случаев причиной остановки производства дел называли непредоставление другими учреждениями требуемых сведений или неисполнение их предписаний. Получалось так, что губернские и уездные органы обвиняли друг друга в промедлении и бездеятельности, но за каждым из учреждений среди нерешенных дел числились в основном только текущие.
Истина раскрывалась в жалобах, которые стекались к Корнилову и Мертенсу с первых дней ревизии. В рапорте сенаторы указали, что к ним поступило 690 жалоб, из которых по 24-м были проведены расследования, по 646 - сделаны распоряжения местным учреждениям, а 20 остались неразрешенными “за несобранием полных по оным сведений”. Как того и стоило ожидать, в основном речь шла о чиновничьем произволе. Из 24 жалоб, которые расследовали сенаторы, 16 касались взяток и незаконных поборов, а 6 - неисполнения должностных обязанностей.
Несмотря на то, что главной целью ревизии ставилась проверка законности действий местных учреждений, сенаторы не старались сами выискивать случаи незаконных решений, ограничившись рассмотрением жалоб. По губернскому правлению было выявлено четыре незаконных решения, одно из которых говорило о многом. В 1825 г. казенные крестьяне Грязовецкого уезда подали вице-губернатору Г. П. Дубецкому жалобу на “чинимые при взыскании недоимок притеснения и незаконные поборы”. Казенная палата препроводила жалобу в губернское правление, а оно, основываясь на показаниях советника правления И. Т. Жаркова, который как раз и проводил сбор недоимок, отказало в расследовании жалобы. Казенная палата, пытаясь опротестовать это решение, подала письменное представление о бездействии губернского правления генерал-губернатору Миницкому. Никакой реакции с его стороны не последовало, и производство дела на этом остановилось. Причина, по которой жалоба не получила ходу, вполне понятна: непосредственное участие в притеснениях крестьян принимали сами члены губернского правления. Грязовецкий предводитель дворянства Брянчанинов, которому сенаторы поручили разбор дела, нашел подтверждения изложенного в жалобе и, более того, обнаружил, что именно советник Жарков играл главную роль в злоупотреблениях: по его приказанию крестьян секли розгами и под его руководством взимали денег больше положенного по закону. В то же время губернское правление, оправдываясь, ссылалось на то, что жалоба была отклонена с неофициального разрешения Миницкого. Таким образом, генерал-губернатор покровительствовал беззаконию и вместе с вологодскими чиновниками принимал участие в корыстном произволе.
Самые значительные злоупотребления в губернии открылись по лесному отделению казенной палаты. Причиной расследования послужили жалобы сольвычегодских крестьян о незаконном “выгоне их по наряду для сплавки по р. Вычегде прогоняемых комиссионерами лесов без всякой за то платы”. В ходе расследования не только подтвердилась эта жалоба, но и открылись массовые незаконные вырубки казенных лесов, нанесшие государству значительный ущерб. Поскольку лес сплавлялся в Архангельскую губернию, откуда шел за границу, к преступлениям были причастны не только вологодские, но и архангельские чиновники. Бумаги на вырубку леса должен был подписывать губернатор. Брусилов пытался убедить сенаторов, что все выданные им разрешения имели законное основание. Однако выяснилось, что на некоторых частных лесных участках количество вырубаемого леса в 8 - 10 раз превышало разрешенное. В лесной даче лальских мещан Абрамовой, Саватеевой и пр. можно было вырубить до 3,5 тыс. деревьев толщиной от 4,5 до 5 вершков, а обследование корней показало, что вырублено 16,5 тыс. деревьев от 5 до 11 вершков. С 1821 по 1831 г. из частновладельческих участков Вологодской губернии “к заморскому отпуску” законно можно было вырубить 61 750 деревьев, но по документам оказалось, что через Архангельский порт за это время вывезли 681 321 бревно. Сенаторы заключили, что, выдавая разрешения на вырубку, губернатор не мог не заметить неимоверную разницу и либо сам был причастен к хищению, либо халатно относился к своим должностным обязанностям.
http://historystudies.org/2014/03/plekhsenatorskie/
Плех О.А. Сенаторские ревизии в северных губерниях России в первой половине XIX в.
Вот почему-то всегда относился с уважением к деятельности корпуса жандармов под началом Бенкендорфа, которого у нас потом обгадили, и сделали из него какого-то тухляка-цензора и главу политического сыска. Процентов 90 дел III отделения - это как раз борьба с коррупцией. Это попытки спасти эту власть и эту систему, сделать ее снова жизнеспособной. Мужики старались, мужики делали, что могли. Понятно, что в этом бою они были обречены на проигрыш, но "безумству храбрых поем мы песню".
И да, заметьте - замени фамилии, поставь вместо жандармов в текст полицию, вместо императора - ВВП - и текст хоть сейчас можно давать в передовицу любой газеты. 1830-2016. Ничего не поменялось. "Это Россия, детка".