гиблое место
224 трупа. Изломанные тела и фрагменты тел.
Какой невыносимо огромный давящий нас, живых, монолит скорби! Как Россия, и Петербург в особенности, согнули плечи от человеческой боли в стенах Пулково.
Они погибли ангелами. Какими бы они ни были при жизни, теперь они ангелы.
224 трупа - жертвы самой простой, самой русской безалаберности. Сколько нужно жертв, сколько нужно ужасов, от которых волосы встают дыбом, чтобы в ком-нибудь пробудилась ответственность?
И в этот раз целая человеческая гекатомба русскому "авось". "Пока гром не грянет - мужик не перекрестится" - сколько раз я уже хотела написать пост с этой фразой в заголовке: когда рухнула казарма в Омске - тупые алчные мрази своровали все, что могли своровать, так, что на нормальныц ремонт не хватило денег; когда упал дом в Тюмени - такие же мрази забили на капремонт и на то, что аварийные дома периодически падают, черт возьми; когда рухнул кран, раздавив две машины, в одной из которых ехала семья - тупые мрази НЕ ЗАМЕТИЛИ кран с гнилым основанием; когда Белов порубил свою семью в капусту - одни ленивые мрази прохлопали опасного психа, другие прохлопали, что родительских прав у него быть не должно, третьи забили на заявления жены; когда дом под Хабаровском взлетел на воздух, потому что, б-ь, там жил мужик, который хранил дома взрывчатку, все об этом знали, но никто не оторвал свою драгоценную жопу от стула, чтобы предпринять какие-то меры. "России грозит эпидемия ВИЧ", сказала Вероника Скворцова, но всем насрать, как обычно, и никто не то что не собрался в стихийном митинге с требованием выгнать этих ничего-не-желающих-предпринимать-и-желающих-оставаться-говорящей-головой - никто даже не заметил, кажется, что Минздрав как бы говорит: ребята, через полтора года у нас запланирована чума. А нам, новостникам, и вовсе было сказано: что-то много сегодня ВИЧ, давайте не будем.
"В этой стране всегда все будет "не так"", - сказал мне когда-то отец, и я почти обиделась: ведь мы же, новое поколение, думаем иначе и готовы к бою с идиотизмом! А теперь, после трагедии "Гиблого места" (так, говорят, переводится "Кагалым", и даже если это неправда, идеально подходит для описания России) я, пожалуй, соглашусь. Сколько можно жертв? Да сколько угодно. Всем плевать. Все поплачут и проглотят. Это же несчастный случай. Ну, пойдут щас проверки Кагалымавиа, ну посадят кого-то - лет на 15 максимум, скорее всего это будут пешки, а руководство уже небось за границей (улетев, конечно, не на кагалымовских ржавых птицах), поверещит Астахов, и все забудут. Ну так и за казарму в Омске посадили, но никому это не стало уроком, и мертвых не вернешь, трагедию не отменишь. Предполетные проверки через пару месяцев станут такими же, как и до катастрофы.
И я не могу перестать думать про карму народа.
Какой невыносимо огромный давящий нас, живых, монолит скорби! Как Россия, и Петербург в особенности, согнули плечи от человеческой боли в стенах Пулково.
Они погибли ангелами. Какими бы они ни были при жизни, теперь они ангелы.
224 трупа - жертвы самой простой, самой русской безалаберности. Сколько нужно жертв, сколько нужно ужасов, от которых волосы встают дыбом, чтобы в ком-нибудь пробудилась ответственность?
И в этот раз целая человеческая гекатомба русскому "авось". "Пока гром не грянет - мужик не перекрестится" - сколько раз я уже хотела написать пост с этой фразой в заголовке: когда рухнула казарма в Омске - тупые алчные мрази своровали все, что могли своровать, так, что на нормальныц ремонт не хватило денег; когда упал дом в Тюмени - такие же мрази забили на капремонт и на то, что аварийные дома периодически падают, черт возьми; когда рухнул кран, раздавив две машины, в одной из которых ехала семья - тупые мрази НЕ ЗАМЕТИЛИ кран с гнилым основанием; когда Белов порубил свою семью в капусту - одни ленивые мрази прохлопали опасного психа, другие прохлопали, что родительских прав у него быть не должно, третьи забили на заявления жены; когда дом под Хабаровском взлетел на воздух, потому что, б-ь, там жил мужик, который хранил дома взрывчатку, все об этом знали, но никто не оторвал свою драгоценную жопу от стула, чтобы предпринять какие-то меры. "России грозит эпидемия ВИЧ", сказала Вероника Скворцова, но всем насрать, как обычно, и никто не то что не собрался в стихийном митинге с требованием выгнать этих ничего-не-желающих-предпринимать-и-желающих-оставаться-говорящей-головой - никто даже не заметил, кажется, что Минздрав как бы говорит: ребята, через полтора года у нас запланирована чума. А нам, новостникам, и вовсе было сказано: что-то много сегодня ВИЧ, давайте не будем.
"В этой стране всегда все будет "не так"", - сказал мне когда-то отец, и я почти обиделась: ведь мы же, новое поколение, думаем иначе и готовы к бою с идиотизмом! А теперь, после трагедии "Гиблого места" (так, говорят, переводится "Кагалым", и даже если это неправда, идеально подходит для описания России) я, пожалуй, соглашусь. Сколько можно жертв? Да сколько угодно. Всем плевать. Все поплачут и проглотят. Это же несчастный случай. Ну, пойдут щас проверки Кагалымавиа, ну посадят кого-то - лет на 15 максимум, скорее всего это будут пешки, а руководство уже небось за границей (улетев, конечно, не на кагалымовских ржавых птицах), поверещит Астахов, и все забудут. Ну так и за казарму в Омске посадили, но никому это не стало уроком, и мертвых не вернешь, трагедию не отменишь. Предполетные проверки через пару месяцев станут такими же, как и до катастрофы.
И я не могу перестать думать про карму народа.