...
Вижу только на фотографиях.
Слышу только в записях.
Читаю только в логах.
Чувствую только в памяти.
Пересматриваю, переслушиваю, перечитываю... По сто раз, будто пытаюсь набить оскомину бесконечными повторениями... Чтобы надоело, достало, наскучило... Чтобы отторжение - до рвоты... Чтобы было легко забыть... Чтобы было просто не думать...
Не помогает.
Время - не лечит. Расстояние - не сглаживает. Холодность - не остужает.
Всё так же скучаю, люблю, жду... надеюсь на что-то. Знаю, что не на что, но не отпускает.
Надо было умереть ещё тогда - в январе, когда поезд увозил... нет, не так уж далеко... но я знала, что навсегда. Ну, не знала, но чувствовала... оба чувствовали, понимали... От этого понимания - то самое отчаяние и остервенение в последние минуты наедине.
Надо было умереть ещё тогда. Тогда еще могло получиться сразу. А теперь сил не хватит...
Господи, как же надоело умирать медленно и никак не умереть до конца.
Слышу только в записях.
Читаю только в логах.
Чувствую только в памяти.
Пересматриваю, переслушиваю, перечитываю... По сто раз, будто пытаюсь набить оскомину бесконечными повторениями... Чтобы надоело, достало, наскучило... Чтобы отторжение - до рвоты... Чтобы было легко забыть... Чтобы было просто не думать...
Не помогает.
Время - не лечит. Расстояние - не сглаживает. Холодность - не остужает.
Всё так же скучаю, люблю, жду... надеюсь на что-то. Знаю, что не на что, но не отпускает.
Надо было умереть ещё тогда - в январе, когда поезд увозил... нет, не так уж далеко... но я знала, что навсегда. Ну, не знала, но чувствовала... оба чувствовали, понимали... От этого понимания - то самое отчаяние и остервенение в последние минуты наедине.
Надо было умереть ещё тогда. Тогда еще могло получиться сразу. А теперь сил не хватит...
Господи, как же надоело умирать медленно и никак не умереть до конца.